Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

За далью — даль

Твардовский Александр Трифонович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

За далью — даль - Твардовский Александр Трифонович - Страница 24

Изменить размер шрифта:

Свое угрюмое наследство

Так хоронила ты, Сибирь.

И вспомнил я тебя, друг детства,

И тех годов глухую быль…

Но — дальше.

Слава — самолету,

И вездеходу — мой поклон.

Однако мне еще в охоту

И ты, мой старый друг, вагон.

Без той оснастки идеальной

Я обойтись уже не мог,

Когда махнул в дороге дальней

На Дальний, собственно, Восток.

Мне край земли, где сроду не был,

Лишь знал по книгам, толку нет

Впервые в жизни видеть с неба.

Как будто местности макет.

Нет, мы у столика под тенью,

Что за окном бежит своя.

Поставим с толком наблюденье

За вами, новые края!

Привычным опытом займемся

В другом купе на четверых,

Давно попутчики — знакомцы

Сошли на станциях своих.

Да и вагон другой. Ну что же:

В пути, как в жизни, всякий раз

Есть пассажиры помоложе,

И в пору нам, и старше нас…

Душа полна, как ветром парус,

Какая даль распочата!

Еще туда-сюда — Чита,

А завалился за Хабаровск —

Как вдруг земля уже не та.

Другие краски на поверке.

И белый свет уже не тот.

Таежный гребень островерхий

Уже по сердцу не скребнет.

Другая песня —

Краснолесье, —

Не то леса, не то сады.

Поля, просторы — хоть залейся,

Покосы буйны — до беды.

В новинку мне и так-то любы

По заливным долинам рек,

Там-сям в хлебах деревьев купы,

Что здесь не тронул дровосек…

Но край, таким богатством чудный,

Что за окном, красуясь, тек,

Лесной, земельный, горнорудный,

Простертый вдоль и поперек,

И он таил в себе подспудный

Уже знакомый мне упрек.

Смотри, читалось в том упреке,

Как изобилен и широк

Не просто край иной, далекий,

А Дальний, именно, Восток, —

Ты обозрел его с дороги

Всего на двадцать, может, строк.

Слуга балованный народа,

Давно не юноша, поэт,

Из фонда богом данных лет

Ты краю этому и года

Не уделил.

И верно — нет.

А не в ущерб ли звонкой славе

Такой существенный пробел?

Что скажешь: пропасть всяких дел?

Нет, но какой мне край не вправе

Пенять, что я его не пел!

Начну считать — собьюсь со счета:

Какими ты наделена,

Моя великая страна,

Краями!

То-то и оно-то,

Что жизнь, по странности, одна…

И не тому ли я упреку

Всем сердцем внял моим, когда

Я в эту бросился дорогу

В послевоенные года.

И пусть виски мои седые

При встрече видит этот край,

Куда добрался я впервые,

Но вы глядите, молодые,

Не прогадайте невзначай

Свой край, далекий или близкий,

Свое признанье, свой успех —

Из-за московской ли прописки

Или иных каких помех…

Не отблеск, отблеском рожденный, —

Ты по себе свой край оставь,

Твоею песней утвержденный, —

Вот славы подлинной устав!

Как этот, в пору новоселья,

Нам край открыли золотой

Ученый друг его Арсеньев

И наш Фадеев молодой.

Заветный край особой славы,

В чьи заповедные места

Из-под Орла, из-под Полтавы

Влеклась народная мечта.

Пусть не мое, а чье-то детство

И чья-то юность в давний срок

Теряли вдруг в порту Одессы

Родную землю из-под ног,

Чтоб в чуждом море пост жестокий

Переселенческий отбыть

И где-то, где-то на востоке

На твердый берег соступить.

Нет, мне не только что из чтенья,

Хоть книг довольно под рукой,

Мне эти памятны виденья

Какой-то памятью другой…

Безвестный край. Пожитков груда,

Ночлег бездомный. Плач ребят.

И даль Сибири, что отсюда

Лежит с восхода на закат…

И я, с заката прибывая,

Ее отсюда вижу вдруг.

Ага! Ты вот еще какая!

И торопливей сердца стук…

Огни. Гудки.

По пояс в гору,

Как крепость, врезанный вокзал.

И наш над ним приморский город,

Что Ленин нашенским назвал…