На пути к войне - Ингрид Чарльз - Страница 60

Рэнд сжал руками бронзовые перила, видя, как другой чоя, ни о чем не подозревающий, приближается к ним. Перегнувшись через перила, он сделал над собой страшное усилие, чувствуя, как спазмы отдаются в голове. Когда его желудок опустел, он оглянулся и увидел, что Чирек уже уполз к странной скульптуре у стены туннеля.

— Чирек!

Чоя оглянулся. Он схватился за скульптуру, чтобы встать на ноги, повторяя:

— Надо предупредить их. Надо им рассказать…

Как только он коснулся скульптуры, фонтан света ожил. Ветвь за ветвью, изгиб за изгибом. Серебристые переливы света отмечали следы его рук — фонтан, который не работал уже несколько веков, ожил, засияв с силой, ослепившей Рэнда. Чирек убрал руки, и фонтан резко потух.

Они взглянули друг на друга. Чоя вздрогнул, пробормотав:

— Ничего не понимаю. Рэнд ответил только:

— Скорее. У нас нет времени.

Палатон сильным толчком распахнул дверь здания конгресса. По его мнению, внутренняя охрана соорудила за ней слишком непрочную баррикаду. Ребра заныли от резкого движения, и Палатон сделал осторожный вздох, чтобы сдержать боль. Йорана дотронулась до его локтя.

— Осторожнее!

Просторный вестибюль был полупустым. Здесь остались только охранники и секретари — вооруженные и усталые. Палатон поднял руки и произнес:

— Я безоружен.

— Наследник Палатон! — это восклицание прозвучало с явным облегчением. Он пересек вестибюль, и чоя расступились перед ним. Палатон вошел в зал, и все разговоры в нем внезапно оборвались. Он обежал взглядом ряды кресел и проходы, отыскивая приметную, беловолосую голову лидера Земного дома. Он нашел его.

— Девон из Дома Килгалья, выйди вперед.

Воздух в зале был горячим, душным, пропитанным резким запахом пота. Чоя сидели здесь часами, подумал Палатон, пока их столицу пожирал огонь. А все потому, что они не признают за Заблудшими права голоса, не соглашаются с тем, что они заслуживают лучшей участи.

Вся причина — в их трусости, боязливом стремлении укрыться в тени собственного бахдара. Они пытались лишить его Чо, как и правды о его рождении. Но хватит!

Собравшихся охватило смятение, и в проход вышел Девон. Его одежда была пропитана потом, смялась от долгого неподвижного сидения, но глаза еще были опасными.

— Наследник Палатон, я рад, что вы не погибли в Сету.

Палатон сунул руку под куртку. Там, перепачканный землей, залитый кровью и потом, по-прежнему лежал лист бумаги, и Палатон вытащил его. Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как он увидел свой смертный приговор в архиве Земного дома.

— Ты уверен, Девон, что рад этому?

— Останови толпу, и этим ты порадуешь всех нас.

Выпирающий подбородок напрягся. Белая грива волос упрямо торчала вверх, спутанная и жесткая.

— На этом ночном заседании, перед всем конгрессом, — Палатон постарался придать иронию этим словам, — я обвиняю тебя в попытке убийства — и не в одной, а в трех попытках. За священными стенами Сету, на нейтральных землях Скорби и в третий раз — за пределами города, с помощью охранника императорского дворца. Я обвиняю тебя и спрашиваю, почему ты решился на такое.

В тишине, наступившей после его слов, ответа не последовало, но челюсти Девона сжались так, что было ясно: он не станет отвечать.

Худая чоя подступила к Палатону сбоку, нетерпеливо потянула его за рукав и спросила:

— На каком основании сделано обвинение?

Палатон подал ей бумагу. Она быстро приложила документ к своему экрану, передавая его на экраны всего зала, всего здания конгресса и всей Чо.

В подлинности документа было невозможно усомниться. Девон отпрянул, но доказательство его преступления уже было у всех перед глазами, оно кричало со всех экранов. Только закрыв глаза, старый чоя мог избавиться от него.

Его крепкая рука нырнула за борт куртки и извлекла оттуда инфорсер.

Старая чоя взвизгнула и нырнула в кресло. Все чоя вокруг попадали на пол. Во внезапно наступившей тишине Девон демонически расхохотался.

— Я предпочитаю, — сказал он, — не отвечать на эти вопросы.

Он сунул дуло инфорсера в рот и выстрелил.

Палатон покинул зал конгресса вместе с Йораной. На ступенях он остановился. Его ждали, массы обездоленных, и эта толпа была так огромна, что вряд ли все они могли расслышать его слова. Они заполнили площадь от ступеней конгресса до самого дворца, насколько хватало глаз.

Уловив краем глаза какое-то движение, Палатон повернулся к осторожно подступающему к нему репортеру. Прежде, чем между ними возник чоя-охранник, Палатон шагнул к репортеру и вырвал микрофон.

— Запрет конгресса отменен. Сегодня вы обрели и наследника, и право голоса в конгрессе. Вы можете говорить — вас услышат.

Его роговой гребень напрягся от ответного крика толпы. Он бросил микрофон на ступени. В первом ряду толпы стоял Малаки.

Они встретились на середине лестницы.

— А теперь отдай мне Рэнда, — потребовал Палатон.

Малаки кивнул. Плечом к плечу они спустились с лестницы. Чоя провел Палатона к императорскому туннелю, и они ступили на неподвижную ленту дорожки.

Йорана тихо стояла, прижимая к бедру инфорсер. Малаки заметил это, мельком улыбнулся, но промолчал.

Когда туннель свернул к развалинам города, Палатон увидел Рэнда и еще одного чоя, бредущих бок о бок и поддерживающих друг друга. Он рванулся вперед и успел подхватить Рэнда прежде, чем тот упал.

— Все кончено, — произнес Палатон.

В бирюзовых глазах Рэнда отразились боль и страх.

— Нет, — возразил он. — Еще нет. Ты должен позволить мне вести корабль. Только я смогу перехватить абдреликов.

Недар бродил по космопорту. По сравнению с гигантской катапультой он казался карликом. Под ногами скользил спекшийся песок. Порт был почти пустым, чоя в нем разогнали толпы простолюдинов, и только несколько охранников остались, чтобы защищать цистерны с горючим и другой ценный товар. Недар боролся с желанием угнать корабль и бежать с Чо. Здравый смысл подсказывал ему, что так будет лучше — месть пока подождет.

Он чувствовал, как исчезает украденный бахдар. Если ему предстоит лететь, то надо делать это как можно быстрее. Он крался в тени, избегая выходить на свет.

На одной из катапульт загорелись сигнальные огни. Недар застыл, прислушиваясь к шагам и негромким разговорам.

— Вторжение. Это немыслимо! — еле слышно произнесли голоса.

Все чувства Недара пришли в смятение. Он любил Чо так же сильно, как ненавидел Палатона. Катапульта начала подниматься, готовясь к загрузке.

— Сам наследник…

— Но на экранах ничего не видно, — резко перебил чоя его товарищ.

— Через Хаос…

— Уже несколько веков…

— Черт бы побрал этих абдреликов!

Скрежет и звон металла заглушили голоса.

Недар бросился прочь — он не мог оставаться там, где спрятался: катапульта должна была сработать через несколько минут. Он уже ощущал запах горелого топлива.

Через Хаос…

Недар бежал, спотыкаясь. Он добрался до другого корабля — пустого и готового к вылету — и проник в кабину. Внутри он задал программу запуска. Катапульта вздрогнула.

Палатону не удастся обойтись без него. Недар не останется в стороне от подвигов и боев в такое время. Он пристегнул ремни и включил приборы.

Палатон сидел в кресле пилота. Он нахмурился, глядя на экран, показывающий взлетную площадку. По-видимому, неподалеку готовился к взлету еще один корабль. Рэнд вел себя тихо, не желая отвлекать пилота. Палатон открыл пульт и включил черный ящик. Рэнд покосился в его сторону.

— Можно мне попробовать?

— Пока нет. Запуск будет тяжелым — мы же вылетаем не с орбитальной станции. Тебе придется вытерпеть перегрузки.

— А если я ошибся?

— Тогда мы потеряем несколько тонн топлива. Но если ты прав, то ГНаск с удивительной точностью рассчитал проход через Хаос — никогда еще Чо не была столь уязвимой.