Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Английские барды и шотландские обозреватели

Байрон Джордж Гордон

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Английские барды и шотландские обозреватели - Байрон Джордж Гордон - Страница 3

Изменить размер шрифта:

Здесь о Колридже дам я отзыв скромный.

Своей надутой музы данник томный,

Невинных тем любитель он большой,

Он смысл не прочь окутать темнотой,

С Парнасом у того лады плохие,

Кто вместо нежной музы взял Пиксию.[36]

Зато пойдет по праву похвала

К его стихам прелестным в честь осла.[37]

Воспеть осла Колриджу так приятно,

Сочувствие герою здесь понятно.

А ты, о Льюис,[38] о поэт гробов!

Парнас кладбищем сделать ты готов.

Ведь в кипарис уж лавр твой превратился;

Ты в царстве Аполлона подрядился

В могильщики… Стоишь ли ты, поэт,

А вкруг тебя, покинув вышний свет

Толпа теней ждет родственных лобзаний,

Или путем стыдливых описаний

Влечешь к себе сердца невинных дам,

Всегда, о член парламента, воздам

Тебе я честь! Рождает ум твой смелый

Рой призраков ужасных, в саван белый

Закутанных… Идут на властный зов

И ведьмы старые, и духи облаков,

Огня, воды, и серенькие гномы,

Фантазии расстроенной фантомы,

Все, что дало тебе такой почет,

За что с тобой прославлен Вальтер Скотт.

Коль в мире есть друзья такого чтенья,

Святой Лука[39] взорвет и их терпенье;

Не стал бы жить с тобой сам Сатана,

Так бездн твоих ужасна глубина!

Кто, окружен внимательной толпою

Прекрасных дев, поет им? Чистотою

Невинности их взоры не блестят

Румянцем страсти лица их горят.

То Литтль, Катулл[40] наш. В звуках лиры томной

Передает он нам рассказ нескромный.

Его не хочет муза осудить,

Но как певца распутства ей хвалить?

Она к иным привыкла приношеньям,

Нечистых жертв бежит она с презреньем,

Но, снисхожденьем к юности полна,

«Ступай, исправься», — говорит она. […]

В «Симпатии»[41] сквозь дымку легких грез

Виднеется погибший в море слез

Кислейших бардов принц косноязычный…

Ведь ты их принц, о Боульс мой мелодичный?

Всегда оракул любящих сердец,

Поешь ли царств печальный ты конец,

Иль смерть листа осеннею порою,

Передаешь ли с нежной простотою

Колоколов Оксфордских перезвон,

Колоколов Остендэ медный стон…

К колокольцам когда б колпак прибавить,[42]

Они могли б сильней тебя прославить!

О, милый Боульс! Ты мир обнять бы рад,

Пленяя всех, особенно ребят.

Ты с скромным Литтлем славу разделяешь

И пыл любви у наших дам смиряешь.

Льет слезы мисс над сказочкой твоей,

Пока она не вышла из детей.

Но лет тринадцать минет, — пресных песен

Тоскливый рокот ей неинтересен,

И бедный Боульс, смотришь, уж забыт. […]

О Боульс, марай сонетами страницы,

Но тут поставь фантазии границы!

Когда же вновь родившийся каприз

Иль впереди мелькнувший крупный приз

Одушевят вдруг мозг твой недозрелый;

Когда поэт, бич тупоумья смелый,

Лежит в земле, достойный лишь похвал;

Когда наш Поп, чей гений побеждал

Всех критиков, нуждается в глупейшем,

Тогда дерзай! При промахе малейшем

Ликуй! Поэт ведь тоже человек…

В той куче, что оставил прошлый век,

Ищи ты перлов, с Фанни совещайся

И с Курлем также,[43] вытащить старайся

Скандалы все давно прошедших лет,

Бросай с фальшивой кротостью их в свет

И зависть скрой под маскою смиренной,

И, как Святым Иоанном[44] вдохновленный,

Пиши из злобы так же как Маллет

Писал для звона подлого монет![45]

Ах, если б ты родился в век достойный,

Когда нес вздор Деннис и Ральф[46] покойный,

И если б дать совместно с ними мог

Больному льву ослиный свой пинок,

Познал бы ты за подвиг свой награду,

Попавши вместе с ними в Дунциаду! […]

Теперь черед за драмой… Что за вид!

Здесь тьма чудес взор робкий удивит.

И шуточки, и принц, сидящий в бочке,

И глупости Дибдиновой[47] цветочки…

Насытитесь новинками вы всласть.

Хотя Рошиоманов пала власть,[48]

Хоть есть у нас актеры с дарованьем,

К чему они со всем своим стараньем,

Коль критика все терпит этот вздор,

Коль шлет Рейнольдс ругательств дикий хор:[49]

«Черт вас дери», «Проклятье», «Леший с вами»,

Смысл здравый портя общими местами;

Коль Кенни «Мир»,[50] — где Кенни ум живой?

Едва журчит пред сонною толпой;

Коль «Каратач» Бомонов похищают[51]

И в глупый фарс бесстыдно превращают!

Кто слез своих над сценой не прольет?

Ее упадок с каждым днем растет.

Иль гениев уж нет под небесами,

Или исчезла совесть между нами?

Да где же ты, таланта яркий свет?

Увы, средь нас его давно уж нет!

Проснитесь же Джордж Кольман[52] благородный

И Кумберланд![53] Будите дух народный!

Пусть ваш набат прогонит глупость вон.

О Шеридан,[54] восстанови же трон

Комедии, и пусть не знает сцена

Германской школы тягостного плена.

Отдай ты тем Пизарра перевод

Кому Господь таланта не дает,[55]

И драмой нас порадуй на прощанье;

Оставь ее потомкам в завещанье

И нашу сцену вновь переустрой.

Доколь, с поднятой гордо головой,

На тех подмостках глупость будет править,

Где Гаррик[56] наш ум, искусство славить,

Где Сиддонс[57] волновала нам сердца?

Доколь черты презренного лица

Посмеет фарс скрывать под маской смеха?

Когда же эта кончится потеха?

Доколь мы будем громко хохотать

Над тем, как Гук[58] пытается сажать

Своих героев в бочки? Режиссерам

Доколь не надоест нас пичкать вздором

То Скеффингтона, Гуза, то Шерри?[59]

А Массинджер, Отвэй, Шекспир внутри

Своих шкапов доколь же позабыты

И плесенью от времени покрыты?

Об аргонавтах славы взапуски

Меж тем кричат газетные листки,

Гуз с Скеффингтоном славу разделяют,[60]

Их призраки Льюиса не пугают! […]