Заводи кого угодно, только не крокодила! - Орсаг Михай - Страница 9

Линька гадюк

Детеныши гадюки развиваются в яйце в теле матери. К концу лета самка откладывает 6-12 развитых гадючат в околоплодной оболочке. В момент рождения оболочка лопается, появившийся на свет детеныш в течение получаса линяет, а затем, защищенный ядовитыми железами, начинает самостоятельную жизнь. Второй раз он линяет на следующий год — в мае-июне. Верный признак близкой линьки — молочноватое помутнение змеиных глаз в течение нескольких дней, исчезающее перед линькой. Перед самой линькой гадюки очень беспокойны, они все время ползают, подыскивая твердый пень или камень, с помощью которого можно было бы поддеть кожу вокруг верхней и нижней челюсти. Когда это животному удается, то старая кожа на голове у него распахивается подобно капюшону, и змея вылезает из нее. Есть змеи, которые облюбовывают себе постоянное место линьки. Я замечал, к примеру, как злые ужи сползались со всей округи для линьки к одному определенному камню.

Только что сбросившая кожу змея имеет самую красивую, великолепную окраску — стоит фотографировать их в это время. Помнится, моя гадюка по кличке Хельга перед линькой вся поблекла и даже рисунок ее кожи утратил яркость и четкость; змея мало двигалась, и аппетит у нее пропал. Сброшенная кожа оказалась длиной 23,5 сантиметра. (Во время линьки кожа змеи увеличивается на 1-2 сантиметра по сравнению с длиной животного.)

Зимовка гадюк и их лечение

Наш террариум за лето обогатился двумя новорожденными песчаными гадюками (Vipera ammodytes). В террариуме Миклоша Яниша весной произошло спаривание песчаных гадюк (они зимовали у него в холодном месте — в подвале) и самка принесла 15 детенышей. Новеньких я назвал Сикст и Афра. Сикста легко можно было отличить: во время послеродовой линьки кожа с его головы не сошла, поэтому носовой щиток у него не торчал. При первом кормлении Сикст получил маленького голого мышонка, а Афра — прыткую ящерицу; обоим гадючатам тогда было несколько дней от роду. Через два дня оба детеныша отрыгнули проглоченную после укуса добычу. Гадюки вообще очень легко возвращают проглоченную пищу обратно — достаточно испуга или внезапного охлаждения, чтобы вызвать у них рвотный рефлекс. Такая рвота непосредственно после кормления не страшна, но если это происходит через день-другой, кости, торчащие из полупереваренной жертвы, легко могут травмировать пищевод и гортань гадюки. При этом не исключено заражение ран, которое может стоить гадюке жизни.

Обеих песчаных гадюк осенью я отвез зимовать к их сородичам. В январе температура нашей комнаты доходила до 0°С, и обычных гадюк пришлось переселить в ванную. Здесь, в полумраке и при температуре +5°С, они спокойно пережили зиму. (Разумеется, в это время никто не пользовался — да и не мог пользоваться — ванной комнатой по назначению.) А между тем температура в нашей комнате продолжала падать и достигла минусовой. На это тотчас отреагировал наш аквариум с рыбками — на защитной крышке его образовался лед. Как-то раз, входя в комнату, я сильнее обычного хлопнул дверью и переохлажденную воду в аквариуме вмиг сковало льдом до самого дна. Прозрачный аквариум стал похожим на толстую глыбу искусственного льда, в котором — заживо замурованные — покоились рыбы. В полном отчаянии я бросился на кухню, схватил с плиты тетушки Хильды котел с водой и не раздумывая плеснул кипятку в аквариум. Таяние началось мгновенно. Прежде чем я успел осмыслить все последствия этого приема, рыбки встряхнулись и поплыли какни в чем не бывало. Еще не оправившись от растерянности, я какое-то время наблюдал за ними, но они все до одной были живы, даже стекло аквариума и то не треснуло.

Готовя гадюк к зимовке, необходимо обращать внимание на следующие моменты. Животное по возможности должно находиться в хорошем состоянии; нужно проследить за тем, чтобы оно полностью переварило полученную в последний раз пищу и выделило испражнения. Температура помещения, где вы оставляете гадюк на зиму, не должна быть ниже О°С, но и не выше +4… +6°С, Не оставляйте в террариуме воду в глубокой посуде, чтобы при временном потеплении змеи, начав ползать, не утонули. Наиболее благоприятно для зимовки выстланное сухими листьями и мхом дно террариума.

В середине марта я перенес трех гадюк из ванной в комнату. Змеи изрядно похудели, но были живы, и к концу месяца я уже выставлял их на окно погреться на солнышке. В начале апреля я обнаружил Теклу околевшей. В глотке у нее оказалось несколько желтоватых опухолей в стадии распада. Неделю спустя захворали и Хельга с Паскалем. Они почти все время лежали, были вялые и не проявляли ни малейшего интереса к окружающему. Даже если я дотрагивался до них пинцетом, и то не мог расшевелить; языки они больше не высовывали. Паскаль часто чихал, горло у него покраснело и распухло. Хельга очень похудела, ее окраска сделалась тусклой. Пришлось заняться лечением. Я ввел каждой змее в хвостовой мускул по 0, 2-0, 3 миллиграмма водного раствора 200 000 единиц пенициллина. Во время инъекции я раскачивал гадюк, держа за хвост в левой руке, а правой орудовал шприцем. Обе гадюки безвольно свисали вниз головой и даже не вздрогнули во время укола. На следующий день они несколько ожили, стали высовывать язык, а Паскаль кашлял реже. К вечеру им опять была введена такая же доза пенициллина, но прежний метод впрыскивания оказался неприменим — гадюки оживленно извивались. Заставив их заползти в длинную перчатку так, чтобы наружу торчал только хвост, я и на этот раз левой рукой держал их за хвост, но перчатка мешала им добраться до моей руки. За несколько дней обе гадюки окончательно выздоровели.

Прощай, чужой угол!

Мои скитания по чужим углам близились к концу. Бедная тетушка Хильда на мой «зоопарк» рукой махнула. В комнате разгуливали сони, по вечерам я выпускал полетать ушастую сову, и хозяйку мою больше не волновало, есть ли на спине у вновь приобретенной змеи зигзагообразная полоска. У меня успел пожить даже выдренок, но о нем я расскажу отдельно. Меня призывали на полгода в армию, и перед уходом я нанес первый визит к будущим родственникам — родителям моей невесты Розики. Прибыл я на такси и не с пустыми руками: захватил с собой восемь террариумов. Розика вызвалась, пока я буду в армии, кормить тритонов, лягушек, саламандр и безногих ящериц. Родители невесты в полном изумлении наблюдали, как я в мгновение ока целиком заставил одну комнату террариумами.

История кошачьей змеи

К тому времени, как я вернулся из армии, ко мне прибыли гости из Швейцарии — три песчаных гадюки, одна асписовая гадюка и две кошачьи змеи (Telescopus fallax). Временно я разместил их в Институте ветеринарии. В той комнате, где находился террариум, обосновалась художница-график, завалив все помещение рулонами рисунков. Как-то раз один студент, любитель змей, в обеденный перерыв решил поглядеть на вновь прибывших животных и неплотно закрыл крышку террариума. К счастью, первым пришел в комнату я, а не художница. Обомлев, я увидел, что змей в террариуме нет и в помине. То, что я вынужден был после проделать, иначе как высшим классом ловли гадюк и не назовешь. Каждый рулон картона я разворачивал, тряс, стучал по нему. Временами из того или иного свитка вываливалась гадюка. Я поддевал ее длинной линейкой и переносил в террариум. Когда появилась художница, все змеи, за исключением одной кошачьей, были на месте. Меня несколько беспокоила сложившаяся ситуация, но я предпочел промолчать: ведь открой я художнице правду, она разнервничается куда больше, чем я. Пытаясь заглушить тревогу, я внушал себе, что кошачьи змеи могут прокусить лишь очень мелкий предмет, поскольку ядовитые зубы у них посажены далеко в глубине челюсти, и змее не разинуть пасть настолько, чтобы укусить кого-нибудь, скажем, в щиколотку. Кошачья змея — ночное животное, поэтому я неделями ночевал в Институте в надежде поймать беглянку, но напрасно: она так и не объявилась. Потом я придумал для себя еще такой способ успокоения: после окончания работы я убирал туфли художницы из-под стола на шкаф; по моим представлениям, там у змеи было меньше возможности заползти в туфлю. Но никаких неприятностей больше не произошло. Теперь-то я уж могу покаяться; кошачья змея тогда так и пропала бесследно.