Год крысы. Видунья - Громыко Ольга Николаевна - Страница 38

Пленник больше не пытался дергаться, лежал и тяжело дышал, посвистывая окровавленным носом. Несмотря на боль в опухшем за ночь пальце, разозлиться на него толком не удавалось.

– На, – девушка отщипнула кусочек сыра и кинула крысу под нос, – не дуйся.

Тот оскалился, не прикасаясь к подачке.

– Так и будешь голодать?

Тварь с трудом перевернулась на другой бок, спиной к Рыске.

Девушка поела сама и собралась, все еще переживая страшный сон. Залила костер, хотела снова выломать рогатинки, но осознала, что терять нечего – палец уже укушен. Улучив момент, Рыска цапнула крыса за кончик хвоста и забросила в торбу; тварь только коротко матюгнулась.

Сегодня дорога была куда оживленнее. Чуть ли не раз в лучину Рыску обгоняли или разминались с ней телеги и всадники, один раз даже карета с задернутыми окнами проехала. День Бабы миновал, и люди с облегчением вернулись к работе.

Встречные вели себя по-разному – некоторые словно не замечали девушку с коровой, один расфуфыренный молодец на черной как смоль корове даже махнул на Рыску плеткой, чтобы резвей убиралась с дороги. Другие, особенно пожилые дядьки-возницы, пытались познакомиться и поболтать, но скупые неохотные ответы быстро их остужали. Вообще-то Рыска была не прочь скрасить дорогу, а то и напроситься на телегу, однако после случая в веске связываться с чужаками боялась.

Крыс тоже вел себя подозрительно тихо, и последние две лучины девушка смотрела почти исключительно на неподвижную торбу.

– Эй, Рыжик, ты еще живой? – Рыска, не выдержав, оттянула краешек и заглянула внутрь. Лежащий на боку крыс с отвращением разлепил глаз:

– Не называй меня Рыжиком.

– А как?

– Никак.

– Но должна же я к тебе как-то обращаться!

– Обращайся без имени.

– Мне так неудобно.

– Ну надо же. За хвост ей меня поднимать удобно, а хамить – нет. – В мысленном голосе отчетливо послышался сарказм.

– Ты кусайся побольше, еще не за такое подниму.

Пленник вяло ощерился. Если уж девушке дорога казалась скучной, то болтающемуся в торбе крысу и подавно. Разругаться до гордого молчания обоим не хотелось.

– Может, у тебя уже есть имя? – зашла Рыска с другой стороны.

– Может.

– А какое?

– Не твое дело. Придумай другое.

– Я и придумала!

– Собачью кличку.

– А ты хотел крысиную?

– Нет!

– Придумай тогда сам, если для тебя это так важно. Надо же, – проворчала Рыска, – обычная крыса, а гонору как у путника.

– Я не крыса.

– А кто? – изумилась девушка. – Белка облысевшая?

– Человек. Заколдованный.

Рыска фыркнула. Нашел дурочку!

– Колдовство только в сказках бывают.

– А говорящие крысы?

Девушка задумалась, и ей стало очень не по себе. А вдруг не врет? Про путников такие байки ходят… Правда, некоторые из них Рыска сама сочинила, а большую часть остальных – такие же сказочники-словоплеты. Но ведь в любой сказке есть крупица правды!

– Ты-то сама кто такая? – неожиданно заинтересовался крыс.

– Ну… – Рыска не сразу придумала, что ответить. Ну весчанка семнадцати лет, но это и так понятно. – Батрачка. Бывшая. Вот, забрала свою оплату и в город иду.

– Сама забрала? – Тварь оказалась проницательнее иных людей. Неужели и вправду – человек?

– Не твое дело, – насупилась Рыска. – И вообще, я ее просто одолжила. Вот сменяю тебя на корову, а эту…

– Меня – на корову?!

– Ага. Ну хотя бы на теленка, – поправилась девушка. Пусть не думает, что она какая-то жадина!

В ответ Рыске так ударило в виски смехом, что уши зачесались.

– Дура, я стою гораздо больше коровы! Ты даже не представляешь, насколько. Некоторые путники отдали бы все свое состояние, чтоб завладеть новой «свечой». Но ты не получишь и телячьего хвоста.

– Это еще почему? – насторожилась девушка.

Крыс не ответил. Повозился, попыхтел и совсем другим, вкрадчивым и приторным, «голосом» начал:

– Слушай, девка, давай заключим сделку. Ты отвезешь меня куда скажу, а я тебе дам денег. Много.

– Сколько? – вырвалось у Рыски исключительно от неожиданности. За шальными деньгами она никогда не гналась, а мечты Жара о валящемся с неба богатстве ее вообще пугали: отец, хоть и не настоящий, сумел заразить девушку боязнью авантюр.

– На корову хватит. Даже на десять коров.

– А где ты их возьмешь?

– Покажу, где клад зарыт.

– Пра-а-авда? А ты знаешь?

– Вот дура! – не сдержался крыс. – Не знал бы – не предлагал!

Рыска задумалась уже всерьез. Идти в Пристань, честно признаться, она очень боялась. И вовсе не была уверена, что путник, забрав крысу, не ограничится покровительственным «спасибо, детка».

– Достань меня отсюда! – тем временем потребовал крыс. – Давай поговорим глаза в глаза, как деловые люди.

– Люди?

– Увы, в моем положении снизойдешь и к бабе. Ну?

– Чтоб ты опять меня укусил? – Рыска покосилась на торбу и робко призналась: – И вообще, я тебя боюсь.

– Правильно делаешь. Но если не будешь злить – не укушу.

– В смысле – в руки взять боюсь! Я вообще крыс терпеть не могу, с детства.

– А ты представь, что я маленький пушистый зайчонок, – иронично предложил крыс. – Девушки же любят всякую большеглазую дрянь.

– Тоже мне зайчонок… Песец ты облезлый, – фыркнула Рыска, но все-таки остановилась, сняла торбу и осторожно закатала края. Крыс задрал нос, с жадностью вдыхая свежий воздух.

– Пятьдесят златов, – без околичностей предложил он.

– Ой… – Девушка чуть не уронила крысу на землю. Она отродясь ни одной золотой монеты не видела, Сурок и тот всегда серебром рассчитывался. Не было у них в веске ничего такого, что бы злат стоило. Ну корова разве что. Только копили на нее по медьке, большущий такой мешок на скотное торжище тащили.

– Устроит?

– А куда надо ехать?

– В Мирины Шахты.

– Это где? – озадачилась Рыска.

Крыс зашипел, будто не в силах поверить, что взрослый человек может быть таким невеждой.

– Отсюда примерно в сорока кинтах.

– А в вешках это сколько?

– О Богиня… Ну, скажем, сто пятьдесят.

– Так далеко?! – охнула девушка.

– Всего-то четыре-пять дней пути. Тебе же и надо далеко, дура! В городе тебя хозяин в первую очередь искать будет, а за пару монет у него найдется куча доносчиков из местной шпаны.

– Нужна я ему больно… – неуверенно протянула Рыска. – Чтоб еще за деньги искать….

– О-о-о, еще как нужна! Ты ж у него корову сперла.

– Заработала, – набычилась девушка, крепче сжимая веревку.

– Это соседям по яме объяснять будешь. Они такие байки любят, даже пари заключают, кто круче язык извернет. А знаешь, какие у них ставки?

Рыска промолчала, но крыс все равно злорадно сообщил:

– Победителю ничего не сделают. В эту ночь.

– Ну все, надоело! – Девушка начала откатывать мешковину обратно.

– Эй-эй-эй! – встревожилась тварь. – Я просто хотел, чтобы ты поняла – в город тебе нельзя!

Мимо тяжелым галопом проскакали трое тсецов с мечами у седел, и крыс все-таки очутился на дне торбы, а та – на Рыскином плече, чтобы всадники ничего не заподозрили.

– Что-то не верю я в твои байки, крыса, – искренне сказала девушка. – Ты, похоже, сейчас что угодно сбрешешь, лишь бы пакость мне подстроить. Как вчера с пальцем.

– А чем ты рискуешь? Что я, кроме пары укусов, могу тебе сделать?

– Завести в какую-нибудь глушь и волкам скормить.

– Ты же видунья! Небось почуешь подвох.

– Откуда ты знаешь? – растерялась Рыска.

– У тебя на левой ягодице написано.

– Когда это ты успел ее рассмотреть?!

– Глупые вопросы порождают глупые ответы. Из какой глуши ты вылезла, девка?