Колокольчики мои - Христолюбова Ирина Петровна - Страница 14

Егор повернулся на спину, закрыл глаза. Катя села рядом с ним на портфель, сорвала травинку и провела травинкой ему по щеке. Егор мотнул головой, подумал, что муха. Катя улыбнулась и снова провела травинкой. Егор снова мотнул головой и открыл глаза.

— Это ты! — рассмеялся он и дёрнул портфель, на котором сидела Катя. Она свалилась на землю и тоже засмеялась.

— Хватит вам, — проворчал Арканя. — Не дадут отдохнуть.

Он лежал на животе, уткнувшись в пожелтевшую траву, и ждал, что Егор с Катей о нём вспомнят и хотя бы дёрнут за ногу, и уже приготовился к тому, что даже и не пошевелится. Но никто его за ногу не дёргал. Они смеялись и толкали друг друга, как будто Аркани тут и не было.

Он встал, отряхнулся. На щеке его отпечатались стебельки травы.

— Ты куда? — всполошился Егор.

Арканя неопределённо пожал плечами. Егор шутливо толкнул его в бок, понял: друг обиделся. И правда, чего это он с девчонкой разыгрался?

— Скука здесь. — Арканя зевнул.

— Пойдём на Седьмую линию за рябиной, — предложил Егор.

— Пойдём, — вяло согласился Арканя.

— А мне пора домой, — удручённо сказала Катя.

— Ну и иди, не задерживаем! — Егор встал на голову и поболтал ногами. Но долго стоять на голове было не очень удобно.

Катя надула губы, готовая вот-вот расплакаться. Слёзы у неё были очень близко. А уж когда она начинала плакать, то они лились рекой.

— Ладно, пусть с нами идёт, — примирился Арканя. — Мы залезем на дерево и будем ей вниз кисти сбрасывать.

— А мне жалко, что ли, — сказал Егор. — Сама заныла, что домой пора.

Кате действительно пора было домой, ведь её ждали из школы, но и от мальчиков отставать не хотелось. И она решила задержаться ещё на полчасика, не больше.

В лес, на Седьмую, вели две дороги, одна — через посёлок мимо автобусной остановки; другая, ближняя, — вдоль оврага. Катя хотела по оврагу, чтоб быстрее, а Егор сказал, что там грязно, Катя туфли оставит. Арканя вспомнил, что в прошлом году он там даже в сапогах завяз.

Пошли через посёлок. У автобусной остановки было много народу. Как раз подошёл автобус и началась посадка.

Вдруг Егор остановился. Среди пассажиров, которые садились в автобус, он увидел Затейника с Тонькой.

— Арканя, посмотри!

Двери автобуса уже закрывались.

— Скорее! — крикнул Егор.

Они запрыгнули в самую последнюю минуту: Егор, за ним — Арканя и Катя.

— Не дети, а сорванцы, — сказала какая-то тётенька с корзинкой. Пассажиры, которые стояли у задней двери, её поддержали.

— Извините, тётенька! Извините, дяденька! — говорил Егор, протискиваясь в угол.

Никто не поверил, что Егор на самом деле извиняется. Тётенька с осуждением качала головой: дескать, ничего хорошего из этого ушастого не получится. Сейчас родители не воспитывают, а потом сами плакать будут.

В углу стояло большое запасное колесо, как спасательный круг. К этому колесу и пролез Егор.

— Куда мы поехали? — спросила Катя.

— Мы-то знаем, куда едем! А тебя кто просил? — Егор и не думал, что Катя прыгнула в автобус, и только сейчас её увидел. — Ты чего за нами увязалась?

— Ты же крикнул: «Скорее!» — и побежал. И Арканя побежал. И я тоже побежала. Ты обманул, сказал: за рябиной пойдём. Обманщики вы оба!

— Ничего мы не обманщики, — сказал Арканя. — Егорку, может, притянуло, вот он и побежал.

— Как это притянуло? — У Кати на глазах слёзы тут же высохли.

— Он сам не знает как. Знал бы, так не бегал.

В автобусе было тесно. Егор вытягивал шею, чтоб увидеть Затейника. Но как он шею ни тянул — всё равно ничего не видел. Не так-то просто жить маленьким. Но Егор не собирался сдаваться. Он заработал локтями и головой и стал пробираться вперёд. Пассажирам это не понравилось. Кто-то предложил остановить автобус и высадить его. Кажется, всё та же тётенька. И не кому-нибудь, а именно ей Егор невзначай наступил на ногу. И опять сказал:

— Извините, тётенька!

После этого тётеньке даже плохо сделалось. Егор хотел ещё раз извиниться. Но тут увидел Затейника. Он стоял и что-то шептал Тоньке на ухо. Тонька слушала Затейника и прыскала в ладошку. И чего ей всё время смешно? Тут Затейник оглянулся. Егор шмыгнул в ноги пассажирам, которые и без того относились к нему плохо. Да и как к нему можно было хорошо относиться, если он сновал то вперёд, то обратно? Может быть, какой-нибудь мелкий карманник? Только и смотрит, что плохо лежит? То-то чёрными глазами стреляет. Тётенька уже молчала, корзинку покрепче придерживала. Зато дяденька в клетчатом плаще взял его за шиворот и грозно сказал:

— Хватит шнырять! А то!..

— Извините, дяденька!

Дяденька его отпустил.

— Егорка, где ты был? — спросил Арканя. — Я уж весь измучился. Хотел за тобой следом, только Катьку одну не оставишь.

— Там они! Стоят, о чём-то шепчутся. Затейник оглянулся — я шмыг обратно!

— Какой затейник? Куда мы едем? — заныла Катя. — Мне надо домой, меня потеряли!

Егор и сердился на Катю и жалел её. Попадёт ей дома, да ещё как. А виноват в этом он. Ведь она пришла навестить его и даже яблоко принесла. Хотя тоже хороша: прыг за ними в автобус. Ни с того ни с сего! Никто её не звал.

— Вот будет остановка — ты сойдёшь, пересядешь на другой автобус и возвратишься домой, — попытался успокоить её Егор.

— А вы? Я без вас обратно не поеду!

— Ишь какая нашлась! — возмутился Егор. — Высадим, и всё!

— А у меня денег нет на билет!

Тут-то Егор и вспомнил, что ни у кого из них денег нет. Поискал во всех карманах. Пусто. Арканя нашёл копейку, которую тут же выронил. Что же сейчас делать? Вот придёт контролёр, поймает их и скажет:

— Без билетов пешком ходят, а не в автобусах ездят, — и напишет письмо учительнице Елене Васильевне, что её ученики в составе трёх человек, в том числе одной девочки, являются «зайцами». И повесят их фотографии на доске «Не проходите мимо!».

Но тут как раз водитель объявил: «Граждане пассажиры! У нас самообслуживание. Будьте сознательными, покупайте билеты!»

— Мы в следующий раз по два билета купим, — нашёл выход Егор.

— Ну да! — обрадовался Арканя. — Всё равно ведь когда платить.

Автобус всё шёл и шёл. Не останавливался. Уже проехали деревню Речную, которая была в пяти километрах от посёлка, въехали в лес.

— Мне до-мо-о-й надо! — снова затянула Катя.

— Скажите, пожалуйста, скоро остановка? — очень вежливо спросил Егор дяденьку, того самого, который поймал его за шиворот, а потом отпустил.

— Доедем до города — тогда и будет, — ответил он. — Это экспресс. Без остановок идёт.

— Совсем без остановок?

— Совсем. А где ваши родители? — подозрительно спросил он.

— Вон там моя сестра Антонина сидит, — кивнул Арканя. — Она уже в десятом учится. В прошлом году у неё ни одной тройки не было.

— Ну-ну, молодцы, — почему-то похвалил их дяденька и отвернулся.

— До города километров двадцать будет, не меньше, — растерянно сказал Арканя.

— И зачем Катерина с нами увязалась… — вздохнул Егор.

— Давай ей всё расскажем, а то она уже ревёт.

— Расскажем, раз уж увязалась, — согласился Егор. — Пусть только поклянётся.

Катя стояла, прижавшись к запасному колесу, и тихо плакала.

— Кать, а Кать, — позвал Егор. — Не реви…

— Не хочу в город! — всхлипнула Катя.

— Давай портфель-то подержим. — Арканя взял у неё портфель.

— Мы тебе нашу тайну откроем, — прошептал Егор. Катя посмотрела на него недоверчиво: опять обманывает? — Поклянись, что никому не скажешь!

— Клянусь.

— Не так. Повторяй за мной, — приказал он. — Чтоб мне на этом месте провалиться, если хоть слово кому-нибудь скажу!

— Чтоб мне на этом месте провалиться! — повторила Катя.

И они поведали ей о человеке с секретом, который в данный момент ехал в этом же автобусе, надвинув кепочку в горошек на глаза. Потрясённая Катя Лебедева не могла слова вымолвить и лишь иногда повторяла:

— Ой, правда? Ой, правда?