Плененная Вселенная - Гаррисон Гарри - Страница 38

Главный смотритель открыл рот для ответа – и закрыл его: только теперь он понял, что угодил в западню. Усталость затуманила его рассудок. Он с ненавистью посмотрел на Чимала, потом бросил взгляд на девушку.

– Продолжай, – подбодрил его Чимал. – Договори то, что начал. Расскажи о том, как ты и другие смотрители составили заговор против плана Великого Создателя и повернули корабль на другой курс. Расскажи этой девушке, чтобы она могла рассказать остальным.

– Это тебя не касается! – рявкнул старик на наблюдательницу Стил. – Уйди отсюда и не смей ни с кем обсуждать то, что ты здесь слышала.

– Останься! – Чимал толкнул ее в кресло, из которого она стала подниматься, послушная приказу главного наблюдателя. – Ты узнаешь еще кое-что. И, может быть, скоро главный наблюдатель поймет, что лучше тебе оставаться здесь, где ты не можешь рассказать другим то, о чем узнала. Потом он решит, что тебе лучше умереть или отправиться в космос. Ему необходимо сохранить свою вину в секрете, потому что иначе он будет уничтожен. Поверни корабль, старик, соверши единственное доброе дело в своей жизни.

Изумление старика прошло, и он вновь обрел контроль над собой. Он коснулся своего деуса и склонил голову.

– Я наконец понял, что ты такое. Ты – зло, подобно тому, как Великий Создатель – добро. Твоя цель – разрушение, но тебе не удастся ее достичь. Ты просто…

– Не пойдет, – перебил его Чимал. – Слишком поздно: оскорбления тебе не помогут. Я привожу факты – попробуй их опровергнуть. Будь внимательна, Стил, и запомни его ответы. Первый факт: мы больше не летим к Проксиме Центавра. Это так?

Старик закрыл глаза и не ответил, только скорчился в кресле, когда Чимал вскочил со своего места. Однако тот прошел мимо, не обращая внимания на наблюдателя, и взял с полки переплетенный в красное судовой журнал.

– Это тоже факт – ваше решение улететь от Проксимы Центавра. Ты хочешь, чтобы девушка сама прочла запись?

– Я не отрицаю того, что там написано. Это было мудрое решение, принятое для общего блага. Наблюдательница это поймет. К тому же она, как и все остальные, подчинится, независимо от того, что она им расскажет.

– Да, ты, наверное, прав, – устало сказал Чимал, отбрасывая судовой журнал и возвращаясь в свое кресло. – И в этом самое большое зло. Нет, ты тут не виноват. Виноват он – самый скверный из всех, тот, кого вы зовете Великим Создателем.

– Святотатство! – прокаркал главный наблюдатель, и даже наблюдательница Стил отшатнулась от Чимала, услышав столь ужасные слова.

– Всего лишь правда. В книгах я прочел, что на Земле существует нечто, называемое нациями. Это большие группы людей, хотя и не все население Земли целиком. Трудно сказать, почему они возникли и зачем, да это и неважно. Важно то, что одну из наций возглавлял тот, кого вы зовете Великим Создателем. В книге есть его имя, есть название его страны – все это теперь бессмысленно для нас. Его власть была так велика, что он построил памятник себе, который превосходит все созданное человеком. В своих писаниях он утверждает, что его детище – величественнее пирамид и любых других человеческих творений. Пирамиды велики, говорит он, но его создание – больше: это целый мир. Наш мир. В книге подробно описано, как он был задуман, построен и отправлен в путь. Великий Создатель очень гордился им. Но больше всего он гордился тем, какими людьми он населил этот мир, – теми, кто понесет человеческую жизнь к звездам и прославит его имя. Разве его чувства трудно понять? Ведь он создал целую расу, поклоняющуюся ему. Он превратил себя в бога.

– Он и есть бог, – сказал главный наблюдатель, и наблюдательница Стил кивнула и коснулась своего деуса.

– Совсем не бог, даже не черное божество зла, хотя он и заслужил, чтобы его так называли. Он просто человек. Отвратительный человек. Он прославляет чудо создания ацтеков – народа, специально предназначенного для выполнения его замысла, прославляет их искусственно достигнутые тупость и покорность. Это вовсе не чудо – это преступление. Родились дети – наследники лучших людей Земли, чье развитие было остановлено еще до рождения, которым внушили суеверную ерунду и отправили в неизвестность в этой каменной тюрьме, жить и умереть без надежды. И даже еще хуже – воспитывать собственных детей такими же безмозглыми, как они сами, – поколение за поколением тупых бесполезных существ. Тебе это известно, не так ли?

– Такова была Его воля, – безмятежно ответил старик.

– Да, это совершилось по его воле, и это вполне устраивает тебя – главу тюремщиков целой расы, и ты мечтаешь только об одном: чтобы эта тюрьма сохранилась навеки. Бедный глупец! Ты никогда не задумывался о том, почему ты сам и твои люди таковы, какие вы есть? Разве случайна ваша преданность долгу, ваша готовность служить? Неужели ты не понимаешь, что вы были подогнаны под определенный образец, как и ацтеки? После того как древние ацтеки были сочтены подходящей моделью для жителей долины, это чудовище – Великий Создатель – начал искать тех, кто подошел бы на роль обслуживающего персонала для многовекового путешествия. Он нашел основу для этого в мистицизме и монашестве – тупиковом пути, пройденном человечеством в своем развитии. Отшельники, валяющиеся в грязи своих пещер, святые, не сводящие глаз с солнца, чтобы достигнуть священной слепоты, монашеские общины, ушедшие от мира ради благодати нищеты. Вера заменяет мысль, ритуал делает разум ненужным. Этот человек изучил многие культы и выбрал для вас все самое худшее. Вы поклоняетесь боли, ненавидите любовь и материнство. Вы гордитесь своим долголетием и смотрите на недолговечных ацтеков как на низших тварей. Неужели вы не видите, что ваши пустые жизни – всего лишь ритуальная жертва? Неужели не понимаете, что ваш ум намеренно затуманен, чтобы никто не усомнился в необходимости того, что вы делаете? Вы – такие же проклятые богом узники, как и жители долины! – Обессиленный, Чимал откинулся в кресле, переводя взгляд с исполненного ледяной ненависти лица главного наблюдателя на растерянное лицо девушки. Нет, им было невдомек, о чем это он говорит. Не было ни единой живой души, в долине или вне ее, с кем он мог бы общаться и быть понятым. Холодное одиночество окутало Чимала. – Нет, конечно, не понимаете, – пробормотал он с усталой безнадежностью. – Великий Создатель слишком хорошо все предусмотрел.

При этих словах их пальцы автоматически коснулись деусов. Чимал только вздохнул.

– Наблюдательница Стил, – приказал он, – возьми с полки еду и воду и принеси мне!

Девушка мгновенно сделала то, что ей велели. Чимал медленно жевал, запивая пищу едва теплым чаем из термоса и обдумывая, что делать дальше.

Рука главного наблюдателя поползла к рации на поясе, и Чималу пришлось отнять ее.

– Дай сюда и твою тоже, – приказал он наблюдательнице, не объясняя, зачем она ему нужна. Девушка в любом случае выполнит приказ. Помощи ждать не от кого. Он снова один. – Ты ведь тут самый главный, не так ли, старик?

– Это известно всем – кроме тебя.

– Мне это тоже известно. Когда было принято решение изменить курс, все смотрители согласились с этим, но последнее слово оставалось за тогдашним главным наблюдателем, не так ли? Следовательно, теперь ты – тот человек, которому известно все и об этом мире, и о космических ботах, и об управлении ими, и о приготовлениях ко Дню Прибытия – словом, обо всем?

– Зачем ты меня об этом спрашиваешь?

– Сейчас поймешь. Ты должен располагать очень большим объемом информации, гораздо большим, чем можно передать устно от одного главного наблюдателя другому. Поэтому где-то должны существовать планы, на которых отмечены все помещения корабля и все, что в них находится, должны быть инструкции к космическим ботам, учебники для обучения первопроходцев, чтобы они были готовы ко Дню Прибытия. Наверняка есть и руководство для того, чтобы открыть долину в этот замечательный день, – где все это?

Последние слова были произнесены столь требовательно, что старик вздрогнул и его глаза метнулись к шкафчику на стене. Он тотчас отвел взгляд, но Чимал уже все понял. Перед красным лакированным шкафчиком всегда горел светильник. Чимал замечал это и раньше и удивлялся, но никогда особенно не задумывался.