Шел по осени щенок - Черемнова Тамара - Страница 15

— Ну-ка не ори на девочку! Что она тебе сделала плохого? — И дядя Леша отвесил Вовке подзатыльник. — Еще раз гавкнешь на нее, получишь дома трепку, — пообещал он. Потом, повернувшись к Таюшке, спросил:

— А как звали твоего папку?

— Витя, — ответила Таюшка.

— Один Витек жил у нас в том доме. Рыжий Витек, — нахмурился, вспоминая что-то, дядя Леша. — А как, дочка, полностью звали твоего папку?

— Виктор Сергеевич Лужин, — ответила Таюшка. — Там еще жила папина мама, но ее уже нет. А когда мы приехали, нас с мамой не пустили в ту квартиру, сказали, что там живет законный родственник, и тогда мама купила квартиру в новом доме. Это папа просил, чтобы мы переехали сюда, в его город, когда еще бабушка живая была, а когда мы приехали сюда, то бабушки уже не стало, — закончила свой сбивчивый рассказ Таюшка.

— Слышь, Коль, что она сказывает? — повернувшись к Борькиному отцу, спросил дядя Леша.

— Слышу, да не верю. Ведь ее мать приходила к нам, когда они с Борькой подрались, так она другую фамилию называла, — недовольно проговорил дядя Коля.

— Кто подрался? Так это тебя, что ль, наша шпана тогда побила? — дядя Леша внимательно посмотрел на Таюшку. — Так ведь, рыженькая, а?

— Тая, а какая у твоей мамы фамилия? — спросил дядя Коля.

— Лужина. И я тоже Лужина. И мой папа тоже Лужин.

— Мать этой рыженькой, наверно, узнала, к кому идет, и постеснялась назвать Витькову фамилию, — качая головой, проговорил дядя Леша. — Ай-ай, нехорошо-то как вышло. Выходит, наши сыновья отлупили Витькову дочку. Как будто мы нашего Витька отлупили…

— Да, вышло как-то по-предательски, — вздохнул дядя Коля. — Ну, я своего Борьку тогда выпорол ремнем, и после этого он убежал на улицу и там потерял щенка.

— А я своего Вовку еще выпорю, просто я не знал, кого они тогда отлупили, думал, что просто между собой подрались.

— Тая, а почему вы с мамой не живете в папиной квартире? Почему купили новую? Ведь у твоего папы была очень хорошая квартира, — спросил дядя Коля.

— Потому что, когда бабушка померла, папина мама, то мамина мама поехала узнать насчет папиной квартиры, и ей сказали, что в ней живет законный родственник, — поведала Таюшка. — И тогда мама купила вот эту нашу квартиру, чтобы было хотя бы недалеко от папиного дома.

— Законный родственник? — дядя Коля удивленно вскинул брови и переглянулся с дядей Лешей. — И кто же это?

Дядя Леша недоуменно пожал плечами.

— Тая-Таюшка-Таюша… Таисия Викторовна Лужина… — задумчиво вымолвил дядя Коля, нежно прижав Таюшку к себе. — Ты, Таюшка, умная девочка, — проговорил Борькин папа после паузы. — Ну, а папины фотографии у вас есть?

— Есть, и даже портрет на столе стоит, вот только Рыжик нечаянно стекло на портрете разбил, — пожаловалась Таюшка.

— Какой такой Рыжик?

— Мой котенок. Ой, мне надо идти домой, а то Рыжик еще что-нибудь натворит, и мама расстроится, — засуетилась Таюшка, вспомнив данные маме обещания.

Но дядя Коля не дал ей ступить. Он взял Таюшку на руки и сам понес ее домой, а за следом за ними устремился дядя Леша.

— Слышь, Коль, без хозяйки как-то нехорошо заходить…

— Да мы только Витькову дочку проводим домой, — охрипшим голосом проговорил дядя Коля.

Они подошли к Таюшкиной квартире и тут же услышали протяжный кошачий вой.

— Это Рыжик кричит, — пояснила Таюшка, вытащила из-под кофточки висевший на тесемке ключ и вставила в замок.

Они вошли в квартиру и обнаружили, что Рыжик застрял между карнизом и стенкой в маминой комнате и торчал там, скрутившись улиткой и жалостно воя на одной ноте.

— Прямо циркач ваш кот! И как это он умудрился туда залезть? — удивился дядя Леша и, встав на стул, освободил Рыжика.

Рыжик хрипло мякнул в знак благодарности и уполз под диван.

Таюшка вспомнила, как подобает вести себя гостеприимной хозяйке, и любезно пригласила дядей в свою комнату:

— Проходите, садитесь, пожалуйста.

Но садиться они не стали. Взгляд их сразу же упал на портрет папы Вити, стоящий в рамочке на столе. Дядя Коля печально вымолвил:

— Ну, здравствуй, Витек, вот и встретились…

Мужчины стояли перед портретом, низко опустив головы, и молчали. Потом дядя Леша смерил рамочку и сказал:

— Мы сюда такое стеклышко вставим, что ни один Рыжик не сумеет разбить.

— Надо как-то узнать, что за законный родственник поселился у Витька в квартире, и если что, шугануть его оттуда, — предложил дядя Коля. И вдруг из его глаз покатились слезы.

— Ты что, Колян? При ребенке-то зачем? — и дядя Леша хлопнул друга по плечу. — А помнишь, как мы Витька в школе, в первый раз… Ох, как он нам тогда наподдавал!

— Разве вы знали моего папу? — удивленно спросила Таюшка.

— Знали… — одновременно ответили мужчины.

— Ладно, Таюшка, закрывай двери, мы уходим. И никому, кроме мамы, не открывай! Поняла? — предупредил дядя Коля, и они ушли.

Едва затих звук их шагов на лестнице, как в прихожей снова раздался звонок. «Это, наверно, мама», — подумала Таюшка и побежала открывать. Но то была не мама, а соседка тетя Нина:

— Таечка, мне позвонила твоя мама и попросила накормить тебя обедом. Не успела она обед состряпать. Думала в обеденный перерыв вырваться домой, да не вышло. Пойдем, миленькая, у меня пообедаешь, я и тебя накормлю, и вашего Рыжика. Бедная Светочка, разрывается между работой и дочкой, — посетовала сердобольная тетя Нина, — хоть бы бабушка приехала посидеть с внучкой.

Таюшка поймала Рыжика, и они отправились обедать к тете Нине. Таюшка с аппетитом хлебала густой наваристый борщ, а Рыжик, наевшись, кусал за уши теть-Нинину кошку, не давая той подремать после сытного обеда.

— Таечка, если тебе хочется отдохнуть после обеда, можешь у меня на тахте полежать, а то что ты дома одна будешь, — предложила Таюшке тетя Нина, и Таюшка тут же согласилась.

Она не заметила, как задремала, а потом по-настоящему уснула. А проснулась оттого, что Рыжик с теть-Нининой кошкой устроили крупную кошачью разборку и подняли жуткий шум-гам.

— Вот паршивцы, не дали девочке поспать! — заругалась тетя Нина на кошек.

За окном уже собирались ранние осенние сумерки.

— Теть Нин, я, пожалуй, пойду домой, а то скоро вернется мама с работы, — сказала Таюшка и, поймав Рыжика, ушла к себе.

Рыжик заметно обрадовался, очутившись в Таюшкиной квартире, — котенок уже успел привыкнуть к своему дому. Котенок и девочка сели на подоконник и стали терпеливо ждать маму с работы, попутно наблюдая за жизнью во дворе. И за этим занятием даже не услышали, как мама зашла в квартиру.

— Таюша, мы с тобой сейчас поужинаем и попьем чаю с печеньем. Я купила две пачки вкусного-превкусного печенья.

— А ты мне отдашь обертки от печенья?

— Непременно отдам, подожди, вот только пересыплю печенье в вазочку, — сказала мама.

Таюшка взяла яркие обертки от печенья и побежала прятать их в свои игрушки. И тут раздался звонок в передней.

— По-моему, к нам гости, Таюша. Только вот кто? — гадала мама. — Может, бабушка приехала? Я ее просила приехать, чтобы она за тобой присмотрела.

— Но, мамочка, ты же знаешь, что бабушка, во-первых, не любит кошек, а у нас теперь Рыжик, а во-вторых, она должна ухаживать за дедушкой, — рассудительно сказала Таюшка.

В передней настойчиво звонили, и мама пошла открывать. Она отперла дверь, и — вот неожиданность! — к ним припожаловало сразу четверо нарядных и сияющих гостей. Впереди стоял Борькин папа и широко улыбался:

— Светлана Николаевна! Света! Ну почему вы не сказали, что вы Лужина? Что вы жена нашего Витька? Признайтесь? Вы ведь знали уже, что идете к Витькову другу, а специально назвали другую фамилию.

— Да, я знала, к кому иду. Мне Витя очень много про вас рассказывал, я знала и про вас, Николай, и про Алексея. Но как бы я вам тогда сказала, что я Лужина? Я же к вам тогда ругаться приходила, разбираться насчет недостойного поведения вашего Бори. Было как-то неудобно признаваться, что я Лужина. Вот и назвала свою девичью фамилию. Да, а сейчас-то как вы узнали, что я жена Виктора?