За свои слова ответишь - Воронин Андрей Николаевич - Страница 39

Второй бандит успел выхватить нож и с присвистом выкрикнул:

– Стой, козел!

– А за козла ты мне сейчас ответишь, – сверкнув глазами, буркнул Комбат, останавливаясь, хотя готов был уйти, и правая рука с ножом повисла как плеть, а нож, звякнув, упал на каменный пол.

Бандит не успел даже ойкнуть от боли, рука хрустнула, и тут же Комбат ударил его в голову. Бандит отлетел, сильно ударившись затылком о стену. На кафельной плитке осталась кровь, а бандит упал лицом вниз в зловонную лужу.

– Ну вот, ребята, и все, – Комбат быстро покинул туалет, понимая, что у него впереди еще много дел, и, возможно, довольно сложных, а тут к сделанному уже вряд ли что добавишь.

А через десять минут из туалета Курского вокзала санитары на носилках выносили два тела, а у третьего бандита была лишь перебита рука, он отделался самыми легкими увечьями, и сам это понимал. Тут же появились люди Кощея.

Бурый и его знакомый все еще лежали без сознания, а счастливчик, с перебитой рукой, испуганно бормотал:

– Хрен его знает, кто это такой! Ко.. – слово «козел» застревало у него в горле, – какой-то здоровый бугай! Я даже ничего не понял, как… Да хрен его знает, кто это такой! Козел какой-то, здоровый бугай! Я даже ничего не понял, как…

– Что?

– Чик, чик, бах, трах – и Клык лежит. Кто-то его навел.

– А чего он хотел?

– Чего хотел… Не знаю, не знаю, он с Бурым разговаривал, а мы с ним, слава Богу, поговорить не успели.

Кощею тут же сообщили о том, что произошло на территории подконтрольного ему Курского вокзала, и Кощей, находившийся неподалеку со своими головорезами, бросился на контролируемую территорию. Но и он ничего не смог узнать. Мужик, о котором рассказывал пострадавший бандит, ему был абсолютно незнаком.

– Говори, говори, какой у него фейс, мать твою! – шипя в лицо своему подчиненному, выкрикивал Кощей. – Да он тебе что, и мозги вдобавок отшиб?

– Да, отшиб, отшиб. Как двинул, так у меня искры из глаз и туман. Я сразу с копыт.

– Лучше бы он тебя, ублюдка, убил!

– Ну, он такой большой…

– На мента похож? – допытывался Кощей, тряся за отвороты куртки перепуганного парня.

– Нет, нет, одно могу сказать, морда у него не ментовская.

– Он что-нибудь говорил? Вякал что-нибудь?

– Нет, он бил молча.

У Кощея оставалась надежда, что Бурый придет-таки в себя и сможет рассказать, что к чему, зачем били, что допытывались.

А Бурого и его дружка в это время уже завезли в больницу Склифосовского, дежурная бригада врачей пыталась привести в чувство двух пострадавших. Там же оказалась и милиция.

– Ну а вы куда смотрели? Я вам деньги плачу, что ж вы моих не защитили?

– Да ты что! Как мы их могли защитить? Они даже на помощь позвать не успели.

– Как, как… Вас еще звать надо, небось деньги брать и без зова вас собрать можно, вот как, ублюдки! Платить перестану, тогда узнаете как. Вы у меня на содержании, как проститутки, а работу не делаете. Значит, трахать вас всех надо, рядком в задницу.

Появился один из врачей. Кощей со своими парнями тут же бросился к нему.

– Ну, как там Бурый?

– Кто-кто?

– Да этот, с перешибленной головой, которого привезли с Курского.

Настоящее имя Бурого Кощей так и не сумел вспомнить.

– А, этот… – хирург устало заморгал глазами и пробормотал длинную тираду по латыни.

– Ты мне по-человечески скажи, можно с матом, – задышав в лицо хирургу, прошипел Кощей.

– Да что я вам могу сказать, любезный, один ничего, а второй воды нахлебался, еще чудом живой. Да и сотрясение мозга у него, если понятным языком.

– Отчего сотрясение?

– Оно могло быть вызвано разными причинами: сильный ушиб, удар чем-нибудь тяжелым по голове…

– Тяжелым? – Кощей передернул плечами.

– Да, тяжелым. Например, молотком или ломом, обернутым в тряпку.

– Да ты что, доктор, что ты такое несешь? Какой еще лом, кто ж его в тряпку заворачивать станет? А говорить он скоро сможет?

– Думаю, нет, у него нижняя челюсть в трех местах сломана.

– Ух, ублюдки! – отвернувшись от врача и понимая, что здесь ему делать нечего. Кощей быстро зашагал к выходу.

Джип уже стоял и урчал мотором. Кощей впрыгнул на заднее сиденье. Что к чему во всей этой катавасии, он не понимал. Кто послал мужика, чего этот мужик хотел от Бурого, было совсем неясно. Но если он так быстро и лихо расправился с тремя, в общем-то, не слабыми парнями, значит, действительно, задело его что-то серьезное. И Кощею вдруг стало не по себе. Так случается (это чувство знакомо каждому охотнику, оно появляется вдруг): идешь, идешь по лесной тропе, карабкаешься, обходишь деревья, и вдруг руки начинают дрожать, хотя никакой явной причины нет.., ощущение такое, будто зверь крадется за тобой следом и уже выпустил когти, готовый броситься тебе на спину. Охотник испуганно оглядывается, втягивая голову в плечи, а за спиной тихо, даже травинка не шелохнется, даже лист не упадет с дерева. И возможно, от этого страх становится еще более жутким. Уже хочется не идти, делая осторожные шаги, а появляется желание, неподконтрольное, которое невозможно остановить, невозможно подавить, – хочется бежать сломя голову, натыкаясь на деревья, оцарапывая лицо ветками, быстрее и быстрее. Падать, спотыкаться, вставать и вновь бежать, уносить ноги с этого проклятого места…

Что-то подобное уже случалось и с Кощеем, но раньше ему удавалось выкручиваться – не паниковать. Он испуганно оглянулся, даже его телохранитель вздрогнул.

– Что такое? – спросил он, нащупывая в кармане рукоятку пистолета.

– Да нет, ничего, – сдавленным голосом отвечал Кощей, – ничего, ничего. Трогай быстрее.

– Куда? – задал вопрос водитель, но сцепление выжал, и джип сорвался с места.

– Куда хочешь. Давай к Султану.

– А я думал, на вокзал.

– Ты, бля, лучше не думай, а делай то, что я тебе говорю. Думать буду я, а вы будете выполнять, мать вашу!

Кощей рассвирепел мгновенно, в считанные секунды в уголках рта появилась белая не то слюна, не то пена, глаза сузились.

– Быстрее езжай, мать твою, тянешься, как таракан беременный!

Водитель гнал вовсю, но Кощею этого показалось мало.

– Быстрее, бля! – крикнул он. – Еще быстрее!

Телохранители переглянулись. Все это напоминало побег, но от кого и куда пытается убежать и скрыться их хозяин, они не понимали. Кощей дрожащими руками вытащил из нагрудного кармана серебряную табакерку с кокаином и принялся втягивать вначале левой ноздрей, затем правой белый дурманящий порошок.

– Ух! – выдохнул он, откинувшись на спинку сиденья.

«Вот-вот должно полегчать» – таково было выражение его лица.

Но страх не отпускал. Кощей пытался понять, пытался проанализировать, откуда этот страх. Ведь ничего такого страшного не случилось, обыкновенные разборки. Появился какой-то залетный, может. Бурый ему что-то сказал, нагрубил, он его и прижал к стене, поговорил как следует.

А тут еще двое под руку подвернулись, он и этих усмирил.

Но кто это такой и за что он так круто расправился с Бурым, Кощею было невдомек. Связать же все происшедшее с мальчишкой в джинсовой куртке, которого Кощей отправил к клиенту Султана, бандиту и в голову не приходило.

Ведь он за день или за ночь отправлял по разным местам иногда по несколько десятков проституток или мальчиков, так что дело, в общем-то, было обычным.

«А может, Бурый кому-нибудь задолжал и пришли или, вернее, прислали кого-нибудь вернуть деньги?» Но если бы такое случилось, Кощей знал бы это. Когда его люди попадали в сложные ситуации, разбирались, звонили, разговаривали, толковали, как правило, с ним, ведь деньги были у него и договориться проще всего с хозяином, а не с его подчиненными.

– Дай телефон, – буркнул Кощей и принялся набирать номер Султана.

Тот трубку взял сразу.

– Ну-ну, да, я конечно! – на банальный вопрос «Это ты?» ответил Султан. – Спасибо, мои добрые знакомые позвонили, мальчики у них. Правда, один парнишка строптивый, ну да, думаю, его обломают. Есть опыт.