Точка кипения - Воронин Андрей Николаевич - Страница 49

– Человеку с такой фамилией вообще нельзя платить, его можно только плохо кормить.

Райхлину стало известно об этих словах хозяина, и он решил отомстить. Он доказал многогранность своего таланта, наладив хитроумную цепочку хищения и сбыта драгоценных камней. Группа орудовала на прииске больше года и провалилась только из-за неистребимой любви русского человек к хвастовству в пьяном виде. Рядовой исполнитель лишь обмолвился о своих левых доходах, а собутыльники, протрезвев и ощутив ядовитую зависть, тут же стукнули кому следует. Цепочку обрубили, но взять сумели только несунов и мелких скупщиков. К Райхлину у следствия претензий не было, только вопросы, и продуманные ответы на них не оставили камня на камне от иллюзорных, как воздушные замки, надежд следствия вывести на чистую воду организатора хищений. Однако владелец немедленно уволил Райхлина и внес в черный список горнодобытчиков. Теперь инженер маялся без работы, экономно проедая наворованные запасы.

Коровину на черные списки было наплевать. Очутившись на месте, умный человек перестанет даже думать о воровстве. А дураков не жалко, пусть ребята Матроса судят их по своим законам.

Из длинного перечня рабочих Райхлин сумел порекомендовать лишь десять человек, кандидатуры еще тридцати отверг категорически. Вторую половину пришлось брать почти наугад, основываясь лишь на впечатлении после беседы с человеком.

Наконец сборы закончились. Теперь предстояло выплатить людям аванс и отправить на место. К этому времени Григорий Адамович совсем помрачнел и больше всего на свете жалел о том, что нельзя удалять, как гнилые зубы, некоторые зловредные гены. Например, проклятый ген авантюризма. Будущее выглядело неопределенно, а настоящее сулило банкротство. Деньги летели с таким свистом – хоть уши затыкай. Обустройство места, закупка техники, выплата авансов – Коровин залез в свою мошну по самое донышко. Любые, даже малые, непредвиденные расходы заставляли бы пустить в ход деньги, отложенные на задуманную свадьбу. Хотя еще оставалась сестра, она подбросит тысяч десять-двадцать.

Обстоятельства сложились так, что группу из рабочих и охранников возглавил Тарзан. Эфэсбэшники взяли только Ворона по обвинению в организации покушения на убийство. Доказать участие всей его группы в вымогательстве оказалось невозможным из-за дружного молчания “ягнят” – продавцов и владельцев ларьков, опасавшихся мести бандитов. Но Матрос на всякий случай отправил рэкетиров от греха подальше. Рассказ Ужа о появлении недобитого московского врага в заказнике вынудил его удвоить количество охранников до восьми. Теперь кроме обычной своей работы, они должны были уничтожить зловредную парочку, если она до сих пор оставалась в лесах.

Тарзан последним забрался в автобус с наглухо занавешенными шторами и быстренько пересчитал собравшихся. Отлично, все на месте. Из кейса, делающего его похожим на солидного человека, он достал ведомость и толстую пачку денег. Затем Тарзан обошел рабочих, выдавая каждому под расписку аванс, – большинству по три, а некоторым, особо выделенным Райхлиным и не желавшим без веских причин бросать свои дела в Москве, по пять тысяч долларов.

– Теперь, как мы и обещали, те, кто больше доверяют банку, а не нам, могут положить бабки на свой счет, – сказал он. – На все про все дается час. Если человек за это время не вернется, он кто?

– Покойник, – весело оскалился сидевший сзади мужик с физиономией, тянувшей минимум на десять лет строгого режима.

Остальные промолчали, но по глазам было видно, что они целиком и полностью верят летальному прогнозу. Их новые работодатели мало похожи на идиотов, а ведь только идиот согласится подарить несколько тысяч долларов первому встречному. Эти денежки придется отработать мозолями и потом. Год добровольного заключения – не воскресная поездка на дачу, его можно считать вычеркнутым из жизни. Но чтобы положить баксы в карман и дернуть отсюда – о таком даже помыслить опасно. Ведь у нанявших рабочих людей имеются адреса каждого из них, информация о женах, детях, родителях, у кого они живы, и есть разные орудия убийства, а может быть, даже пыток. Нет, раз уж впрягся в этот воз, надо тащить его до конца, а выскальзывать на полном ходу – только шею себе свернуть.

Тем не менее несколько человек встали со своих мест, предварительно рассовав деньги по карманам. И тут же впереди автобуса тормознул пожеванный “Жигуленок”. Из него выскочили трое парней и пулей влетели в салон автобуса.

– Тихо, суки! – рявкнул один из них, выудив из-под кожанки короткоствольный автомат. – Кто дернется – замочу.

Двое остальных уже повытаскивали пистолеты с глушителями. Один ствол уткнулся в водителя.

"Навели, гады! Кто-то из работяг и навел, – подумал Тарзан, обводя глазами салон и непроизвольно возвратившись к мужику с бандитской физиономией. – Ну да ладно, разберемся”.

Его спокойствие имело под собой материальную основу. Главный сюрприз ожидал грабителей, когда один из них направился к задней части салона. Там у ног хозяев лежали четыре здоровых пса.

– Наденьте им намордники, быстро, – приказал грабитель довольно неуверенным тоном.

– Тебе надо – ты и надевай, – последовал нахальный ответ.

Тарзану он совсем не понравился. Судя по развязному тону, братва, несмотря на строжайший запрет, прихватила еще несколько стволов, кроме тех, что были надежно упрятаны в багажном отделении автобуса. Поэтому и наглели, готовые ответить выстрелом на выстрел. Это плохо. Хотя у них надежные документы из Московской думы, лишняя осторожность не помешает.

– Тогда “лопатники”, быстро! – рявкнул грабитель, не решаясь козырять оружием.

Если псы бросятся на него, он успеет выстрелить максимум два раза, а любой волкодав порвет его на клочки.

– Че ты базары разводишь, – откликнулся второй грабитель. – Ща уработаем зверей в два ствола.

Третий все еще держал на мушке водителя, стоя спиной к Тарзану. Тарзан чуть приподнялся и рубанул его ребром ладони по шее. Тот сразу обмяк. Тарзан подхватил его, развернул, прикрывшись, как щитом, и нащупал второй рукой упавший пистолет. Невольно глаз выхватил нескольких рабочих, застывших, будто статуи самим себе. Было тихо, не стреляли.

– Дайте нам уйти. Мы знаем, вам тоже ни к чему стрельба, поэтому дайте нам уйти.

Тут грабители попали в самую точку: значит, среди работяг действительно был наводчик, слова бандитов развеяли последние сомнения. Тарзан непроизвольно бросил еще один злобный взгляд на типа с разбойничьей физиономией:

– Стволы уберите и чешите отсюда, только своего главного оставьте.., на память.

Грабители попытались что-то вякнуть, но сзади раздался грозный рык, и их как ветром сдуло. Очухавшегося главаря усадили на свободное место рядом с четвероногими сторожами.

– Ну вот, у нас появился чернорабочий. Причем вкалывать будет, как в зоне, за одну пайку, – хохотнул Тарзан и сказал водиле:

– Подскочи к другому банку, а то здесь мы могли засветиться.

Во время езды он искоса рассматривал пленника и заметил, как тот несколько раз переглянулся с одним мужиком, между прочим совсем не с тем, которого подозревал Тарзан. Когда автобус остановился, мужик в числе первых двинулся к выходу.

– А ты погоди, – Тарзан ухватил его за плечо, отодвигая назад.

Нервы у мужика сдали. Он дернулся, пытаясь освободиться от железной хватки, потом замахнулся и скорчился, взвыв от дикой боли. Точный удар коленом в пах разом излечил приступ агрессии. Тарзан ухватил мужика за шиворот и грубо отволок на место.

Замешательство, вызванное этим инцидентом, быстро прошло. Часть рабочих успешно избавилась от полученных денег, и автобус взял курс в неизвестность.

Глава 24

Комбат быстро шел на поправку. Наверное, так действовал целительный лесной воздух или травы егеря. А ведь сначала, опасаясь заражения крови, Чащин хотел отвести Рублева в деревню. Но, придя в себя и выслушав сбивчивую речь перепуганного егеря, Комбат жестко сказал: