Комбат против волчьей стаи - Воронин Андрей Николаевич - Страница 23

— Знаю.

В трубке раздались короткие гудки.

— Ну вот и все, — произнес Курт, забирая безмолвную трубку, — Рубикон перейден и, кажется, без особых потерь. Ведь так?

— Когда меня освободят? — поинтересовался Сиваков и тут же добавил, чтобы у Курта не оставалось сомнения в его искренности, — без меня груз не смогут принять. Только я владею всей информацией и только меня знают те, кто передаст груз.

— Подстраховаться никогда не вредно, всегда помогает, — Курт нагнулся и взял с нижней полки, устроенной под столом, бутылку водки и стакан, причем один, придвинул его Сивакову, налил до краев, приподнял, покачал, расплескивая спиртное.

— Пей.

— Я не хочу.

— Я не спрашиваю — хочешь, не хочешь. Пей.

— Зачем?

— Вопросы можно задавать, когда ты что-нибудь решаешь.

Сиваков еще колебался, но у него не оставалось выхода. Он двумя руками поднес стакан к губам и, давясь, кашляя, принялся пить. Выпив, еле перевел дыхание.

— И еще.

Курт вылил все, что оставалось в бутылке. При этом стакан переполнился, немного водки пролилось на стол.

— Мне нужно, чтобы ты отдохнул и не дергался.

Лучше быть пьяным, чем связанным.

— Может, ты и прав, Курт.

Водка еще не затуманила сознание Ильи Даниловича. Но после второго стакана он почувствовал легкое головокружение и еле сдержал позыв рвоты.

— Закусывать не надо, хуже будет, — тоном врача посоветовал Курт и по своей привычке похлопал Сивакова по плечу, Того развезло быстро, он не ел уже часов двенадцать и спирт моментально перешел в кровь, ударил в голову. Слезящиеся глаза его заволокла маслянистая поволока. Илья Данилович громко икнул и неожиданно для себя сказал:

— Извините.

— Ну вот, теперь порядок, теперь я знаю, что обойдемся без глупостей, — Курт дождался, когда Сиваков, все еще продолжая бороться со сном, уляжется на сиденье мягкого угла и засопит.

Теперь и самому можно было вздремнуть.

— Один человек на воротах, остальным отдых. Дел еще невпроворот, решать их нужно на свежую голову.

Эй, Федор, решите, кто из вас первым останется на воротах и меняйтесь через каждые полтора часа, а я вздремну.

На территории складов имелось множество укромных уголков, никто из охраны даже не знал, в каком из них отдыхает Курт. Если что, связывались с ним по рации.

На этот раз главарь банды поднялся по сварной металлической лестнице с рифлеными ступеньками на чердак, служивший одновременно складом стиральных порошков, проследовал в самый дальний его конец.

Здесь за перегородкой, выложенной из ячеистого бетона, стоял старый раскладной диван. Курт не раздевался, лишь сбросил туфли, стянул носки и завалился на поролоновый матрац, рацию положил включенной рядом с собой, пистолет засунул под подушку. И почти сразу же забылся сном.

А вот Панкратов не мог позволить себе такого удовольствия. Вообще-то, по большому счету, он не имел права принимать решения, не посоветовавшись с другими людьми, находящимися в доле. Но преступная группировка — это не собрание акционеров с обязательными протоколами и закрытым голосованием.

Его смущало то, что — в долю входил новый человек, Курт, о котором он знал очень мало. И то, что знал, хорошей рекомендацией не являлось. На сегодняшний день сложилось так, что Курт сумел замкнуть на себе несколько линий взаимодействия и потому обоснованно претендовал на барыши.

«Да, это закон бизнеса, сделай так, чтобы без тебя не могли обойтись. И тогда можешь претендовать на долю».

Обычно на такие дела уходили месяцы, а то и годы, вкладывались кровные деньги. Именно легкость, с которой Курт сумел войти в систему, беспокоила Панкратова, и он принялся перебирать в уме тех участников, кто мог согласиться с таким рискованным решением.

Набралось негусто, кому захочется брать на себя ответственность. И он решил ни с кем пока не советоваться, все равно услышит в ответ:

«Можешь действовать, только под личную ответственность. Чуть что, тебе и отвечать.»

К тому же запас времени имелся. Ложный конвой должен был проследовать завтра и, если Курт ошибется в своих расчетах, можно попытаться переиграть.

Единственное, что сделал Панкратов, так это обзвонил компаньонов и сообщил, что Сиваков нашелся, наврал насчет того, что у того сломалась машина, и теперь Илья Данилович наверстывает упущенное: организует транспорт и подготовку тары.

Панкратову собственный голос казался лживым до прозрачности, но вроде бы никто из компаньонов подвоха не заметил. Ему не очень-то верилось в успех предприятия Курта, умом он понимал — сработано достаточно топорно, но главный фактор — время, его нехватка у конкурентов — учтен. А значит, шансы на успех возрастают.

Глава 10

Больше к Сивакову Курт не заходил, пусть помучается в неведении, решил он.

«Когда нервничаешь, время растягивается до бесконечности. Значит, будет более сговорчивым, когда я свою миссию исполню и реальное влияние на ситуацию вернется к нему».

Примерно такие мысли роились в голове у Курта, когда он часов около трех дня садился в машину вместе со Стрессом.

Куда и зачем они едут, пока не объяснял. Чем меньше людей знают подробности, тем надежнее себя чувствуешь. Белый «фольксваген-гольф» полетел к Москве, но не доехав до города, свернул на кольцевую дорогу. Курт был человеком предусмотрительным, у него всегда имелись запасные варианты. Пусть они требовали небольшой траты денег, но в трудную минуту выручали. В его распоряжении всегда имелась пара фирм, зарегистрированных на подставных лиц. Раньше он пользовался прикрытием фиктивных кооперативов с коллективной ответственностью, но теперь, когда законодательная база немного изменилась, Курту стало даже легче.

Пару месяцев тому назад он зарегистрировал торгово-посредническую фирму. А поскольку закон требовал регистрацию непременно на конкретного человека, а не на коллектив, то Курт отыскал бомжа, бывшего афганца Щукина, чудом сохранившего паспорт с пропиской в Московской области, приодел его, помыл, побрил, заплатил пятьсот долларов и произвел регистрацию фирмы. Обычно такая фирма использовалась для проведения по счетам денег, которые следовало отмыть.

Рано или поздно налоговое управление бралось за фирму всерьез, потому что налоги, естественно, никто не платил. Но к моменту, когда представители органов выезжали по юридическому адресу, который был указан в регистрационном свидетельстве, то находили там чью-нибудь мастерскую, а выехав по адресу владельца фирмы, обнаруживали семью, от которой узнавали, что человек, являющийся учредителем, давно ушел из дома и бомжует где-то в Москве. При большом везении налоговикам удавалось поймать и бомжа, но ни налогов, ни каких-нибудь внятных объяснений он дать не мог.

Вот и сейчас бомж, преспокойно спавший в теплоузле в районе Киевского вокзала, не подозревал, что от имени фирмы, возглавляемой им, будет подписан очередной заказ.

«Фольксваген» остановился на площадке возле высокого бетонного забора, на котором не имелось ни одной надписи — лишь аккуратная вывеска. Место было глухое, как раз между населенными пунктами.

Федор лишних вопросов не задавал. По лицу босса он понимал, игра начинается серьезная и лучше подробностей не знать. Так легче жить.

Вывеска, отлитая из алюминия, извещала, что за забором располагается автотранспортная контора, осуществляющая перевозки в пределах Российской федерации и СНГ.

Курт аккуратно зачесал длинные волосы за уши, прибрал челку, нацепил ярко-красную кепку с сетчатым верхом и длинным выступающим козырьком. Глаза его прикрыли чуть затемненные солнцезащитные очки. Теперь, если что и бросалось в глаза во внешности Курта, то это — кепка и угловатая оправа очков.

В руки он взял кожаную папку и неспеша отправился к невысокому зданию, где располагалась диспетчерская автотранспортной конторы «Белое созвездие».

Молоденькая девушка-диспетчер встретила Курта улыбкой. Не так уж часто здесь появлялись клиенты, куда чаще заходил кто-нибудь из шоферов, проезжавших по шоссе, в надежде прикупить запчасть или раздобыть вулканизатор Курт сел напротив окна, поэтому девушка видела лишь его силуэт, освещенный солнцем.