Опрометчивый поступок - Айвори Джудит - Страница 30

Лидии меньше всего хотелось показаться недотрогой. Она желала быть искусительницей. Сиреной.

– Поцелуй меня!

В ответ послышался неискренний смешок.

– Я так хочу! – Нет.

Они лежали почти вплотную, так что дыхание одного касалось губ другого при каждом произнесенном слове.

– Чем играть в глупые игры, лучше выспаться, чтобы сделать марш – бросок, когда рассеется туман.

Лидия молча покачала головой. Спать, когда есть вещи поинтереснее? Вот еще! Не сам ли он сказал, что она распутна в хорошем смысле этого слова? «Вот и буду распутной», – подумала Лидия, призывно облизнув губы.

Будь он проклят, если пойдет у нее на поводу! Это кончится плохо, хуже некуда! Нет, он этого не сделает! Тогда зачем же он тянется к ней? Чтобы укусить?

Губы их соприкоснулись.

Нет, целоваться он не собирается. Он просто… просто проверит, так ли нежны и горячи губы Лидии, как кажутся. В конце концов, ему давно хотелось попробовать этот выразительный рот на вкус.

Он сравнил ее губы с лепестками розы, но потом решил, что уж слишком польстил розе. Полные, горячие, живые, податливые. Он не целовал Лидию, нет, просто прикасался губами и отстранялся вновь. Просто проводил кончиком языка по линии ее сомкнутых губ, раздвигая их. Просто мимолетно покусывал ее нижнюю губу. Он позволил себе самую малость, делал все, что предшествует поцелую, однако не целовал. Короче, ничего страшного не происходило.

Думая так, Сэм наклонялся все больше, приникал все плотнее, проникал все глубже. Раз уж так случилось, он хотел узнать и испытать как можно больше…

– Боже, что мы делаем!

Он отодвинулся, но Лидия, в свою очередь, потянулась к нему. Это была неподходящая минута для благих намерений. Кончилось тем, что он неуклюже рванулся назад и почти опрокинулся – нелепый, смехотворный поступок. Сцена искушения святого Антония.

– Лидди, это безумие! Мы с тобой одни на краю света. Так легко махнуть на все рукой и дать себе волю, но я не могу. Черт возьми, я не могу! У меня столько неприятностей, что неизвестно, как долго придется их расхлебывать. Я зол на себя, у меня паршиво на душе! И словно в насмешку, судьба свела меня с чудесной девушкой. Поэтому прошу тебя, не надо!

Лидия сочла, что в его рассуждениях полностью отсутствует логика.

– Почему не надо?

– Вот почему! – отчеканил Сэм, схватил ее за руку и прижал ладонью к своему паху, где ощущалась твердая выпуклость. – Это та штука, о которой ты все время расспрашиваешь!

– И не все время… один только раз и спросила, – рассеянно возразила девушка, пошевеливая пальцами, чтобы лучше ощутить то, к чему прикасалась.

Интересно, что ладонь естественно обхватила выпуклость, словно для нее и была создана. Надо же, как все устроено! В самом деле, цилиндрической формы…

Сэм смотрел во все глаза. Он явно не ожидал подобной реакции. Потом Сэм как будто спросил, что она делает, но до того невнятно, что Лидия не поняла. Ей было не до того: она на практике знакомилась с мужским возбуждением, о котором столько читала.

«Природа удивительно мудра», – думала Лидия. Она наделила каждый пол особо, и притом так, чтобы предельно разные части тела могли быть спаяны в одно. Но как странно! У него все, у нее ничего.

Сэм снова что-то произнес – кажется, проклятие, – но не сделал попытки отбросить ее руку. И хорошо. Прикасаться к нему даже через одежду было просто упоительно, но еще больше хотелось взяться рукой за обнаженную плоть, сомкнуть вокруг нее пальцы…

Рука накрыла ее руку и прижала с силой, до боли.

– До чего же ты упряма! – процедил он сквозь стиснутые зубы. – До чего любишь баловаться с огнем! А это не игрушка, милая. Могу поспорить, ты не понимаешь, что делаешь. – Он неожиданно насмешливо улыбнулся. – Думаешь, можно поиграть немного и отложить до более подходящего момента? Как бы не так! Это все равно что остановить на скаку кавалерию. Вообрази себе целую армию всадников в полном вооружении, которые несутся вниз по склону холма, готовые обрушиться… на тебя одну.

– Целая армия на меня одну? – хихикнула Лидия. – Вот это мощь!

– Да, армия! С саблями наголо!

– А почему я не вижу этих обнаженных сабель? Хватило бы и одной.

Сэм запнулся.

– Мы будем пересмеиваться или разговаривать серьезно?

Девушка только засмеялась. Стоило ему ослабить давление на ее руку, как она принялась за прежнее. Теперь она добралась в своих исследованиях до самых чувствительных мест.

– Ну уж нет!

Сэм рывком прижал ее к земле, не давая пошевелиться. Они все еще были рядом, но теперь нога его лежала поперек ее бедер, а рука – пониже грудей. Лидия встрепенулась, потом расслабилась. Прошло несколько минут. За это время колено Сэма непонятным для него образом очутилось между ее ног.

– Ну и что же дальше? – спросил он сердито. – Будешь искушать меня, пока не накличешь беду?

Лицо девушки приняло озадаченное выражение, словно она впервые сообразила, что они уже не шутят, не играют, что дело приняло серьезный оборот. «Ну и слава Богу, – подумал Сэм. – Взялась все-таки за ум». Тогда почему же он не отпускает ее?

Он лежал поверх Лидии. Сердце ее часто колотилось под левой грудью, податливость которой он так ясно ощущал. Запястье под пальцами было тонким, женственным. Он был не в пример сильнее. Хотелось применить силу и показать, как опасно будить в нем зверя. Хотелось, чтобы Лидия ощутила его мощь в полном смысле этого слова.

Широко раскрытые глаза девушки смотрели на него. В них был и испуг, но куда больше любопытства – проклятого любопытства, которое завело их так далеко. Она не избегала взгляда Сэма. Наоборот, оставшись в полной его власти, она сразу сдалась, все ее тело заметно расслабилось, дыхание выровнялось. Она склонялась перед его силой, сдавалась без борьбы.

«Прекрасно, просто прекрасно», – подумал он. Помедлил, чтобы еще раз убедиться в своей правоте, напомнил себе, что надо проявить благоразумие, – и сделал то, чего не должен был делать.

Он наклонился, приоткрыл свой разбитый рот настолько, насколько позволила зажившая ранка, и прижался к губам Лидии. У нее вырвался такой знакомый ему возглас радости, смешанный с горячим дыханием. Это решило дело. Сэм выпустил запястья Лидии, чтобы взять в ладони ее лицо. Он проник языком в глубину ее рта. На миг она напряглась всем телом, и он подумал, что это для нее внове.

– Все хорошо, – прошептал он, – все хорошо…

И сделал это снова, думая: «Благие намерения, где вы?» На этот раз Лидия позволила ему завладеть ее ртом. Это был настоящий долгий поцелуй, и поскольку он был запретным, в нем было острое, греховное наслаждение, от которого сердце Сэма застучало с бешеной силой, так, что каждый удар отдавался во всем теле, вплоть до паха. Его возбуждение разом достигло предела, он ощущал собственную плоть как тяжкий раскаленный жезл. От вожделения потемнело в глазах.

Лидия подчинялась во всем. Ни разу она не попыталась оттолкнуть Сэма или хотя бы отстраниться. Когда он зарылся рукой в ее волосы, она тихо, удовлетворенно вздохнула. Пальцы сразу затерялись в путанице густых прядей, запутались в них и остались плененными. Другая рука двинулась вниз по бедру, протиснулась под него и легла чуть выше ягодиц. Там обнаружилась легкая впадинка, чем-то похожая на ямочку, что бывает на щеке от улыбки. О Боже всемогущий!

Чувствуя, что теряет контроль над собой, Сэм привлек Лидию ближе. Он весь дрожал, силясь замедлить ход событий. О том, чтобы повернуть назад, уже и речи не было. Когда он впервые потерся о бедро Лидии, она вздрогнула, но потом ответила на движение тихим удовлетворенным стоном. «Вот кому-то повезет», – думал Сэм. Должно быть, так уж устроено, что одним все дается с избытком, а другим остаются только крохи – Пылкая женщина не сумеет сберечь свою

добродетель, зато осчастливит того, кто посмотрит на это сквозь пальцы.

В его воображении возникали упоительные картины полной близости. Как просто взять то, что предлагают в раскрытых ладонях! От поцелуев ранка открылась, во рту появился металлический привкус крови, смешался с жаром и влагой рта Лидии. Он не чувствовал боли, полностью отдавшись моменту, он сознавал лишь податливость женского тела, его изгибы, обещание большего в каждом ее движении и звуке. Ему хотелось разорвать корсаж ее платья и увидеть, так ли полны ее груди, ощутить под ладонями их округлость. Он хотел, чтобы Лидия была полностью обнажена, полностью доступна для его ласк, но хватило бы и того, чтобы ее юбки были подняты повыше…