Дураки умирают по пятницам - Гарднер Эрл Стенли - Страница 15

– Сожалею, но мы не имеем права называть вам имя нашей клиентки.

– Вы обязаны оказывать содействие полиции. Мы имеем дело с убийством.

– Убийством?

– Жертва, правда, еще не умерла, но при отравлениях никогда нельзя знать точно...

– Значит, вы вполне уверены, что речь идет об отравлении. Я имею в виду – преднамеренное отравление?

– Это – единственное, в чем мы не сомневаемся. Мистер Баллвин съел тосты с анчоусами, куда был подмешан мышьяк. Наша лаборатория точно это установила.

– Но яд мог содержаться и в чем-нибудь другом, – сказал я.

– Конечно, – насмешливо ответил Селлерс. – Откуда нам это точно знать. Возможно, ему делали маникюр и ввели яд с помощью пинцета... Но тем не менее кто-то ему подмешал мышьяк и в тюбик с пастой.

– Вы уже исследовали пасту?

Селлерс с состраданием посмотрел на меня.

– Ну хорошо, понятно. Я просто так поинтересовался.

– Вы сказали, что отдали распоряжение следить за миссис Баллвин?

– Да.

– Куда она ездила?

– Только к зубному врачу, а потом делала покупки. Вот и все.

– В аптеку она не заходила?

– Может быть. Мы можем спросить об этом у детектива, который следил за ней. Он сообщил только, что она делала покупки.

Селлерс сказал:

– Назовите мне его имя. Я сам с ним поговорю.

– Пусть будет так, – ответил я. – Его зовут Сэм Доусон. Вы его знаете?

– Не припоминаю. Выяснится, когда я его увижу. А как фамилия зубного врача?

– Некто доктор Джордж Л. Квай. Кабинет в здании Паукетта.

Селлерс вынул записную книжку и записал оба имени и адрес.

– Когда ваш человек закончил слежку?

– Сегодня в пять часов.

– Как вы думаете, после пяти она еще куда-нибудь выезжала?

– На вечер у меня нанят еще один человек.

Селлерс посмотрел на меня:

– Это дело казалось вам настолько важным?

– Я исходил из того, что это дело займет у нас день или два. Кроме того, я хотел узнать, нет ли у нее приятеля.

– Да, да, вы уже об этом упоминали. Значит, на вечер вы тоже наняли человека.

– Да.

– С пяти и до какого часа?

– До полуночи, – ответил я.

– Значит, от полуночи и до восьми утра она осталась бы без присмотра. А я как раз и надеялся на это время. – Селлерс посмотрел на Берту. – У Дональда даже самый сложный случай выглядит чертовски просто. А теперь я хочу вам сказать, Дональд: миссис Баллвин буквально на ваших глазах подмешала мышьяк в пасту, а вы не смогли этому воспрепятствовать!

Я взорвался:

– Думайте, что говорите! Нельзя же требовать от меня, чтобы я проводил химический анализ всех блюд, которые предназначаются для мистера Баллвина. Я сделал все, что было в моих силах.

– Конечно, конечно, – успокаивающе заметил Селлерс. – Вы не могли знать, как все повернется. Я полностью понимаю вашу точку зрения, Дональд, но мой шеф очень дотошный в таких вещах. Он наверняка задает себе вопрос: почему вы остановились именно на анчоусной пасте? Меня ваше объяснение убедило, но я не уверен, убедит ли оно его. Понимаете, миссис Баллвин нужно было как-то подсыпать яд в пищу. Насколько я знаю, мышьяк действует эффективнее, если желудок пустой. Если бы она всыпала мышьяк в суп, потребовалась бы гораздо большая доза. И если бы ему стало плохо, он мог бы всю эту гадость выблевать. Но поскольку она дала ему все это перед едой и в такой концентрированной дозе, то она могла быть уверена в действии. Паста оказалась удивительно к месту. Она очень острая и имеет специфический запах, так что туда было очень легко подмешать мышьяк.

– Я думал, мышьяк безвкусен.

– Насколько я знаю, – ответил Селлерс, – раз на раз не приходится. Некоторые люди, которые ели отравленные мышьяком блюда, утверждали, что сразу чувствовали сильное жжение в желудке. А так как анчоусная паста тоже вызывает жжение, то в этом случае можно было действовать наверняка.

– Что ж, не будем спорить, – заметил я.

– Мне тоже так кажется, – согласился инспектор. – Ваш человек, который должен был следить за миссис Баллвин, в решающую минуту заснул.

– Что вы хотите этим сказать?

– Что она как сквозь землю провалилась и...

– Минутку, – перебил я его. – Так сразу нельзя это утверждать. Возможно, он продолжает следить за ней, но не имеет возможности мне сообщить.

Селлерс произнес:

– Что ж, мой дорогой, если ваш человек не потерял ее из виду, то мой шеф будет целовать ваши ноги. Даже если она, в конце концов, и ускользнула от него, он может рассказать, как все было, – чем она занималась, куда поехала и так далее. И то был бы хлеб.

– Хорошо, в таком случае подождем его отчета, – сказал я.

– Возможно, увидев карету «Скорой помощи» и полицейские машины, он прекратил слежку и спокойно отправился восвояси, – заметил Селлерс.

– Он не из таких людей, – ответил я. – Он очень надежен. Если ему сказали следить, то, значит, он будет следить. Если бы он снял слежку, то уже бы сообщил. А с домом Баллвина было много возни?

– Не очень, – ответил Селлерс. – В полицию позвонила Шарлотта Хенфорд, секретарша Баллвин. Сама миссис Баллвин, насколько мне известно, оповестила врача. Она описала ему симптомы, и врач сказал по телефону, какие меры следует принять при пищевом отравлении. Но мисс Хенфорд, видимо, знала, в чем тут дело. Она позвонила другому врачу, потом вызвала «Скорую» и, наконец, информировала полицию. Она очень многое сделала, и причем за короткое время. Если мистер Баллвин выживет, то он будет обязан своим спасением только ей. Она долго не раздумывала, действовала быстро и решительно.

– Она сказала полиции, что речь идет об отравлении мышьяком?

– Именно.

– И так оно и было?

– Да.

– Странно, не правда ли?

– Может быть, и странно. Но не ломайте себе над этим голову, Дональд. Мы ведь тоже не идиоты.

– А что с привратником?

– Тосты приносил он, но приготовила их, по всей видимости, миссис Баллвин. Ее супруг делал коктейли. У него в руках как раз был миксер, когда миссис Баллвин взяла с подноса один из тостов и сунула ему в рот. Потом она взяла тост и себе. После этого привратник взял поднос и вышел.

– Шарлотта была при этом?

– Да, была. Если Баллвин и спасется, то только благодаря тому, что она мгновенно приняла соответствующие меры.

– Шарлотта тоже пробовала эти тосты?

– Да.

– И ей не стало плохо?

– Вы должны принять во внимание, что миссис Баллвин знала, какой из тостов отравлен.

– А что полиция думает о привратнике?

– Работу свою он не любит, считает, что способен на большее. Но это уже наше дело, Дональд. Как я уже сказал, мы – не идиоты.

– А что было после того, как Шарлотта вам позвонила?

– Должно быть, когда она еще звонила, Дафна Баллвин поняла, что ее намерения разгаданы, и быстро смылась.

Я хотел что-то сказать, но в этот момент зазвонил телефон. Берта просто отодвинула аппарат в сторону.

– Снимите трубку, – посоветовал Селлерс. – Во-первых, мои люди знают, что я здесь, а во-вторых, это может звонить человек, который следит за Дафной Баллвин. Эх, если бы это действительно было так!

Берта сняла трубку:

– Алло? – А потом добавила: – Да, он здесь. – Она кивнула Селлерсу. – Это вас, Фрэнк.

Тот взял трубку:

– Слушает инспектор Селлерс. В чем дело?

Какое-то время он слушал, потом хмуро посмотрел на меня и сказал:

– Дональд, полиции бросился в глаза человек, который наблюдал за домом Баллвинов. Они его забрали. У этого парня есть лицензия частного детектива. Он утверждает, что вел наблюдение по вашему поручению.

– Значит, он все еще там?

– И значит, миссис Баллвин выскользнула из-под его наблюдения. Что мне с ним делать? Отпустить домой?

Я с улыбкой посмотрел на него:

– Можете быть уверены, что он не отправится домой, если не получит таких указаний от меня или Берты. И он очень удивится, если узнает, что миссис Баллвин ускользнула от него. Давайте не будем терять времени, инспектор, и сами наведаемся туда. Мы должны с ним поговорить.