Александр Солоник: киллер мафии - Карышев Валерий Михайлович - Страница 45

И когда-нибудь (видимо, очень скоро) пройдет по Москве слух: есть такой Александр Македонский, стреляющий без промаха, есть Бич Божий, беспощадно карающий воров и бандитов, невзирая на имена и авторитеты…

Неожиданно – отчетливо и выпукло, словно строка в типографском шрифте – всплыл фрагмент памятного разговора с московским начальничком в кабинете учебного центра:

«Александр Сергеевич, скажите, вам нравится, когда вас боятся?..»

Тогда он ответил что-то вроде того – ну, да, наверное…

Да, прав, тысячу раз прав был тот комитетчик, когда ответил за него, почему именно нравится:

«Это дает ощущение собственной значимости, чувство независимости – скорее даже не чувство, а иллюзию. Это защищает, создает невидимую оболочку. И в свою очередь сильно возвышает в глазах окружающих…»

Но московский начальничек не сказал одного: страх имеет свою изнанку, за него рано или поздно придется платить, притом по самому большому счету…

Убийство Отари Квантришвили имело в столице небывалый резонанс – наверное, как никакое из многочисленных убийств, совершенных до этого. Спустя несколько дней после выстрелов у Краснопресненских бань криминальный мир Москвы, до сих пор пребывавший в шоке, провожал президента Фонда имени Льва Яшина в последний путь.

Хоронили его на престижном Ваганькове, в дорогом, за сорок тысяч долларов, гробу. Могила в одной ограде со старшим братом Амираном, расстрелянным в офисе МП «Водолей» несколькими месяцами раньше.

За несколько часов до похорон приглашенные собирались группами у входа на кладбище. Курили, перекидываясь короткими фразами. Одна за другой ко входу подъезжали иномарки, из них выходили мужчины в строгих черных плащах в сопровождении широкоплечих амбалов в коротких кожаных куртках. Дюжие охранники профессиональными взглядами окидывали собравшихся на кладбище, окружали своих боссов плотным кольцом и неторопливо двигались вперед. Одна за другой подъезжали черные «Мерседесы» и «Волги» с кремлевскими номерами. Их пассажиров, правда, охраняли не «быки», а серенькие мужички с явно не запоминающимися лицами.

У входа появились несколько личностей с фотоаппаратами, но стоило паре охранников двинуться им навстречу, фотоаппараты исчезли, а фоторепортеры мгновенно растворились в толпе.

На безопасном удалении от главного входа на Ваганьковское кладбище остановился микроавтобус с надписью «НТВ». Телевизионщики, уже наученные горьким опытом, предусмотрительно ожидали в машине.

После отпевания гроб с телом Квантришвили медленно проплыл из церкви к свежевырытой могиле. В голых ветках деревьев пронзительно кричали вороны. Вскоре закапал дождик, и могильщики, ошарашенные таким наплывом публики, долго не решались опускать гроб в могилу.

После похорон состоялись поминки, и за столом не раз возникал естественный вопрос: «Кто посмел?!»

И, наверное, многие из тех, кто сегодня прощался с Квантришвили, мысленно спрашивали себя: кто будет следующим?

Было очевидно: воры в законе Глобус, Калина, Гиви Резаный, Пипия, авторитеты Витя-Жид и Федя Бешеный, те же братья Квантришвили – не последние жертвы киллерских отстрелов.

Список будет продолжен – это понимали все.

Но кого убьют следующим после Отарика?

Кто заказывает убийства?

И почему так случилось, что от пуль киллеров не спасают ни свирепые «быки» – телохранители, ни огневая мощь бригад, ни огромные деньги, ни даже громкое имя и звание вора в законе?!

Вопросов было много, но никто из присутствовавших на поминках не мог дать на них ответа…

Глава 17

А жизнь продолжалась. И, кроме страшного подпольного мира – с киллерскими отстрелами, воровскими сходками, ментовскими задержаниями, «кидаловым», «рамсами», «терками» и «разборками», – был еще и другой. В том мире растили детей, писали стихи и романы, выращивали хлеб, плавили сталь, честно зарабатывали деньги. В конце концов, защищали тех, кто принадлежал к страшному миру, да и не только их…

За неполную неделю Адвокат сделал для грузинского законника все, что только от него зависело: настоящий профессионал, он отлично знал все тонкости ответных действий.

Встретился со следователем, поговорил с подследственным, внимательно перечитал все протоколы, побеседовал с понятыми, по своим каналам попытался выяснить, что за ствол ему подбросили, и пробил, кто за всем этим стоит и какова конечная цель.

Через несколько дней судья – злобная, похожая на высушенную змею тетка, хищно сверкая очками с бифокальными линзами, сообщила, что суд считает возможным изменить меру пресечения на освобождение под залог в двадцать тысяч долларов, которые следует внести на расчетный счет суда в рублях в соответствии с теперешним курсом Московской межбанковской валютной биржы.

А еще через несколько часов Тенгиз, Гурам, Адвокат и самые близкие законнику люди сидели в небольшом, уютном подмосковном ресторанчике. Вор в законе принимал поздравления, кивая на удачливого защитника, а тот, ловя на себе благодарные взгляды, скромно молчал.

Выпитое подействовало на публику расслабляюще. Когда за окнами повисла ночная тьма и предупредительные официанты зажгли бра, темы разговоров были уже далеко от судебного заседания.

Говорили о новых моделях машин, модных курортах, рокировках в банковских кругах, передавали последние столичные сплетни… Гурам, сидевший слева от Адвоката, рассказывал знакомому о волне киллерских отстрелов, прокатившихся по Москве в последние месяцы.

– За этим наверняка стоит кто-то один, – убеждал кавказский жулик. – Те, кто отстрелы заказывает, как бы убивают двух зайцев: с одной стороны – физически ликвидируют неугодных, с другой – стравливают друзей покойных авторитетов. Как ты думаешь? – обернулся он к Адвокату. – Кто это может быть?

Тот индифферентно пожал плечами.

– Не знаю.

– Тут журналисты о какой-то тайной организации писали, – с нервным смешком вставил Тенгиз, следивший за всем, что происходило во время застолья. – То ли «Белая стрела», то ли «Бумеранг», то ли еще какая-то. Государственный беспредел против «отморозков». А ты, дорогой, как считаешь?

– Слишком уж романтично, – улыбнулся юрист.

– Говорят еще, будто бы на Москве такой киллер есть – Александр Македонский его «погоняло», – перехватил нить беседы Гурам. – Стрелок от бога или от дьявола. Ни менты его накрыть не могут, ни пацаны… Круче любого Джеймса Бонда.

Сказал – и вопросительно взглянул на Адвоката: а ты что скажешь?

Тот дипломатично улыбнулся. Разумеется, он уже неоднократно слышал о чем-то подобном, но имел на этот счет собственное мнение. И даже выстроил для себя несколько вероятных схем событий, просчитывая возможную подоплеку…

Но, конечно же, тогда, в уюте подмосковного ресторанчика, он даже в самых смелых прогнозах не мог представить, что вскоре ему уготована встреча с этим загадочным киллером, Александром Македонским, и встреча эта серьезно изменит его жизнь…

В отличие от многих Александр Солоник прекрасно знал ответы на многие вопросы, казавшиеся неразрешимыми, но в последнее время старался не думать о печальном. Гораздо больше поразила его другая смерть, которая на фоне остальных в столице наверняка осталась незамеченной.

Спустя несколько дней после скандального убийства Отари Квантришвили киллер, включив телевизор, случайно услышал следующее сообщение:

«Шестого апреля этого года в районе Битцевского парка был обнаружен труп неизвестного мужчины с многочисленными следами ножевых ранений. На вид лет тридцати – тридцати пяти, рост сто восемьдесят пять сантиметров, телосложения крупного, имеет татуировки… – далее шло подробное перечисление всех наколок погибшего. – Погибший был одет в джинсы, кроссовки, серый свитер и черную куртку. Документов и денег при нем не обнаружено. Всем, кому что-нибудь известно об этом человеке, просьба сообщить по телефонам…»