Охотники до чужих денежек - Романова Галина Владимировна - Страница 38

– А нам, мужик, не до подгузников! Нам на молоко с хлебом еле денег хватает! – обрадованно вскинулась она, явно предвкушая приличный скандал. – Вишь вы какие сытые да холеные! У ваших детей небось и ложки с вилками позолоченные, чего уж говорить про тарелки!..

– И вот их интересы тебе нужно было бы претворять в жизнь, кабы ты выиграл тогда. – Валентин покачал головой, обойдя стороной рассвирепевшую не на шутку молодую даму. – Нет, Виталя, что бог ни делает, все к лучшему.

– Но не в нашем с тобой случае, – осадил его ликование Гончаров, увлекая в глубь перекрестной липовой аллеи. – Данилу надо поберечь. У меня так вообще какое-то странное чувство...

– Ну! – не выдержав, подтолкнул его друг, надеясь найти в его словах объяснение и своему смятению.

– Что кто-то нас ведет с самого начала. Не мы, а нас...

– Вот! – Валентин остановился и с совершенно ошарашенным видом затряс у него перед лицом указательным пальцем. – Именно, Виталя! То же самое и со мной, представляешь?! Только о чем подумаю, тут же... Только что-то... как-то... и бац!!! Ты о чем думаешь? Ты говори, не стесняйся! Ты так же, как и я, думаешь, что это она?!

Гончаров замялся. Обвинение, которое выдвинул сейчас его друг в адрес безобидной с виду девушки, было достаточно серьезным. Поверить в него значило поверить в то, что есть на свете бог и сатана, что существует потусторонний мир и, как вытекающее отсюда, – рай и ад. Но не поверить теперь уже было очень сложно.

– Это дико, Валечка, – слабеющим голосом начал Виталий Эдуардович и пожал плечами. Причем вышло у него это как-то слишком уж виновато, словно ответственность за чужой смертный грех лежит и на нем тоже. – Это дико и страшно. Это что же получается... Мы и только мы подтолкнули ее к этому?! Мы способствовали тому, что она сделала то, что сделала?! Но этого просто не может быть! Это в голове не укладывается! И в конце концов, как она могла дойти до всего сама?!

– Вряд ли здесь обошлось без посторонней помощи. Вряд ли... – Валентин нахлобучил по самые брови видавший виды берет и зябко поежился. – Терпеть не могу март. Просто ненавижу это время года!

– Ты не одинок в своей ненависти, дружище, – похлопал его по плечу Гончаров. – С тобой солидарны Пушкин и, я думаю, еще очень-очень многие... Итак, что будем делать, Валя? А ничего не делать нельзя, сам понимаешь. Парни зашевелились и поползли со всех сторон, словно тараканы, стоило просочиться слуху о камушках...

– Нужно их опередить, так? – закончил за Гончарова его друг.

– Соображаешь. За что и уважаю...

Они остановились в самом тупичке, в том месте, где кончалась аллея и открывался вид на заброшенный пустырь, расчищаемый сейчас под строительство гаражей. Работы велись почти вручную. Комья мерзлой земли летели из-под ломов ходящих по кругу людей. Пар валил от потных спин. Рабочие злобились, площадная брань оглашала окрестности. Бригадир носился с одного места на другое, пытаясь стабилизировать ситуацию, но его попытки не увенчались успехом. Пять минут скандала, и, пошвыряв инструмент прямо в снег, рабочие гуськом потянулись в вагончик, стоящий по другую сторону пустыря.

– Мне вот тоже так хочется порой, – с отчетливо проступившей завистью пробормотал Гончаров, глядя им вслед, – бросить все на полпути и уйти куда глаза глядят.

– Ага, – невесело подхватил Валентин, притоптывая промокшими ногами. – Только у тебя вагончик будет на рельсах и с решетками на окнах. Нет, брат, поздно. Теперь уже поздно. А, кстати, девчонка из города слиняла.

– И ты говоришь мне это только сейчас? – Гончарову хотелось придать своим словам побольше суровости, но накатившая усталость от ощущения тщетности собственных усилий не позволила ему сделать это, сдавив сердце неприятным холодком. – Ладно, ни к чему это. Я знал... Знаешь, с кем?

– А как же! Наш пострел и тут поспел! – Валентин на манер покинувших стройплощадку рабочих матерно выругался. – Вот это-то меня и навело на подозрения несколько другого характера...

– А именно?

– Может быть, ее тоже кто-нибудь ведет? Вполне умело, так же, как и нас? У меня тут одна мыслишка появилась. Шальная такая мыслишка, непорядочная...

Гончаров укоризненно покачал головой и засомневался:

– Думаешь, это так необходимо?

– А почему нет?

– Ну не такая она дура, чтобы держать что-то у себя дома, если это действительно у нее есть.

– Все равно, – упрямился Валентин и вдруг вполне отчетливо лязгнул зубами.

– Замерз, что ли, Валя? – подивился Гончаров и внимательно посмотрел на друга. Тот уже без устали дергал сильно покрасневшим носом и едва ли не выплясывал замерзшими ногами на раскисшем тротуаре. – О-о, дело-то совсем швах. Идем-ка, милый друг, со мной. Тут неподалеку ресторанчик есть один. Преприятнейшее местечко. Коньячок, шашлычок...

– Так ты же на работе.

– Ерунда, идем. Обойдутся часок-другой и без меня. Сотовый со мной. Нужен буду, позвонят. Идем, пропустим по рюмочке, заодно и обсудим намечающийся визит, раз уж ты собрался навестить нашу юную леди в ее отсутствие.

Они развернулись в обратном направлении и пошли к выходу из сквера. Два пожилых человека. Один высокий и сильно поседевший, заметно припадающий на правую ногу, но, невзирая ни на что, сохранивший и былую стать, и красоту. Второй, едва достающий ему до плеча. Узковатый в кости, с неприметным лицом, манерами сильно напоминающий повзрослевшего подростка с прыгающей, какой-то птичьей походкой. Они шли, почти ничего не замечая вокруг, поглощенные собственной беседой, да и просто дружеским общением, которого в последнее время им так недоставало.

Общей проблемы они касались как бы вскользь и изредка, все больше подшучивая друг над другом и планируя ближайшую вылазку на подледную рыбалку. Ни у одного из них не зародилось и тени предчувствия, что видятся они в последний раз. И что менее чем через двенадцать часов одному из них суждено погибнуть страшной смертью.

Глава 20

Тяжелая грудь стриптизерши с затвердевшими от прохладного воздуха сосками закачалась у него перед глазами, и знойный с хрипотцой голос тихо поинтересовался:

– Наш мальчик скучает?

Вениамин нехотя поднял глаза и невольно восхитился натренированным красивым телом девушки. Гладкая, без изъянов, белая кожа. Нигде ни единого грамма лишнего веса. Совершенной формы грудь. Тонкая талия и роскошные бедра хороших пропорций.

Девушка грациозно задвигалась под поплывшую по залу мелодию, зазывно поглядывая в его сторону. Собственно, смотреть было больше не на кого, потому как Вениамин был единственным посетителем мужского пола, заслуживающим внимания. Четверо других были пьяны в стельку и, перестав выяснять отношения уже как пятнадцать минут назад, тихонько посапывали, привалившись к спинкам стульев. Юноша с девушкой за столиком у окна были поглощены друг другом, и танцовщица не считала нужным распылять призывные флюиды в их направлении. Все ее внимание сейчас сосредоточилось на молодом человеке, сидевшем за столиком у эстрады. Мало того что он был чертовски хорош собой, так парень к тому же располагал средствами. На этот счет у нее имелся безошибочный профессиональный нюх. Через полчаса заканчивается ее смена, и позволить себе расслабиться в объятиях такого красавца, да при этом еще сшибить пару сотен, было бы для нее совсем не лишним.

Мелодия зазвучала громче и ритмичнее. Резче сделались и движения стриптизерши. Она обвивалась телом вокруг хромированного шеста, не переставая парализовывать его волю своим похотливо-призывным взглядом. Груди ее колыхались в такт музыке, заставляя его думать о том, о чем в настоящий момент думать не следовало. А тут еще ее крепкие ягодицы, выскочившие в следующую минуту из малюсеньких блестящих плавок, замаячили перед глазами. Попробовать настроиться на что-то серьезное, на решение проблемы с девушкой, что отдыхала сейчас на окраине этого города, было выше его сил. Сознание поплыло под натиском всколыхнувшегося плотского желания.