Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Не надо меня прощать - Воробей Вера и Марина - Страница 6


6
Изменить размер шрифта:

– Но если все так, как ты говоришь, почему я для него пустое место? Почему именно я? Почему, ба? – У Зои не было ни сил, ни желания прятать от бабушки свои чувства, тем более что ей было ясно: мудрая бабуля уже все поняла с полуслова.

– Хочешь совет? – Татьяна Ивановна лукаво посмотрела на Зою, выдержала паузу и продолжила, чуть понизив голос: – Постарайся выделиться из толпы хоть чем-нибудь. Мне кажется, в этом возрасте мальчишки падки на яркость, неординарность. Кстати, а ты уверена, что именно этот человек тебе нужен?

– Да, бабуля, именно этот! Он самый лучший, самый-самый, понимаешь? – дрожащим от слез голосом заявила Зоя.

– Ну и хорошо… А теперь давай чай пить. С тортиком. Не зря же я аж в супермаркет за ним бегала! В булочной у нас одни булочки с маком, да и то вчерашние.

Спокойный тон бабушки, ее непоколебимая уверенность, что с внучкой все в порядке, что никаких таких дефектов ни во внешности, ни в чем-то другом у нее нет, пусть не надолго, но все же успокоили Зою, и, слабо улыбнувшись, она поплелась накрывать на стол.

Дождавшись, пока бабушка уйдет отдыхать в свою комнату, Зоя принялась бесцельно бродить из угла в угол. Ее мысли разбегались в разные стороны, а порой снова норовили умчаться в заоблачные дали, но усилием воли Зоя возвращала их на грешную землю.

«Хватит, намечталась уже, фантазерка! Получила по носу и правильно получила!» – снова распаляла себя Зоя, но уже без особой злости. Она схватила с полки первый попавшийся сборник Вознесенского и наугад раскрыла его.

Стихи не пишутся – случаются,
Как чувства или же закат.
Душа – слепая соучастница,
Не написал – случилось так…

«Как все-таки здорово он пишет! Максимум смысла при минимуме слов… И слова-то все самые обыденные, каждодневные, а такой грустью веет от них!» – мысленно удивлялась чужому таланту Зоя.

Ей вдруг захотелось самой выразить свои рвущиеся на свободу чувства в стихотворных строчках. Просто попробовать. А что, если и у нее получится? Зоя уже успела узнать, что ее одноклассница Галя Снегирева пишет хорошие стихи, и позавидовала ей, что называется, белой завистью. Она вообще была уверена, что Бог не дал ей ни одного таланта или просто даже способности к чему-нибудь, поэтому совершенно искренне восхищалась людьми, умеющими петь, играть на музыкальных инструментах, рисовать, танцевать, сочинять стихи и прозу, смешить публику или же, наоборот, заставлять ее рыдать. Неуверенность в себе и природная застенчивость катастрофически мешали Зое попробовать себя в творчестве. Но сейчас она, возможно впервые в жизни, испытала столь сильные эмоции, пусть даже со знаком «минус», которые оттеснили все ее комплексы и неуверенность в себе на задний план.

Зоя попыталась сосредоточиться, закрыла дверь в комнату и села в кресло. Вадим стоял перед ее мысленным взором, что называется, в полный рост. Она отчетливо «видела» его удлиненное лицо, густые блестящие волосы, даже зеленовато-серые глаза умудрилась разглядеть и запомнить. Наверное, она была единственным человеком в классе, сумевшим это сделать.

Постепенно процесс сочинительства любовной лирики захватил Зою всерьез. Ей нравилось подыскивать рифмы, эпитеты покрасочнее, слова, как можно точнее соответствующие ее внутреннему состоянию.

«Если получится плохо, ну, что ж, значит, я бездарь. Во всяком случае, ни одна живая душа о моем графоманстве не узнает. Это ж не танцы и не пение, когда ты весь на виду у публики… Это процесс, так сказать, интимный…» – успокаивала себя Зоя.

У нее уже появились наброски, которые она быстро записывала на клочке тетрадного листа, подвернувшегося под руку.

«Обязательно надо купить общую тетрадь, – мелькнула здравая мысль, – а то растеряю все листочки, еще, чего доброго, бабуля найдет, возникнут лишние вопросы. А это мне ни к чему».

К вечеру уже можно было с уверенностью сказать, что стихотворение «случилось». Зою не волновало его качество с точки зрения профессионализма. Основным критерием было то, насколько точно, по собственным ощущениям, ей удалось выразить свои чувства. На взгляд девушки, стихотворение получилось хорошим, так как отражало именно то, что она и хотела выразить, – тоску по любимому человеку и неизбывное желание быть рядом с ним. С удовлетворением еще раз перечитав свое творение, Зоя усадила перед собой Чака в качестве слушателя и негромко начала читать:

Я не хочу ни жить, ни умереть,
Ни по земле, ни по небу скитаться,
Зари не надо, что должна сгореть,
Звезды не надо, что должна сорваться…
Не жажду ни свободы, ни оков,
Ни славе, ни забвению не рада,
Я не стремлюсь в объятья сладких снов,
Не надо слов и жалости не надо…
Но если ты вдруг вздумаешь прийти,
Склонюсь устало к твоему плечу я,
Признаюсь с нежностью тебе, что ты,
Пожалуй, все, чего сейчас хочу я…

– Ну как, нравится? – спросила Зоя у Чака, лениво помахивавшего кончиком серого с голубым отливом хвоста.

Кот оставил свое мнение при себе и, коротко мяукнув, прыгнул Зое на колени.

4

– Слышь, Фишка, чего это наша новенькая как-то странно на тебя поглядывает? – поинтересовался любопытный Ермолаев у Вадима.

Только что началась большая перемена, и они расположились на подоконнике перед кабинетом химии. Сюда не добегала бестолковая и крикливая малышня, что давало возможность двум взрослым людям спокойно поговорить о делах насущных.

– Да? – вполне искренне удивился Вадим. – Не знаю… Я не замечал. А что, она в натуре смотрит? Может, тебе показалось?

– Ни фига себе, показалось! Да она с тебя глаз не сводит! Конечно, куда тебе кого-то заметить, кроме своей Лу…

– Фигню ты городишь, дружище! При чем здесь Лу? Да и не моя она вовсе… У меня, если хочешь знать, в женском внимании недостатка не наблюдается. Иногда даже надоедает все.

– Хочешь сказать, и Каркуша тебе надоела? А не она ли тебе «досвидос» сказала, а? – подначивал товарища неугомонный Ермолаев.

– Если ты не в курсе, так и нечего языком молоть, – надулся Фишка, но все же счел своим долгом объяснить: – С Катей у нас характеры разные оказались. Слышал, такое бывает у людей? И вообще я не собираюсь обсуждать ни с тобой, ни с кем-либо другим свои отношения с девушками. Ты лучше мне вот что поведай, – сменил он тему разговора, – тебя Наумлинская на свой день рождения приглашала?

– Приглашала. Да она, по-моему, почти весь класс позвала. Классно оттянемся… Ты, кстати, в курсе, что сие празднество не у нее дома будет, а в «Гараже»?

Вадим поморщился. Новомодная пиццерия под названием «Гараж» ему не очень нравилась, он чувствовал себя комфортней в более спокойном, романтическом интерьере или уж, на крайний случай, в привычном минималистическом интерьере кафе «Два клона». Но тут уж выбирать не приходилось.

Следующим уроком была химия. Фишкин неплохо разбирался в ее премудростях, поэтому позволил себе слушать вполуха. Намерения на этот раз у него были иные – проверить, что там насочинял приколист Ермолаев. Лично он, Фишка, был на все сто уверен, что все это – плод Юркиной безудержной фантазии, но в душе все же зародились сомнения… А вдруг правда? Хотя, с другой стороны, ну и что с того, даже если Зоя и пожирает его глазами? Ему-то без разницы. Ну влюбилась девочка, что тут особенного? В него-то еще как можно влюбиться! Но она-то ему совершенно безразлична. Нет, как одноклассница новенькая, конечно, ничего – отзывчивая, невредная. Ну и все, не более того!

Так или примерно так рассуждал Фишкин, украдкой наблюдая за Зоей. Она сидела через проход от него, на одну парту ближе к учительскому столу, чем он сам. Делая вид, что смотрит в окно, Вадим то и дело косился в ее сторону, однако ничего интересного не заметил, поэтому в его голове возникло два вполне разумных предположения: либо Зое неудобно сидеть, повернувшись назад, либо Ермолаев, как обычно это с ним происходило, все выдумал. Просто так, от скуки.