Ты у него одна - Романова Галина Владимировна - Страница 38

– Зря вы поторопились, дядя Гена. – Эмма сокрушенно покачала головой. – Я сегодня хочу мяса. Уж позвольте вашей милой девочке быть сегодня капризной! Отмените заказ, пожалуйста!

– Мяса так мяса!

Он быстро прошептал что-то склонившемуся к нему официанту, и минут через пять их столик принялись уставлять тарелками. Холодные мясные закуски и овощные салаты. Что-то или кто-то запеченный на вертеле. Потом еще что-то под дивным белым соусом. Короче, всем тем, что заказал, повинуясь ее капризу, «дядя Гена», смело можно было накормить довольно большую компанию. Но Эмма не роптала. То там отщипнет, то здесь наколет что-то на вилочку. Всего по чуть-чуть и не до сытости. Это было ее главным правилом за столом – сохранять легкое чувство голода. Чего нельзя было сказать о ее спутнике. Тот отрывался на полную катушку, не особенно церемонясь, чавкая и беспрестанно ковыряя в зубах осиновой зубочисткой.

В перерывах между блюдами они перекидывались ничего не значащими фразами. Пару раз предались воспоминаниям, но то были воспоминания, отличные от ее дневных, и имели они вполне определенный, четко отрепетированный подтекст.

В конце концов Эмме надоело ходить вокруг да около, к тому же от еды ее вдруг стало клонить в сон и, старательно скрадывая зевоту, она пробормотала:

– Дядя Гена, так зачем вы хотели меня видеть?

Он на мгновение прекратил жевать, отер сальные пальцы рук о салфетку и в некотором раздражении отшвырнул ее от себя. Затем заученным движением прошелся по редким волосам, распластанным на лысеющем черепе, и только открыл рот для вступительной части, как в ресторан вошли эти двое…

Эмма сидела спиной к входу, но и она сумела это понять. Настолько красноречивым было выражение лица ее собеседника, что не прочувствовать важности момента было нельзя.

Данила вошел в зал под руку с дочерью «дяди Гены» Ланой. Высокая статная брюнетка с волосами ниже пояса была облачена в ярко-алый кожаный брючный костюм.

«Понятно теперь, откуда у Данилы возникла такая любовь к кожаным штанам и жилеткам, – с неприязнью подумала Эмма, когда она, проследив за взглядом „дяди Гены“, повернула голову к выходу. – Пижон!!!»

Лана была восхитительна. Черные блестящие волосы. Гладкая смуглая кожа, прекрасно гармонирующая с ярким цветом ее наряда, который к тому же обтягивал ее, словно вторая кожа. К чести Данилы надо сказать, что рядом с ней, вернее на ее фоне, он совсем не потерялся. Так же, как и его дама, от пяток до макушки облаченный в кожу, он олицетворял собой символ спутника жизни. Крепко сложенный, до синевы выбритый, с гладко зачесанными в хвост волосами, с пронзительным взглядом темных глаз. Н-да… Ну просто раздвигай столики, декорируй помещение и приступай к съемкам какого-нибудь сериала о мужестве, чести, предательстве и любви.

Все эти шальные мысли галопом промчались в ее мозгу, когда она наблюдала, как приближалась к их столику эта пара.

«Держи себя в руках, дорогая!» – попросила себя Эмма и, как можно приветливее улыбнувшись вновь прибывшим, суетливо задвигала стулом в сторону, освобождая место.

«Дядя Гена» в предвкушении веселого вечера радостно подскочил со своего места и после приветственных рукопожатий, объятий и поцелуев усадил свою дочь и Данилу по обе стороны от себя.

Так получилось, что Эльмира оказалась на противоположной стороне прямоугольного стола в одиночестве. Эта же троица, уютно расположившаяся рядышком, устроилась напротив.

– Итак, что будем пить? – «Дядя Гена», просто сочившийся благодушием как бы в предвкушении чего-то удивительного, принялся отдавать приказания официанту.

Данила погрузился в изучение меню, хотя Эмма могла поклясться, что все это чистой воды притворство и делает он это скорее из нежелания встречаться с ней взглядом. Лана же, как раз наоборот, высверливала в ней дырки своими жгуче-черными глазищами. Понять значение этих взглядов было несложно. В них отчетливо читались неприязненное превосходство и какая-то брезгливая жалость, словно перед ней сидела не молодая, красивая, преуспевающая женщина, а некто, живущий исключительно подаяниями и просто чудом затесавшийся в их элитный ряд.

– Как дела, Лана? Давно не виделись… – с искренним любопытством поинтересовалась Эмма, потому как молчать далее стало просто невыносимо. – Ты давно вернулась на Родину? Я была сильно занята в последнее время и как-то упустила из виду твои перемещения по планете. Что твой муж? Как свекровь?

Лана просто позеленела.

Как смеет эта дрянь издеваться над ней?! Как смеет в присутствии посторонних намекать на ее отношения с прежней семьей?! Кто ей успел рассказать о том, что муж выставил ее из дома с одним чемоданом, а свекровь за все годы супружества ни разу не удостоила ее даже взглядом?! Кто успел?! Может, блефует и выспрашивает из вежливости… Хотя, на нее непохоже. Ишь, с каким превосходством держится! Словно и не ее Данилка сопровождает Лану сегодняшним вечером. Словно и не над ней, Эмкой, сгустились тучки грозовые, умело согнанные вместе предприимчивыми ручками Ланочкиного папочки. Да… Умеет себя держать, стерва, умеет! Ее бывшей свекрови она бы наверняка понравилась. «Для настоящей леди главное – выдержка!» – любил цитировать мамочку ее бывший муженек. А у этой белокурой бледнолицей стервы ее не занимать. Тоже мне леди! Сидит, улыбочки расточает, хочет казаться вежливой. Ну, ну… Посмотрим, как она тебе послужит, выдержка твоя, когда новость дня на тебя обрушится…

– О свекрови ничего не знаю, да и не хочу знать. – Лана беспечно дернула плечом, желая казаться беззаботной, но от Эммы не укрылась нервозность в этом ее жесте. – С мужем развелась. Сейчас вот пытаюсь наладить жизнь здесь, на Родине. Кое-что уже наметилось. В смысле изменений в личном плане.

Ее пылкий взгляд в сторону Данилы явился более чем красноречивым подтверждением ее слов. Он, кстати сказать, от подобной пылкости воздержался. Бросил самый обычный взгляд в сторону спутницы, потом попытка улыбки, и снова нос в меню.

Ну, ну, голубки… Эмма мстительно ухмыльнулась, вспомнив их недавнюю встречу, и тут вдруг выдала такое, что сама от своих слов едва не свалилась со стула.

– Данила, я была у врача, – пробормотала она еле внятно, зорко отслеживая его реакцию.

Над столом тут же повисла пауза. «Дядя Гена» отослал официанта и замер с открытым ртом. Лана вцепилась в край скатерти, как бы норовя прорыть канавки в поверхности стола длинными алыми ногтями. А Данила… Черти бы его побрали!.. Он вдруг закусил нижнюю губу так, словно пытался сдержать улыбку, аккуратно сложил на столе меню и с самым непонятным, с самым загадочным выражением на лице произнес:

– Ну и что сказал врач?

«Ох, господи! Прости мне грехи мои тяжкие!» – перекрестилась мысленно Эльмира и вслух скороговоркой пробормотала:

– То, что не случилось у тебя однажды, на сей раз кажется… кажется имеет место быть…

«Дядя Гена» среагировал молниеносно. Он ничего не понял из ее невнятного бормотания, но, уловив напряженность момента, воодушевленно захлопал в ладоши, призывая всех к вниманию.

– Господа! Минутку внимания! Эммочка, надеюсь, ты позволишь старику?.. – Он по-звериному осклабился в ее сторону, приказывая молчать. – Давайте выпьем!..

Все. Момент был упущен. Они все заговорили разом. Все, кроме Эммы. Данила им старательно подыгрывал, хотя она пару раз поймала на себе его затравленный взгляд. Интересно, понял он, что она имела в виду? Понял или нет, что она намекала на беременность? То, что у него не случилось – подразумевало под собой Ленкин обман, но разве мог он сейчас помнить о той бедной девушке, что погибла так глупо. Он быстро утешился. Чересчур быстро…

– Эльмирочка, девочка! – «Дядя Гена» просто лопался от самодовольства. Интересно, а где его молодая супруга? Или этот вечер, включающий в себя деловую программу, не предусматривал ее присутствия… – Что же ты не пьешь?!

– А… – Черти снова дернули ее за подол. – А… мне нельзя, дядя Гена. И вообще мне пора в постельку. Режим, знаете ли…