Дело о сумочке авантюристки - Гарднер Эрл Стенли - Страница 18

— Как ты поступила? — спросил Мейсон. — Я имею в виду, как ты звонила мне?

— Секунд тридцать никто не отвечал на коммутаторе отеля, потом телефонист снял трубку, и я попросила его, говоря как можно тише, дать выход в город. Но дежурный сказал, что все звонки проходят через коммутатор отеля. Тогда я заметила, что на моем аппарате нет диска. Я была настолько потрясена находкой в сумочке Салли, что не заметила этого прежде. Поэтому, я была вынуждена назвать телефонистке твой незарегистрированный номер. В сложившихся обстоятельствах ничего другого я придумать не могла.

Мейсон сдержанно кивнул.

— Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем ты снял трубку, — продолжала Делла. — Я начала говорить, постоянно наблюдая за Салли, чтобы сразу же повесить трубку, если она начнет просыпаться.

— Поэтому ты повесила трубку, не договорив?

— Да. Я заметила, как она зашевелилась, как задрожали ее веки. Продолжать разговор я не рискнула, поэтому быстро положила трубку и легла, чтобы притвориться спящей, если она откроет глаза. Хотя, сумочка на полу и включенная лампа выдали бы меня. Если б она проснулась, я заставила бы ее раскрыть все карты, но мне казалось более предпочтительным дождаться твоего приезда. Итак, она немного помотала головой, что-то сказала неразборчиво, как и все люди во сне, глубоко вздохнула и успокоилась.

Мейсон поднялся с края ванны и сунул руки в пальто.

— Все очень скверно, Делла, — сказал он.

Делла Стрит кивнула.

— У нее не было денег, — продолжил Мейсон, — а такую сумму она могла получить только от миссис Фолкнер. Я сам сыграл ей на руку. Мне захотелось остаться одному в ванной комнате Фолкнера и внимательно все изучить. Я не хотел, чтобы она наблюдала за мной, поэтому попросил отвести миссис Фолкнер в гостиную и попытаться успокоить ее. Полагаю, именно там она и вынудила миссис Фолкнер заплатить ей. Значит, она обнаружила какие-то незамеченные мной улики. Или же, миссис Фолкнер попросила ее выбросить револьвер, и эта вымогательница, верная своим принципам, потребовала за услуги кругленькую сумму денег. В любом случае, нас ждут неприятности. Сама можешь догадаться, как будут развиваться события. Я полагал, что мы должны спрятать ее от репортеров, чтобы у нас была возможность предъявить иск на имущество Фолкнера узнав все обстоятельства дела, до того как ей развяжут язык. Вот что бывает, когда из самых благородных побуждений пытаешься помочь больному туберкулезом, подружка которого склонна к вымогательству. Вы зарегистрировались здесь под собственными именами. Если этот револьвер окажется орудием убийства, представляешь, в каком положении мы окажемся? Оба. Что она сказала тебе, когда позвонила в первый раз?

— Сказала, что ты попросил ее связаться со мной и дал ей номер моего телефона. Сказала, что я должна поселить ее в отеле, остаться с ней и сделать все так, чтобы никто не узнал, где она находится, пока ты не решишь, что об этом можно сообщить.

Мейсон кивнул.

— Я сказал ей все сделать именно так.

— Я спала, когда зазвонил телефон. Видимо, спала я достаточно крепко, потому что первые несколько секунд весьма туго соображала. Салли Мэдисон передала мне твое поручение, и я не могла сообразить, в каком отеле найти номер. Я попросила ее перезвонить минут через десять, а сама обзвонила несколько отелей, пока не нашла двухместный номер здесь, в «Келлинджере».

Мейсон сосредоточенно размышлял.

— И она перезвонила тебе минут через пятнадцать?

— Примерно. Я не засекала время. Начала одеваться, как только сняла номер. Очень торопилась, совсем не следила за временем.

— Вы договорились встретиться здесь?

— Да. Я сказала ей ехать прямо в отель и, если она придет первой, подождать меня в вестибюле. Я должна была ждать Салли там же, если опережу ее.

— Кто приехал первой?

— Я.

— Сколько времени ты ее ждала?

— Минут десять, я думаю.

— Она приехала на такси?

— Да.

— На каком?

— На желтом.

— Ты не заметила ничего странного в том, как она несла сумочку?

— Нет, ничего. Она вышла из машины и… подожди, шеф, я точно помню, что она заранее приготовила банкноту. Не доставала ее из сумки, а держала в руке. Она протянула деньги водителю и не взяла сдачи, я точно помню.

— Вероятно, дала банкноту достоинством в доллар, — предположил Мейсон. — Значит, на счетчике было центов восемьдесят, и двадцать центов она дала на чай.

Делла Стрит пыталась вспомнить детали.

— Я помню, что водитель, как-то странно взглянул на банкноту, сказал что-то, положил деньги в карман и уехал. Потом Салли Мэдисон вошла в вестибюль, и мы поднялись в номер.

— Ты уже зарегистрировала номер к тому времени?

— Да.

— Значит, у Салли не было необходимости открывать сумочку со времени вашей встречи и до того момента, как она легла спать и положила ее под подушку?

— Верно. Я, помню, подумала, что ей следовало бы получше следить за кожей, но она просто скинула с себя одежду и залезла в постель.

— Несомненно, она не хотела, чтобы тебе предоставилась возможность заглянуть в ее сумочку. Хорошо, Делла, у нас есть только один выход. Мы должны взять этот револьвер.

— Зачем?

— Затем, что на нем есть твои отпечатки пальцев.

— Ой! — испуганно воскликнула Делла. — Я не подумала об этом.

— Мы сотрем с револьвера твои отпечатки, потом разбудим Салли и зададим ей несколько вопросов. Наши последующие действия зависят от ее ответов, но скорее всего мы посоветуем ей вернуться домой, вести себя так, будто ничего не произошло, и никому, ни при каких обстоятельствах не говорить о проведенной здесь ночи.

— Думаешь, она согласится?

— Кто знает, возможно. Скорее всего ее найдут еще до полудня. Своими ответами на многочисленные вопросы, она, вероятно, навлечет беду и на нас. Но если твоих отпечатков на револьвере не окажется, мы не должны будем никому сообщать о том, что нам было известно содержимое ее сумочки. Мы просто пытались оградить ее от приставаний назойливых репортеров. Она собиралась стать нашим клиентом в гражданском деле против наследников Фолкнера, в результате которого мы собирались получить пять тысяч долларов в пользу ее возлюбленного.

Делла Стрит кивнула.

— Но, — продолжал Мейсон, — если твои отпечатки будут обнаружены на револьвере, беды не миновать.

— Но стирая мои отпечатки, ты автоматически уничтожишь и все остальные следы на револьвере, не так ли?

Мейсон кивнул.

— Мы вынуждены так поступить, Делла.

— Не будут ли наши действия считаться манипуляциями с вещественными доказательствами?

— Делла, мы даже не знаем, является ли данный револьвер вещественным доказательством. Возможно, именно из него был застрелен Харрингтон Фолкнер, возможно — нет. Все, пора приниматься за дело.

Мейсон открыл дверь ванной, шепотом предупредив Деллу Стрит вести себя как можно тише, и уже сделал шаг к кровати, на которой спала Салли Мэдисон, когда раздался стук в дверь.

Мейсон замер.

— Открывайте! — раздался чей-то голос. — Немедленно открывайте дверь! — снова раздался стук.

Шум разбудил Салли Мэдисон. Издав непонятный возглас, она села и уже успела спустить на пол одну ногу, когда заметила замершего у двери Мейсона.

— Ах! — воскликнула она. — Я и не знала, что вы здесь.

Она быстро нырнула под одеяло, закрывшись до самого подбородка.

— Я только что пришел, — сказал Мейсон.

Салли улыбнулась.

— Я не слышала.

— Я просто хотел убедиться, что у вас все в порядке.

— Что происходит? Кто барабанит в дверь?

— Открой дверь, Делла, — попросил Мейсон.

Делла повиновалась.

— Здесь у вас этот номер не пройдет, — закричал ночной дежурный.

— Какой номер? — спросила Делла.

— И не пытайтесь меня обмануть. Ваш приятель поднялся на лифте на пятый этаж, а потом по лестнице прокрался на шестой. Умник какой! Я вспомнил, что вы звонили в город из этого номера, и решил все проверить. Стоял под дверью. Я слышал, как открылась дверь ванной, слышал, как вы шептались. Девочки, вы выбрали не тот отель. Собирайте вещи и убирайтесь.