Wampum - Ланска Ева - Страница 32

Соня и Ухов по-прежнему крепко спали.

Андрей оперся рукой о стену и попытался отдышаться.

«Нервы ни к черту!»

Соболев уже ругал себя за то, что сорвался и прибежал обратно, за то, что ослушался приказа, за то, что позволил эмоциям сбить себя с толку.

В квартире все оставалось без изменений.

Андрей чувствовал себя дураком.

Он уже было опять собрался в путь, когда заметил человека, стоящего в углу комнаты Сони. Он был одет в черный спортивный костюм, лица не разглядеть в полумраке, на голове черная вязанная шапка. Он был без ботинок, в одних носках. На руках — черные перчатки. Соболеву показалось, что фигура женская.

Незнакомка осторожно подошла к платяному шкафу и открыла тот отдел, где, как знал Соболев, хранится Сонина коллекция галстуков. Женщина постояла перед этим отсеком несколько мгновений, потом обернулась и посмотрела на одежду Ухова, разбросанную перед кроватью. Скользнув к постели, она подняла с пола галстук. Ловкими движениями она схватила спящего Ухова за шею и начала его душить. Стас широко открыл глаза, попытался стряхнуть с себя убийцу, но женщина держалась крепко. Только после того, как Ухов перестал сопротивляться, она накинула на его шею галстук и, упершись ногой, сильно затянула его.

Андрей стоял перед зеркалом-окном, с ужасом глядя на происходящее.

Возмущенно звякнул телефон. Андрей вздрогнул. Звонил Краско. Голос его был резок.

— Ты где, спринтер?

Андрей постарался взять в себя в руки, чтобы ничем не выдать своего волнения.

За зеркалом женщина-убийца развернула тело Ухова лицом к Соне.

— Простите, Максим Александрович. Я на шиномонтаже. Колесо пробило. Меня подтянули до заправки. Ребята занимаются. Скоро закончат, и я — пулей…

— Жду, — недовольно пробурчал Краско в трубку.

Андрей дал отбой и вытер вспотевший лоб. Он так тяжело дышал, что, казалось, его слышно в соседней квартире.

Убийца подхватила кроссовки и побежала к выходу. Когда она приблизилась к «зеркалу», Андрею стало видно ее лицо. От неожиданности он присел.

Это была Наталья Власова, коллега Андрея, делившая с ним кабинет.

Андрей оцепенел. Не успел он прийти в себя от увиденного, как услышал, что дверь в его квартиру открывается отмычкой. Он мгновенно вскочил с кровати и метнулся к шторе.

Освещая себе путь фонариком, вошла Власова. Подойдя к системе видеонаблюдения, она вынула диск с последней записью и заменила его другим.

Наталья подошла к окну и остановилась в двух шагах от замершего за шторой Андрея. Она подняла к уху мобильный телефон. Андрей услышал знакомое «да».

— Все сделано. Я ухожу.

Власова закрыла телефон, надела кроссовки и поспешила к выходу.

Андрей еще какое-то время после того, как убийца закрыла за собой дверь, боялся дышать, чтобы не выдать свое присутствие.

Звонок мобильного телефона опять заставил его вздрогнуть. Андрей открыл окно, сделал глубокий вдох и высунул голову с телефоном, чтобы фоном пошли шумы улицы:

— Еду, Максим Александрович. Буду через…

Краско не дал ему договорить:

— Да нет. Не приезжай. Я подумал — дело, в принципе, терпит до завтра. Езжай домой. С утра жду.

— Слушаюсь, Максим Александрович.

Соболев сидел на кровати, не отрывая взгляда от «зеркала». Он потерял счет времени и совершенно не представлял, сколько он уже так сидит. Когда первый шок миновал, ему удалось стряхнуть с себя оцепенение, встать и подойти к проему.

Ничего не изменилось с тех пор, как убийца покинула место преступления. Соня по-прежнему крепко спала, а мертвый Ухов так же лежал рядом с ней.

Ощущение того, что он один в этой игре не знает правил, не покидало Андрея. Он подошел к подоконнику, около которого еще несколько минут назад прятался, пошире открыл окно и позволил холодному воздуху остудить его воспаленную голову.

«Господи, что ж происходит?»

Соболев понимал, что вот-вот начнет паниковать. Свежий ветер помог его мыслям обрести былую четкость.

«Она что-то говорила про галстуки… что-то про удушение… это было вчера на кухне у того парня… она говорила, что хотела придушить Краско его лоховским галстуком… почему же везде эти галстуки?.. Что они значат? Почему она их коллекционирует?»

Что же получается? Краско прислал Власову убить Ухова. Судя по тому, что галстуки — это «фишка» Сони, он пытался придать убийству стильность. Он хотел ее подставить. Но зачем? Чтобы Соню посадили в тюрьму?

Андрей бродил по квартире, задавая себе все больше и больше вопросов.

«Если она объект страсти Краско, то он, по идее, должен желать завладеть ею. То, что в здравом уме Соня никогда не пойдет на близость с бывшим отчимом, было ясно. Зачем же ее заключать в тюрьму? Тогда она ему и подавно не достанется. Значит, остается один вариант — Краско хочет свести ее с ума. Поместить ее в психушку. Суд может признать Соню невменяемой, если удастся доказать, что она совершала преступления в состоянии аффекта. И тогда Краско может попытаться снова взять ее на попечение на правах отчима».

Андрей без устали мерил ногами пол. Он должен был понять причину всего происходящего, чтобы найти способ помочь Соне.

Он хотел спасти ее. Но как это сделать, если против них выступает психически больной человек, влиятельный и очень опасный.

Андрей достал копию дела Леонида Воробьева и стал заново перечитывать его.

С чего все начиналось? Ученый сбежал в далекие восьмидесятые предположительно за границу. Его подозревают в сотрудничестве с британскими разведывательными службами. Ученый разработал способ воздействия на психику, посредством которого душевнобольного человека можно вернуть в уравновешенное состояние, а психически здорового — ввергнуть в состояние длительного психоза.

У Сони повесилась мать!

Андрей оторвал глаза от страничек с делом Воробьева, его взгляд упал на мертвого Ухова.

С минуты на минуту Соня должна была проснуться и обнаружить в своей постели…

Соболеву казалось, что он понял план Краско. Действуя таким образом, Соня почти гарантированно должна была получить наисильнейший стресс, который отбросил бы ее в самые жуткие события ее жизни. Она должна была поверить, что сама убила человека, и съехать с катушек.

Сигарета в его руке дрожала. Больше всего ему хотелось оказаться сейчас в квартире журналистки и сделать все, чтобы ее пробуждение не было столь ужасно.

Соболев посмотрел на меняющиеся цифры не экране DVD рекордера.

Действовать в открытую было глупо. Меряться силами с руководителем отдела ФСБ Соболев не собирался. Победа была бы не на его стороне.

Зачем нужен отец Сони спецслужбам? Ведутся ли сейчас его поиски?

Пока Андрей видел один способ выхода из сложившейся ситуации — переиграть начальника.

Андрей достал кассету из устройства, записывающего сигнал, поступающий с радара-прослушки. Наверняка его телефонный разговор с Краско, в котором он врал о том, что находится на шиномонтаже, записался. Информация, которой обладал Соболев, было его оружием, но оружием скрытым. Пока Краско был уверен в том, что его подчиненный остается в полном неведении о связи начальника с дочерью подозреваемого, о его пристрастии и, в конце концов, об убийстве, у Соболева было время для маневра.

И ему оставалось одно — ждать.

Андрей стоял у окна, смотрел на многоэтажный дом напротив и завидовал мирной жизни людей, спящих в своих спальнях. И вновь он пожалел, что холост.

Работа всегда была для него приоритетом. Его взгляд остановился на одном из темных окон. Он представил семью, живущую там. Сколько у них детей? Двое. Мальчик лет девяти и девочка помладше. Они лежали в кроватках друг напротив друга, каждый, обняв свои игрушки, а за стеной храпел их папа, небрежно забросив руку на жену. Эта пара прожила вместе, быть может, лет пятнадцать. Они свыклись и стали родными людьми, хотя ссоры и крики у них случаются. Но они уже не представляют жизни по отдельности. В моменты непонимания, они, наверное, готовы были разрушить то, что строили годами, но потом к одному из них подбегала их дочка, и они тут же прощали друг другу обиды.