По следу четырех - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 25

– Так! Может, вам к ним обратиться?

– А где их найти? Вряд ли у них есть офис, – встряла я.

– Конечно, нет, – улыбнулась женщина, – но думаю, не их ли это рук дело?

– Не может быть! – воскликнула тетя Липа. – Исключено! Сами подумайте, собираются поклонницы, которые его боготворят, и решают обокрасть любимого артиста? Да вы что!

– Тогда кому это нужно? – спросил Николай Николаевич.

– Думаю, это какая-нибудь баба психованная. Зачем, например, клубу старые джинсы и пижамы? – заявила тетя Липа. – Николай Николаевич, что вы-то думаете по этому поводу?

– Да как вам сказать… Если бы я был на месте преступления, видел бы замки…

– Замки были в полном порядке, а на месте преступления мы обнаружили одну штуку… Я сейчас!

Я бросилась к себе в комнату и достала из шкатулки пуговицу. С цветочком посередке.

– Вот, Николай Николаевич! Смотрите!

– Да, пуговка приметная, надо сказать! Елена Аркадьевна, а вы случаем не знаете, как попасть в этот клуб?

– Понятия не имею! Вот если бы сейчас концерт Игоря Васильевича предстоял или спектакль, так их возле концертной кассы отловить ничего бы не стоило, а так… Понятия не имею, где их искать. Хотя постойте… Я с вашего разрешения попробую позвонить одной моей приятельнице… Может, она знает.

Елена Аркадьевна стала набирать номер.

– Занято!

– Не беда. Пейте еще кофе! Кекс берите, – радушно предлагала тетя Липа.

Опять в дверь позвонили. Принесли еще десяток телеграмм.

– Вот, Николай Николаевич, когда-нибудь и вам будут присылать столько телеграмм.

– Да что вы, Олимпиада Андреевна! Где уж мне… – засмущался Николай Николаевич.

– А вот попомните мое слово! На вас судьба внимание обратила, а это много значит, – совершенно серьезно сказала тетя Липа.

– Судьба внимание обратила? – удивился Николай Николаевич.

– А как же? Зря, что ли, вы с Аськой зимой встретились? Если бы не эта встреча, еще неизвестно, поступили бы вы в консерваторию…

– Это точно! Я как узнал, кто Асин дедушка, сразу нахальства набрался. И попросился к Игорю Васильевичу на прослушивание.

– А я что говорю! Это судьба вас на правильную дорожку вывела!

– У вас какой голос? – поинтересовалась Елена Аркадьевна, продолжая нажимать на кнопки телефона.

– Лирический тенор! – выпалила я.

– О! Скоро у вас тоже от поклонниц отбою не будет! Как споете Ленского… – улыбнулась она.

– Не надо, прошу вас, а то сглазите еще! – застенчиво проговорил Николай Николаевич.

Мы все засмеялись, Елена Аркадьевна поплевала через левое плечо, постучала по дереву. А потом явилась еще одна поклонница, с корзиной потрясающих груш.

– Из моего сада! – гордо сообщила она.

– Но дедушки нет в Москве!

– Ничего! Пусть! Мне приятно будет, если вы сами их съедите.

Тетя Липа пригласила на кухню и ее. Пока она наливала кофе новой гостье, Николай Николаевич стал прощаться.

– Спасибо вам, Олимпиада Андреевна! До свидания, Елена Аркадьевна! Я непременно займусь этим делом! Асенька, не проводишь меня до двери?

– С удовольствием!

Мы с ним вышли на площадку.

– Ася, признавайся, вы с Матильдой уже занялись этим делом?

– Нет, честное слово!

– Тогда сделаем так! У вас есть знакомая девочка, которой можно доверять?

– Есть, а что?

– Кто такая?

– Людка Кошелева. Да вы же ее знаете, а зачем она вам?

– Надо кого-то внедрить в этот клуб! Обязательно!

– А Матильда? Она смогла бы!

– Чудачка! Поклонницы наверняка ее тоже знают, так же как и тебя!

– Вообще-то да!

– Короче, если эта Елена Аркадьевна или еще кто выведут вас на клуб, запускайте туда Люду. И пусть она там покрутится и с чьих-то слов расскажет про кражу, словом, внесет смятение в ряды.

– И что? Что тогда?

– Есть у меня одно соображение, но я пока помолчу. Да, и вот еще что! Всем, кто к вам сегодня придет, непременно рассказывайте про кражу и про то, что этим делом занимается милиция. Поняла?

– Поняла!

– Ну и отлично! Будут новости – звони. Счастливо тебе! Большой привет Матильде.

– И вам счастливо!

Вернувшись на кухню, я услыхала, как тетя Липа рассказывает новой гостье о краже, а та громко ахает и хватается за сердце. Потом она потребовала, чтобы я съела ее грушу. Груша и в самом деле оказалась просто потрясающая, сочная, ароматная…

– Вот расскажешь деду, какие я ему груши посвятила!

– Как посвятили? – не поняла я.

– А это я новый сорт вывела – «Игорь Потоцкий» называется!

Не знаю, как я не рассмеялась! Груша «Игорь Потоцкий», это же надо выдумать! Выходит, я только что схряпала своего дедушку! Вы не хотите компот из «Игоря Потоцкого»? Съешьте, будьте любезны, ломтик «Игоря Потоцкого»!

Но тетя Липа страшно умилилась.

Вскоре явилась Мотька.

– Ну, что тут у вас? – с порога спросила она.

– Сейчас все тебе расскажу, только сперва ты должна съесть грушу.

– Какую грушу?

– Потрясную!

Я притащила грушу на тарелочке к себе в комнату.

– Вот, попробуй!

Мотька впилась зубами в грушу, сок потек по ее рукам и подбородку.

– Обалдеть, какая вкуснота! – с полным ртом проговорила она.

Когда с грушей было покончено, я спросила:

– А теперь имей в виду, ты только что сожрала дедушку!

– Какого дедушку? – ошалела Мотька.

– Моего.

– То есть? – Мотька вытаращила глаза.

– Сорт груш называется «Игорь Потоцкий», так что как ни крути, а одного Игоря Потоцкого ты слопала.

Мотька зашлась от хохота.

– Так, значит, кроме гладиолуса, теперь есть еще и груша!

– Ага!

Дело в том, что во Франции уже несколько лет назад был выведен сорт гладиолусов, который назвали «Игорь Потоцкий». Но почему-то никто над этим не смеялся.

– А я все жду, когда именем твоего деда какую-нибудь новую звезду назовут.

– Эк куда хватила!

– А что особенного? Я вот недавно слыхала, что какую-то звезду назвали в честь Нонны Мордюковой. А твой дед чем хуже? Ладно, выкладывай, что тут у вас делается.

Я рассказала ей про Николая Николаевича и про его идею запустить в клуб поклонниц Людку Кошелеву.

– А она справится? – усомнилась Мотька.

– Думаю, вполне.

– Нет. Не справится!

– Почему?

– Потому что ни ухом ни рылом в классической музыке не разбирается. Сроду в опере не была! Какая из нее поклонница! Это мое прямое дело! И пойду туда только я!

– Но ведь тебя они знают!

– Ни фига! Они видали меня всегда рядом с тобой! Все внимание было направлено на тебя, ты же внучка! При тебе они меня, конечно, опознают, а в одиночку – ни в жисть!

– Матильда, а ты психолог!

– От психолога слышу! Аська, я больше всего на свете хочу найти вещи Игоря Васильевича! Больше всего на свете! Так я хоть на сотую долю смогу отблагодарить за все, что он для меня сделал! – патетически воскликнула Матильда. – Как ты думаешь, получится у меня?

– А почему бы нет! Мы куда более сложные дела решали! Кстати, ты с Раисой больше не общалась?

– Нет! А надо?

– Вообще-то отчество и фамилия Эльвиры нам бы не помешали, а еще лучше и адресок узнать!

– Попробую, но давить на нее нельзя! Лучше всего опять ее разговорить.

– Ты хочешь сказать, подпоить?

– Да нет, просто поговорить по душам. Правда, тут этот Всеволод окаянный опять возникает, кошмар какой-то! Что я на той неделе делать стану? Она же с меня не слезет!

– Подумаешь! Скажешь, что он в рейсе задержался, в аварию попал.

– Да ты что! Она же, чего доброго, помчится его искать!

– Куда? Куда она помчится? Ты же, надо полагать, адрес ей не скажешь? – засмеялась я.

– Надо полагать, не скажу! – засмеялась в ответ Мотька.

– Девчонки! – заглянула к нам тетя Липа. – Вы чего тут расселись? Не слышите, телефон трезвонит, в дверь все время кто-то звонит, мне не разорваться! Возьмите на себя хоть телефон!

– Ой, простите! Тетя Липочка, мы сейчас! – закричали мы с Мотькой.