Инженер 3 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 9

— Присаживайтесь, Александр Дмитриевич. Покажите чертежи. Объясните господам, что задумали.

Я сел, положил портфель на стол, раскрыл. Достал чертежи, разложил их по порядку. Первый лист план местности с рекой Упой, старой мельницей, обозначением нового здания.

— Господа, позвольте представить проект паровой мельницы с дополнительным водяным приводом. Конструкция двойная: основной двигатель паровая машина мощностью в двенадцать лошадиных сил, резервный водяная турбина горизонтального типа.

Вертинский наклонился над чертежом, прищурился:

— Двойная, говорите? Зачем? Или одно, или другое.

— Михаил Андреевич, двойная система дает надежность. Паровая машина работает круглый год, независимо от погоды. Весной и летом, когда воды много, можно использовать турбину, экономия угля. Если машина сломается, переключаемся на воду. Если река обмелеет, работаем на паре.

Свиридов толкнул очки выше:

— Звучит разумно. А производительность?

Я достал второй лист, схему внутреннего устройства. Четыре пары металлических жерновов, система зубчатых передач, просеиватели.

— Четыре пары жерновов работают одновременно. Каждая пара перемалывает в час до тридцати пудов зерна. Итого сто двадцать пудов в час. За десять часов работы тысяча двести пудов. Старая мельница Ивана Петровича давала не больше четырехсот пудов за те же десять часов.

Башмаков присвистнул:

— Втрое больше? Серьезно?

— Серьезно. И мука тоньше, качественнее. Металлические жернова ровнее каменных, помол однороднее. Система просеивателей отделяет муку высшего сорта от низшего, отруби идут отдельно.

Я разложил следующие чертежи: фундамент на сваях, кирпичное здание в два этажа, схему паровой машины с котлом, цилиндрами, маховиком. Схему водяной турбины, горизонтальное колесо под полом, защищенное от мусора решеткой. Систему передач, вентиляцию.

Помещики молча рассматривали. Вертинский водил пальцем по чертежам, что-то бормотал себе под нос. Свиридов наклонился ближе, изучая детали. Башмаков покачивал головой, то ли от удивления, то ли от сомнения.

Анна Павловна сидела тихо, улыбалась едва заметно. Она помогала мне чертить эти листы, знала проект почти так же хорошо, как я.

Баранов нарушил тишину:

— Ну что, господа? Что скажете?

Вертинский откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди:

— Проект хорош. Не спорю. Но есть вопросы. Первый: паровая машина. Где взять? Сколько стоит?

Я ответил:

— Закажем в Петербурге, на заводе Берда. Английская конструкция, проверенная. Стоимость с доставкой тысяча двести рублей. Доставят через полтора месяца.

— Тысяча двести! — Башмаков ахнул. — За одну машину!

— Машина будет служить двадцать лет. Может, больше. Окупится за год.

Свиридов спросил:

— Второй вопрос: кто будет строить? У вас есть рабочие? Мастера?

— Есть. Опытные плотники и механик. Семен, мастер на все руки. Трофим, кузнец. Еще несколько человек из Севастополя, работали со мной в госпитале, строили вентиляцию. Приедут через две недели. Плюс наймем местных каменщиков, плотников. Человек двадцать пять общей численностью.

— А вы сами руководить будете?

— Буду. Лично. Каждую неделю приезжать, проверять ход работ. Семен будет прорабом на месте, Трофим мастером по металлу.

Вертинский задал следующий вопрос:

— Срок? За сколько управитесь?

— Полгода. К концу октября мельница заработает.

— Полгода? — Башмаков недоверчиво покачал головой. — Это быстро. Очень быстро.

— Успеем. Фундамент заложим за месяц. Стены еще полтора. Монтаж машины и механизмов два месяца. Остальное время отладка, испытания.

Баранов постучал кулаком по столу:

— Господа, хватит вопросов. Давайте о главном. Сколько денег принесет эта мельница?

Я достал последний лист, финансовый расчет. Цифры, написанные мелким почерком.

— Производительность тысяча двести пудов в день. Рабочих дней в году двести пятьдесят. Итого триста тысяч пудов за год. Помол стоит три копейки с пуда. Доход девять тысяч рублей в год.

— Девять тысяч! — Башмаков присвистнул еще раз.

— Минус расходы. Уголь для паровой машины тысяча рублей в год. Жалованье рабочим восемьсот. Ремонт, содержание еще двести. Итого чистая прибыль семь тысяч рублей в год.

Вертинский хмыкнул:

— Значит, вложить три тысячи, получать по семь. Окупается за полгода.

— Именно.

Молчание. Помещики переглядывались. Баранов смотрел на них выжидающе.

Свиридов снял очки, протер платком, надел обратно:

— Скажу честно, капитан. Проект впечатляет. Но остались сомнения. Паровая машина вещь новая, непривычная. Вдруг чего сломается? Вдруг не заработает?

Я ответил спокойно:

— Алексей Николаевич, в Англии паровые мельницы работают уже тридцать лет. Надежность доказана. А у нас еще и запасной вариант водяная турбина. Если машина откажет, мельница продолжит работу.

Башмаков добавил:

— А уголь? Где брать? Сколько стоит?

— Тульский уголь. Возить недалеко, верст двадцать. Пуд стоит пять копеек. В день уходит пятьдесят пудов. Два с половиной рубля. Дешево.

Вертинский задумчиво потер бороду:

— Хорошо. Допустим, мельница заработает. А кто будет зерно молоть? Крестьяне наши? Соседские?

Баранов вмешался:

— Мои и ваши, Михаил Андреевич. И еще из окрестных деревень. Округа на двадцать верст. Зерна хватит. У меня одного триста десятин под пшеницей. Урожай в прошлом году двенадцать тысяч пудов. У вас столько же. У Алексея Николаевича, у Василия Степановича тоже. Итого шестьдесят тысяч пудов только с наших имений. А еще соседи, монастырь Богородицкий, купцы городские.

Свиридов кивнул:

— Это верно. Зерна много. Только вот мельниц мало. Старые еле работают. Приходится в Тулу везти, дорого, долго.

Я добавил:

— Новая мельница решит эту проблему. Перемелет все быстро, качественно, дешево. К тому же можно помол не только для себя делать, но и на продажу. Тульские купцы охотно покупают муку. Белая, тонкая, хорошая, в Москву везут, в Петербург.

Баранов задумчиво кивнул:

— Дело выгодное. Очень выгодное. Но риски есть. Денег вложить надо много. Три тысячи для меня сумма немалая.

Башмаков рассмеялся:

— Вы не разоритесь. У вас имение богатое, доход хороший. Три тысячи вернутся с лихвой.

Баранов пожал плечами:

— Может быть. Но я хочу подумать. Посоветоваться.

Вертинский встал, прошелся по комнате:

— Иван Петрович, скажу прямо. Проект интересный. Капитан Воронцов знает дело, это видно. Но я человек старый, осторожный. Не люблю рисковать. Новшества меня настораживают.

Он остановился у окна, посмотрел на улицу, потом повернулся:

— Вот что предложу. Вы, Иван Петрович, постройте эту мельницу. Мы посмотрим, как работать будет. Если все хорошо, если прибыль пойдет, закажем себе такие же. Договорились? Просто хочу увидеть результат сначала.

Свиридов и Башмаков переглянулись. Свиридов кивнул:

— Михаил Андреевич прав. Давайте так: вы строите, мы смотрим. Если мельница оправдает ожидания, мы следующие в очереди.

Баранов тяжело вздохнул:

— Ладно. Понял. Значит, буду строить.

Он повернулся ко мне:

— Александр Дмитриевич, договор на три тысячи рублей, срок полгода. Согласны?

Я кивнул:

— Согласен.

— Тогда делаем. Завтра оформим бумаги у нотариуса. Часть денег получите сразу, оставшуюся часть после завершения работ.

— Устраивает, Иван Петрович.

Баранов протянул руку через стол. Я крепко ее пожал.

— По рукам, капитан. Теперь вы у меня в долгу. Обещаете мельницу к октябрю, держите слово.

— Держу, Иван Петрович.

Анна Павловна тихо сказала:

— Поздравляю, Александр Дмитриевич. Уверена, все получится.

Я посмотрел на нее, встретился взглядом. Она улыбалась, глаза теплые, доверчивые.

За эти три дня работы над чертежами мы стали ближе. Еще как ближе.

Баранов хлопнул в ладоши:

— Ну что, господа! Дело решено! Прошу к столу! Отметим начинание!