Запрещенные слова. книга 2 (СИ) - Субботина Айя - Страница 59

Маша кивает и бесшумно выходит.

Я еще раз изучаю свое расписание - плотную сетку из встреч, звонков, важных бранчей. Наверное. Для кого-то все это - «слишком», а для меня - в самый раз. Если бы можно было загрузить работой еще и сны - я бы, не раздумываясь, подписалась и на такое.

Взгляд скользит дальше - сегодня в семь у меня встреча с риэлтором по поводу той квартиры в ЖК «Аквамарин». Подписание договора купли-продажи. Я пока никому об этом не сказала - решила подождать до заветного момента, когда ключи окажутся у меня в руке.

Я все-таки решилась.

После того, как Орлов одобрил мой проект по наставничеству и выписал мне премию с таким количеством нулей, что у меня закружилась голова, я поняла, что это - знак. На следующий день позвонила риелтору. Посмотрела квартиру. И в тот же вечер дала согласие. Только тогда мной руководили не эмоции, а, скорее, чистая математика - новый статус, новый проект и, впридачу, чтобы два раза не вставать, еще и новая жизнь. Крепость у моря, с панорамными окнами и стерильными белыми стенами, на которых не будет теней прошлого, как нельзя лучше подходила на роль « красивой обертки» для всего этого.

Мимолетно улыбаюсь, чувствуя легкую радость от предвкушения исполнения еще одной маленькой мечты, и снова возвращаюсь к работе.

После Славы… после нашего расставания, она стала моим единственным обезболивающим. Пока я его принимаю, то иногда дается даже не чувствовать, а еще забывать, что в груди у меня теперь дыра размером с кратер вулкана. А человечество еще не изобрело скотч, способный справиться с трагедией такого масштаба.

Я не вспоминаю о нем.

Я просто запретила себе вспоминать.

Вырвала его из своего сердца.

Сожгла мосты.

Избавилась от дурацких «а что, если…».

Просто каждый день просыпалась и засыпала с мыслью, что все сделала правильно.

Но иногда, по ночам, когда действие трудоголина заканчивается, Слава приходит ко мне во снах. Почему-то не как образ, а чаще как ощущение. Я чувствую тепло его кожи под своими пальцами, шершавость щетины на своей шее, вкус губ - то с лаймом и табаком, то как терпкое красное вино, которое мы пили под дождем в Бугаево.

Я просыпаюсь с его именем на губах. Долго лежу, глядя в потолок, пока стена внутри меня не выстраивается заново, кирпичик за кирпичиком.

Но днем… Днем его нет. Днем есть только работа. Только мой Эверест, на вершине которого я, по всей видимости, буду стоять одна. Уже смирилась.

Сегодня я ухожу с работы на час раньше, чем обычно. Учитывая то, что все последние месяцы я буквально живу в офисе (хотя, ровно то же самое было и ве предыдущие годы), у меня есть привилегия уходить до конца рабочего дня. Знаю, что некоторым сотрудникам в офисе это крайне не нравится - люди склонны видеть как кто-то уходит на полчаса раньше. Но совершенно не хотят замечать, как этот кто-то сутками ночует в офисе. Я давно привыкла не обращать внимания на шепот в спину. Как говорит народная мудрость: «Если вы слышите шепот в спину, значит, вы точно впереди».

На стоянке рядом с «Медузой» припаркованный внедорожник Резника.

Меня уже даже не дергает - просто воспринимаю его как факт, который есть. Форвард сдержал слово и с тех пор тактика генерального в отношении меня кардинально изменилась. Если раньше я была гвоздем любой «летучки» и поводом в очередной раз развернуть знамена бюрократии, то теперь я… просто пустое место. Причем на этот раз официально, без подводных камней. Никаких прямых обращений ко мне, все общение только через почту. Идеально.

Хотя, было бы не честным сказать, что его вид не портит мне настроение, так что я даже рада, что сейчас его нет возле машины.

Сажусь за руль, делаю музыку погромче и лечу навстречу своей мечте. Буквально.

С гудящего проспекта сворачиваю на тихую, почти сонную улочку, ведущую к морю, и глушу мотор «Медузы» у подножия ЖК «Аквамарин». Его башни-близнецы из стекла и светлого камня вонзаются в лиловое, предзакатное небо, как два кристалла, выросшие из земли. Выхожу из машины и несколько секунд любуюсь эти зрелищем, пока соленый, йодистый ветер ерошит волосы и гладит щеки. Он пахнет свободой и прохладой - двумя константами моей новой жизни.

Все еще не могу поверить, что после месяцев метаний и бесконечных «надо-не надо, а может это просто блажь?» я все-таки решилась. Почти.

У входа уже ждет риелтор - молодая, энергичная девушка по имени Анна, с безупречной укладкой и такой же безупречной, натренированной улыбкой. Выглядит как воплощение успешного будущего, которое продают в глянцевых журналах.

— Майя Валентиновна, добрый вечер, - щебечет голосом, полным профессионального энтузиазма. - Все документы готовы. Но я так понимаю, вы хотели еще раз подняться? Окончательно прочувствовать атмосферу?

— Да, если вы не против, - киваю и, в ответ на приглашающий жест, следую за ней в просторный, пахнущий дорогим нагретым гранитом и морем холл. - Хочу убедиться, что это не импульсивное решение.

Хотя в глубине души я знаю - в моей жизни больше нет места для импульсивных решений. Каждый мой шаг теперь - часть сложной и выверенной до миллиметра стратегии.

— Поверьте - абсолютно нет. - Анна улыбается всем ртом, включая «профи» на максимум, как будто ей снова нужно меня убеждать. - Я показывала ее многим, но эта квартира… она как будто создана именно для вас. Такая же… свободная, дышащая.

Я не настолько наивна чтобы не понимать, что она говорит это всем, но в данном случае ее типовые «рекламные» слова полностью совпадают с моим ощущением. А еще это и правда чудо, что квартира до сих пор свобода, учитывая то, что в обоих корпусах больше нет ни одной, выставленной на продажу. Я даже на всякий случай попросила знакомую пробить ее по разным базам - на всякий случай. Хотя с новостройками разные квартирные аферы и подводные камни случаются гораздо реже, но ля собственного успокоения. Но с ней все оказалось в полном порядке - ноль жильцов, никаких третьих рук.

Мы поднимаемся на бесшумном, как призрак, лифте.

Девятнадцатый этаж. Щелчок электронного замка, и дверь распахивается, впуская нас внутрь.

И я снова замираю на пороге, как в первый раз.

Квартира встречает светом и воздухом. Она пуста. Абсолютно. Белые, чуть шероховатые стены, наливной пол цвета мокрого песка и огромное, во всю стену, панорамное окно, за которым — бескрайняя, свинцово-синяя гладь моря, сливающаяся с небом на горизонте. Солнце уже почти село, багровые лучи прочерчивают на полу длинные, тающие тени.

Я люблю квартиры-студии за отсутствие рамок и ограничений. А здесь оно по-особенному воздушное - одно большое, открытое пространство, которое еще предстоит наполнить жизнью. Справа - ниша для кухни с выведенными коммуникациями, слева - выход на просторную террасу: легко могу представить себя здесь с чашкой утреннего кофе, закутавшуюся в плед и наблюдающую, как просыпается море. Воздух плотный, густой, пахнет свежей штукатуркой, пылью и совсем чуть-чуть - обещанием новой жизни. Пока еще не очень понимаю, насколько она будет отличаться от предыдущей, кроме вида из окна и сокращением дороги до работы, но даже этого вполне достаточно.

— Ну что, еще один финальный осмотр? - с преувеличенным энтузиазмом говорит Анна, но я успеваю заметить ее мимолетно брошенный на наручные часы взгляд.

Долго я ее не задержу. Мне нужна просто… еще одна минута.

Делаю шаг внутрь. Каблуки мягко стучат по полу. Каждый шаг отдается где-то внутри, совпадает с ударами сердца. Подхожу к окну, прижимаюсь лбом к холодному, толстому стеклу. Внизу, далеко-далеко, город уже зажег ночные одни, и отсюда они похожи на рассыпанные бриллианты. На медленно, ровно дышащем море замерли корабли на рейде.

Мне здесь максимально… спокойно.

Здесь нет никаких воспоминаний. Ничего не дергает.

Здесь я буду в безопасности. Здесь меня никто не достанет. Ни грязные интриги Резника, ни властное обаяние Форварда-старшего, ни…

Безапелляционно отгоняю эту мысль. Замуровываю ее в самой глубокой шахте своего сознания. Его призрака в этих стенах тоже не будет.