Хозяин антимагии 6 (СИ) - Базаров Миф - Страница 17

— Мои орудия направлены на портал на случай прорыва, а не для того, чтобы пропускать ваши непрошенные экспедиции, граф, — отрезал он, и в тоне прозвучала издевка. — Без высочайшего разрешения ни шагу сделать не позволю.

— А если оно у меня будет?

Воробьёв развёл руками.

Вышел из кабинета. Это был бред. Как можно бездействовать, когда у него под рукой больше тысячи солдат и военных магов⁈

Я свистнул, привлекая внимание Гурьевых. Лёня тут же подбежал ко мне.

— Кирилл Павлович?

— Лёня, к телеграфу. Наша сеть здесь работает?

— Так точно. Вокзальный телеграф работает, там мой человек, я уже проверил.

— Разыщи мне Дмитрия Михайловича. Немедленно. Нужно узнать, где он и когда будет здесь со своими военными.

Лёня кивнул и растворился в сутолоке, ловко лавируя между группами солдат.

Я остался ждать, наблюдая, как к портальным укреплениям носят ящики с патронами.

Они всерьёз готовились к обороне здесь. К пассивной обороне. Пока в «Яковлевке» гибли люди.

Лёня вернулся быстрее, чем я ожидал, запыхавшийся, с сияющими глазами.

— Нашёл! Дмитрий Михайлович в центральной колонии, на вокзале, там сейчас формируется ополчение из дворянских дружин, которые решили помочь. Что же касается военного эшелона, то он уже выдвинулся сюда и прибудет через шесть-восемь часов.

Значит, не раньше, чем к ночи.

Нет, это слишком долго.

— Передай ещё одну депешу. Срочную, — со стальной ноткой в голосе сказал я, так что Лёня даже выпрямился. — Просьба… Нет, требование к Дмитрию Михайловичу наделить меня, Кирилла Пестова, чрезвычайными полномочиями для прохода через портал и проведения операции по спасению и эвакуации. Немедленно.

Лёня, не задавая лишних вопросов, снова кивнул и рванул прочь, к телеграфу.

Я наблюдал за удаляющейся фигурой, сжимая кулаки. Теперь всё зависело от воли моего друга. А время продолжало неумолимо истекать.

Ко мне подошёл Осип.

— Я знаю таких, граф, — тихо сказал он, кивая в сторону кабинета генерала. — Он не отступит. Ему даже если указ с небес принести, и то заподозрит в нём подлог. Воробьёв не человек, а воплощение параграфов. С ним не договориться.

Я кивнул, но в глубине души ещё надеялся.

Надеялся на здравый смысл, на авторитет Дмитрия.

Лёня вернулся буквально через десять минут. Он сиял, улыбка до ушей, а в руке держал полоску телеграфной ленты.

— Есть! Есть! — заорал он ещё издали. — Прямой приказ от Дмитрия Михайловича! — парень протянул мне бумажку.

Я пробежался по тексту:

«Генералу Воробьёву А. И. Немедленно предоставить графу Пестову К. П. и его отряду беспрепятственный проход через телепорт „Яковлевка“. Оказать полное содействие. Всецело возлагаю ответственность за последствия на него. Романов Д. М.»

Я дал знак Осипу и Ивану Гурьевым следовать за мной. Не скрывая торжества, вошёл в кабинет генерала и молча швырнул телеграмму на стол.

— Читайте! Ваш «приказ свыше».

Воробьёв медленно, с пренебрежительной миной на лице, взял бумагу. Его глаза пробежали по строчкам, и на губах появилась кривая ухмылка.

— Бумажка, — флегматично произнёс генерал, отшвырнув телеграфную ленту в мою сторону. — У меня нет возможности верифицировать её подлинность. Все телеграфы в колониях принадлежат вам. Это может быть искусной фальшивкой. Без личного приказа моего прямого начальника, генерала Вольцова, или, простите, личного указа Императора с гербовой печатью… я не могу пойти на такой риск.

— Позвольте! — взорвался я. — Дмитрий Михайлович не кто иной, как наместник Императора в колониях! У него полномочия!

— Я не вижу на этой бумажке ни печати, ни его собственноручной подписи, — холодно парировал Воробьёв. — Не могу я верить эмоциям, граф. И ничего вам открывать не собираюсь.

Я вскипел.

Обернулся к Гурьевым, стоявшим в дверях. Осип посмотрел на меня и едва заметно кивнул, его взгляд словно говорил: «Я же предупреждал. Дипломатия с таким не работает».

Дипломатия окончена. Оставался один язык — язык силы.

Я едва заметно двинул подбородком, указывая цели: Осип — левый адъютант, Иван — правый. Они ответили едва заметными кивками.

— Генерал, у меня последний вопрос, — сказал я, чтобы отвлечь внимание, и в тот же миг сконцентрировался.

Магия земли отозвалась мгновенно, как будто раскалённый камень только и ждал моего приказа. Каменная стена выросла перед дверью внутри кабинета. Теперь то, что будет происходить внутри, станет нашей тайной.

— Что вы себе позволяете⁈ — вскрикнул Воробьёв, вскакивая.

Но было поздно. Действовали мы со слаженной быстротой. Я резко взметнул руку, и кусок потолка, словно прицельный снаряд, отлетел и с глухим стуком пришёлся по голове офицера. Тот беззвучно осел на пол.

В тот же миг Осип и Иван ринулись вперёд. Их руки вытянулись в сторону графинов с водой, стоявших на столах адъютантов. Вода послушно взметнулась, закрутилась в воздухе и с шипением обрушилась, мгновенно сковывая служащих гибкими, но прочными ледяными путами.

— Мятеж! Под трибунал! — завопил Воробьёв.

Один из адъютантов, тот, что был справа, оказался сильнее. Его руки, сжатые льдом, вдруг раскалились докрасна. Ледяные оковы с громким шипением обратились в клубы пара, обжигающие струи которого ударили в сторону Осипа. Тот застонал, отшатываясь, но в этот момент из-под стола метнулась серая тень. Мотя впился когтями в лицо адъютанта-огневика, заставив его с криком прервать заклинание.

Я же схлестнулся с Воробьёвым.

— Смирись, генерал! — бросил я, и пол у его ног ожил, смыкаясь вокруг сапог каменными щупальцами.

— Щенок! — прошипел Воробьёв, и его собственная магия земли разнесла мои путы в пыль. — Я тебя…

Он начал новое заклинание: руки сцепились в жесте, призывающем нечто более разрушительное. Ещё пара секунд — и шум будет не скрыть. Я действовал почти рефлекторно. Рука потянулась к визитнице, выдернула антимагическую пластину, и я швырнул её прямо под ноги генералу.

Воробьёв замер с широко раскрытыми глазами, его заклинание рассыпалось в ничто, оборванное перед самым применением.

Я шагнул вперёд и ударил его в висок гардой клинка.

Генерал осел на пол без чувств.

К тому времени Иван и Осип уже скрутили двух адъютантов.

— Что будем делать, граф? — тяжело дыша спросил Осип, вытерев пот со лба.

— Для начала свяжите их, — приказал я.

Посадили пленников спиной к друг другу, а между ними я положил антимагическую пластину. Решил поговорить с адъютантами. Может, кто-то из них окажется посговорчивее.

В итоге через двадцать минут два моих бронепоезда, ощетинившись вооружением, приблизились к телепорту. А мы с пленниками вышли из кабинета на перрон.

— За это вас… трибунал! — всё хрипел генерал Воробьёв, даже не пытаясь вырваться. — Вы все пойдёте на эшафот!

— Моя оборона теперь начинается там, — я кивнул на портал. — А вы пока побудете тут и понаблюдаете, как она должна быть устроена на самом деле.

Развернувшись, я крикнул инженерам у панели управления порталом, которые в ужасе наблюдали за происходящим:

— Активируйте портал! Немедленно!

Они посмотрели на связанного генерала, тот неохотно кивнул.

— Лёня, — я обернулся к юноше, — остаёшься здесь. Держи связь с Дмитрием Михайловичем. Как только мы пройдём, обязательно сообщи ему.

— Будет исполнено, ваше сиятельство, — бодро кивнул он и тут же сорвался с места в сторону телеграфа.

— Что же касается вас, генерал, то, как только второй бронепоезд начнёт входить в портал, вы будете свободны. Вас выпустят мои люди из последнего вагона.

— Это произвол.

— Произвол, генерал Воробьёв, это не выполнять приказы наместника Императора — Дмитрия Михайловича — и срывать мою спасательную операцию.

— Я так просто этого не оставлю.

— Не оставляйте.

Дал знак начальнику своей охраны Ильичу. Тот с ехидной улыбкой слегка подтолкнул Воробьёва ко входу в последний вагон «Дерзкого».