Чертов менталист (СИ) - "Тин Тиныч" - Страница 3

— К сожалению, многие знают, что у Валерьяна… определенные проблемы с головой. Не может ли этот досадный недуг передаться его детям? Насколько я помню, он ведь не сразу проявляется. Может случиться такое, что ребёнок уже будет записан как твой внук, и только потом выяснится, что он… такой же неполноценный. А я бы очень не хотела, чтобы ты расстраивался из-за сына ещё сильнее, чем сейчас.

Вот ведь щучка! Умудрилась так подобрать слова, чтобы князя против шерсти не погладить случайно. Я прямо готов был аплодировать ей, если бы только эта дамочка не играла против меня.

— Разумеется, я уже продумал, как действовать в таком случае. Как только я получу подтверждение тому, что признанный ребенок не совсем здоров, молодая семья с горечью объявит о кончине отпрыска, а он сам вернется к своей родной матери. Дамы, не подозревайте меня в неподобающем! На дворе двадцать первый век. Мы же не звери какие-нибудь!

Ираида и мачеха натужно рассмеялись, а я про себя вновь отметил, что отец опять обратился исключительно к дамам. Ну да, лишнее звено более упоминания не заслуживает.

— А теперь, когда мы определились с нашим будущим, предлагаю всем проследовать в сад. Вместо завтрака я распорядился накрыть стол для пикника

— Позвольте ненадолго удалиться, — склонил я голову, чтобы Николай Алексеевич раньше времени не заметил вспыхнувший в моих глазах огонь. — Мне нужно время, чтобы свыкнуться с тем, как отныне будет строиться моя жизнь.

— Свободен! — фыркнул отец, и я быстрым шагом покинул гостиную.

А Изюмов-старший времени не терял! За тот неполный час, что мы провели в кабинете, слуги успели установить на окне в моей спальне решётку. Да, красивую и узорчатую, чтобы тюрьма не была так уж похожа на тюрьму. Но черт подери! Он реально считает, что меня этим можно удержать взаперти⁈ А когда, стесняюсь спросить, появится замок на двери снаружи?

Сумки мои дорожные, кстати, исчезли, будто их не было никогда. Вещи оттуда достали и аккуратно разложили обратно по полочкам. Значит, моё намерение покинуть поместье для отца уже не секрет. Неприятно, но так игра становится ещё интереснее. Пойду налегке. Паспорт-жетон всё это время лежал в нагрудном кармане, так что до него шаловливые ручки отцовских прихвостней не дотянулись, наличные покоятся в карманах брюк. А больше ничего критически важного у меня здесь нет. Дальфон я с собой изначально брать не собирался, в него какой только следящей аппаратуры не понапихано, а я не планировал давать семье подсказки, где меня можно разыскать.

Надел удобные ботинки и любимую куртку. Сходил на дорожку в заведение. Последний раз обвел глазами комнату, прощаясь с ней навсегда.

— Ну как, готов устроить замес в этом гнилом болотце? — хохотнул внутри голос Филина, моего ментального конструкта.

— Смотри, салага! Там, где они учились, я преподавал!

Глава 2

— Эй, это, вообще-то, была моя фраза! — возмутился Филин.

— Ты берега не попутал? Или опять начнешь нудеть, что было раньше, курица или яйцо?

— Какой ты скучный, папаша!

— Не провоцируй, малой!

— Между прочим, я к этому дню больше твоего готовился! Дашь порулить?

— Нет!

Так, беззлобно подкалывая друг друга, мы отправились к выходу из дома. Ментальный конструкт — это весьма интересная штука, больше всего напоминающая собой искусственный интеллект, собранный на базе моей собственной личности, но при этом обладающий способностью к саморазвитию и некоторой степенью автономности. Я еще в прошлой жизни собирался опробовать в деле эту теоретическую разработку, да все руки не доходили: то лекции, то экзамены, то научная работа. А здесь сам бог велел этим заняться. Друзей-то у Валерьяна не было, а куковать в одиночестве без возможности поделиться хоть с кем-то своими мыслями и идеями не хотелось. Вот я и припомнил все соответствующие выкладки и засел за создание виртуального то ли помощника, то ли приятеля. Семь потов сошло, всё-таки мои нынешние возможности были весьма далеки от прежних высот, но я своего добился.

Поначалу Филин изрядно тупил. Пытался невовремя прорваться в разговоры с домашними, что, впрочем, отлично подтверждало легенду о моей неполноценности. Не понимал элементарных вещей. Требовал к себе повышенного внимания в то время, когда я был занят другими проектами. Но потихоньку-полегоньку он развивался и стал именно таким, как я и хотел: ироничным и непредсказуемым. Так что мне никогда не было скучно наедине с самим собой, ведь, по сути, я уже был не один.

На выходе из дома, кстати, уже стояли слуги, которые обычно занимали эти места только во время торжественных приемов, на которые наше поместье было не слишком щедро. А вот и тюремщики, значится. Интересно, сразу начнут гайки закручивать или как?

— Куда изволите следовать, княжич Валерьян? — с поклоном и уважением в голосе поинтересовался Прохор.

Ну хоть кто-то в этом доме понимает, что такое этикет. Каким бы ущербным я не был с точки зрения отца и остальных, но я — из княжеского рода. И отношение ко мне должно быть соответствующим.

— На пикник иду! — улыбнулся я ему. — Родичи-то, небось, уже аперитив прикончили и к закускам приложись. А я вот только-только собрался.

Мое объяснение слуг устроило, и передо мной открылись двери. О чем это говорит? О том, что на главных воротах поместья охранников должно быть не меньше полудюжины, да и по периметру наверняка их расставлено изрядно. Если дело до решетки дошло, значит, Николай Алексеевич озаботился моей золотой клеткой на двести процентов. Ох, наивный человек! Прямо с мстительным удовольствием предвкушаю, как он будет рвать на себе волосы, когда поймет, что его обвели вокруг пальца как последнего растяпу.

Впрочем, Прохора я не обманул и действительно направился в беседку. Старый слуга всегда неплохо ко мне относился, и подставлять его я никоим образом не хотел.

При моем появлении брови мачехи поползли вверх, отец сделал вид, что ничуть не удивился, ну а Ираида злобно усмехнулась: по её мнению, я уже списанная со счетов фигура.

— Я рад, что ты к нам всё-таки присоединился, — осторожно заметил отец.

— Ты придумал столь идеальный план, что обдумать его заняло у меня совсем немного времени, — я надеялся, что этот старый паук не заметит ехидных ноток в моем голосе.

Филин, зараза, убью! Куда лезешь? Это мой и только мой раунд! Не подбивай меня на неуместную в такой обстановке иронию и вообще пока лучше посиди в зрительской ложе.

Первые минут пять я с огромным аппетитом поглощал всё, что было на столе, а моя семейка обменивалась недоуменными взглядами, думая, что я их не вижу. Представляю, о чем сейчас они размышляли. Ну да, неудачный экземпляр получился. Поскольку избавиться от него, к сожалению, нельзя, мы дали понять, где его место. Примерно чуть ниже плинтуса, плюс-минус миллиметр. А он воспринял это как должное? И даже бунтовать не собирается? В чем подвох⁈

— Я распорядился установить в твоей спальне украшение на окно. Думаю, ты его уже заметил, — забросил пробный камень Николай Алексеевич.

— Я же понимаю, что ты собираешься отдать эту комнату баронессе Васильковой, а меня переселить в другое место. Отец, можешь мне ничего не объяснять, — я скроил максимально торжественную физиономию.

«Ой, дурак!» — явственно и синхронно послышалось мне, тут семья была едина безо всяких сомнений.

— Твои вещи…

Ага, решил прощупать меня с этой стороны. Что ж, я тебя не подведу.

— Я на днях собирался пожертвовать кое-что в благотворительный фонд. Но думаю, ты прав. Мои трусы и футболки ещё слишком хороши, чтобы позволять их носить каким-то бродягам и погорельцам. Семейный бюджет надо экономить, тем более скоро же свадьба.

Ля, Филин! Я до тебя когда-нибудь доберусь! Это для тебя хиханьки-хаханьки, а у меня, между прочим, в самом разгаре побег из семейного курятника.

Отец явно завис. Был большой соблазн аккуратно прочитать его мысли, но я не хотел рисковать; он не должен засечь ничего подозрительного, иначе поймет, что все это время его водили за нос, и тогда уже мой водевильный выход за периметр может превратиться в драму. Не для меня, разумеется, а для слуг и охранников, но я же миролюбивый донельзя, не хочу никому вредить. В конце концов, я столько ждал этого дня, что даже досадные, хотя и вполне ожидаемые накладки и задержки не могут испортить моего отличного настроения.