Чертов менталист (СИ) - "Тин Тиныч" - Страница 2

После этого отец раз и навсегда отказался от мысли посвящать меня в таинства некромантии, чему я был крайне рад, тем более что и так уже знал об этой сфере практически всё. Да-да, противно и мерзко, но я не мог позволить себе роскошь оставаться в неведении относительно того, какими возможностями владеет мой потенциальный враг.

Откуда дровишки? Всё до предела просто. Отец предпочитал работать в лаборатории либо после обеда, либо после ужина — но тогда уже на протяжении всей ночи. Мне оставалось лишь во время совместной трапезы сидеть рядом и аккуратно снимать слои его свежих воспоминаний, которые еще не успели улечься глубоко. После этого я отправлялся к себе в комнату, записывал ключевые моменты на крохотный бумажный листок. Еще раз просматривал его, после чего аккуратно сжигал или рвал на части и спускал в унитаз. Двойное запоминание гарантировало, что я не забуду ни единой подробности деятельности Николая Алексеевича. Не знаю, когда мне это пригодится, но в том, что такой момент непременно наступит, я ни секунды не сомневался.

Я бросил взгляд на часы. Без пяти восемь. Вещи мои давно собраны по сумкам, даже есть, на что жить первое время. И да, к моему основному капиталу родственники скоро доступ потеряют, о чем они пока даже не догадываются. Так что к новой жизни я, безусловно, готов. Поскорей бы мне дали пинка, чтоб я пошёл отсюда. К чему все эти лишние церемонии?

— Валерьян, следуйте за мной, ваш отец готов огласить вердикт, — сообщил мажордом, вырвав меня из потока воспоминаний.

— Отлично! — я широко улыбнулся слуге, с мрачным удовлетворением отметив, как дернулась его бровь; миг моего триумфа близок, а до той поры пусть этот недалекий гвоздь, мнящий себя шурупом, наслаждается ощущением превосходства над княжеским сыном.

Шабаш решили устроить в отцовском кабинете. Там уже находился сам князь, Ираида, а также мачеха Глафира. По понятным причинам не хватало только ее сына, малыша Емельяна. Меня на сборище ожидаемо позвали последним.

Места в семейной структуре мне давно не осталось; с тех самых пор, как у младшего брата был подтвержден высокий уровень магической одаренности. Что Ираида, что Глафира посредством сына пытались сразиться за звание самого достойного преемника, который подхватит знамя и в будущем прославит восемнадцатое поколение потомственных некромантов князей Изюмовых. А я по понятным причинам не горел желанием превращаться в послушное орудие в руках амбициозного отца, который как атомоход во льдах рвался к власти не номинальной, но фактической. Увольте: гробить свое драгоценное время на подобные мелочи я не собирался, мои собственные интересы простирались гораздо шире. Ведь и в этом мире я смог обнаружить Иных — людей, чье мышление строилось совершенно невероятным образом, а сила духа проявлялась совсем не так, как у прочих, и это открывало передо мной необозримые горизонты и возможности…

Задумавшись о своей любимой теме, я едва не пропустил начало представления.

— Ввиду того, что наш дар в Валерьяне не проявился, я принял трудное решение. Мой старший сын не сможет претендовать на место главного наследника рода, — голос отца звучал устало.

Ираида и мачеха расплылись в довольных улыбках. Я едва не последовал их примеру и с огромным трудом удержался от кривой усмешки. Давай же, князюшка, не тяни резину. Устроил тут театр одного актера, а я бы хотел поскорее покинуть твое негостеприимное поместье.

— В честь совершеннолетия я дарую ему почетное право зваться княжичем Изюмовым-Лихославльским.

Осчастливил-то как! За фамилией обычно следует упоминание земельного надела, которым волен распоряжаться носитель фамилии. Вот только все в семье знают, что под Лихославлем у нас земли осталось ровно чтоб голубятню воткнуть. Или деревенский сортир. Все остальное распродано в пользу более прибыльных участков. Но звучит красиво, не спорю.

— Я пока не определился, кто из прочих детей станет моим преемником, посему сообщу свое решение в день совершеннолетия Емельяна.

Улыбка мачехи стала ещё шире, а вот Ираида такой подсечки явно не ожидала. Как так, любимая дочка и последовательница, явная хранительница семейного дара и вдруг мимо тазика пролетела со свистом? Ох, бедный Емельяша, сочувствую ему от всей души. Если на его долю теперь достанется хотя бы половина тех издевательств, которыми щедро одаривала меня в детстве сестричка, я пацану не завидую. Впрочем, там мачеха на страже и за своего детеныша любого взгреет. Да начнется жабо-гадюкинг! Надо бы запастись попкорном на ближайшие несколько лет.

…хотя пусть сами разбираются. Я свою семейную повинность отбыл, меня здесь больше ничего не держит.

— Я долго думал над дальнейшей судьбой Валерьяна и решил, что в ближайший месяц он женится, — продолжил меж тем отец, и я едва не поперхнулся.

Что⁈ Николай Алексеевич, ты серьезно, или вчера коллекционного вина перебрал с деловыми партнерами? Не-не, я в твоих мутных раскладах участвовать не собираюсь!

Кстати, а решение-то свежее, буквально этой ночью принятое. Я накануне в голове отца аккуратно копался, чтобы понимать, куда ветер дует, и в тот момент туда ничего подобного не завозили. Видать, это ему действительно кто-то из тех самых партнеров подсказал.

— Женой Валерьяна станет баронесса Мария Василькова, которая отпразднует свое совершеннолетие буквально через три недели.

Я напрягся, тщетно пытаясь вспомнить, кто она такая. Но нет, ничего про эту дамочку раньше не слышал.

— Василькова? — нахмурила лоб мачеха. — Это же воспитанница вашего хорошего знакомого, графа Обмоткина?

— Вы совершенно правы, княгиня, — кивнул Николай Алексеевич. — Он стал опекуном Марии два года назад после гибели её родителей, и теперь будет крайне рад…

— … избавиться от неликвида, — вдруг перебила разговор старших Ираида. — Насколько я знаю, Василькова — серая мышь с сомнительным даром и нулевым приданым. Я, конечно, понимаю, что и наш Валерьянчик получился так себе, но, отец, обоснуй, пожалуйста, свой выбор!

Кой веки раз я был солидарен с сестрицей. Да и мачеха вопросительно смотрела на мужа. Поэтому отец нехотя был вынужден пояснить.

— Да, Валерьян вряд ли сможет стать достойным представителем нашей династии. Но его гены… В следующем поколении, не исключено, всё-таки появится сильный некромант.

Отлично! Я бык-производитель! Всю жизнь мечтал о такой судьбе, низкий тебе поклон, благодетель!

— Но баронесса! — не унималась Ираида. — Вполне можно было и графиню найти с нормальным приданым, а не терпеть этого, — даже не посмотрела в мою сторону, хватило презрительных интонаций, — нахлебника на нашем горбу!

— Женщины, как с вами трудно! — князь едва сдерживался, чтоб не рявкнуть. — Хорошо, объясняю то, что вы должны были и так понять. Баронесса от нас никуда не денется, ей идти некуда. С точки зрения общественного мнения и морали у нас всё чинно и благородно. А у Валерьяна не будет недостатка в одаренных простолюдинках, с которыми он будет спать, пока они от него не понесут. Как только мы проведем тесты и поймем, что кто-то из его байстрюков представляет для меня интерес, он тут же будет считаться ребёнком Васильковой, то есть Изюмовой.

— Но это означает, — нехорошо прищурилась сестрица, — что молодые не будут вести светскую жизнь, иначе у окружающих могут возникнуть вопросы по поводу беременностей и детей?

— Разумеется, — поощрительно улыбнулся отец. — У нас богатая библиотека, которую так любит Валерьян. Пусть покажет супруге свои любимые книги. Думаю, они найдут общий язык.

Это какой-то театр абсурда. Нет, ну что за дела⁈ Я, конечно, старался притвориться дефективным, но отец и в самом деле в это поверил! Кто из нормальных людей на моем месте согласился бы на добровольное заточение в подобных условиях? А моего мнения даже и не спрашивают, обсуждают при мне мою будущую жизнь так, будто я пустое место!

— Милая, а ты что скажешь? — повернулся отец к супруге. — Согласись, я разработал замечательный план!

Та открыла рот, затем закрыла, видимо, проглотив несколько фраз, которые ей при муже говорить не стоило, но всё же решилась поведать о своих сомнениях.