На золотом крыльце 4 (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 7

И реально уселась на постель, достала из-под кровати контейнер с едой и ложку и приготовилась меня кормить! Как будто я лежачий больной! А я — не лежачий больной, точнее, чисто формально — да, но только принудительно. Я вообще уверен, что это Борис Борисович специально Боткину подговорил, чтобы она меня мучила и никуда не пускала. Он в ботинки снега набрал, когда за мной шел, и потому сильно злился.

— Открывай рот! — сказала Эля. — Давай, ложечку за Людвига Ароновича, ложечку за Яна Амосовича…

Я просто смирился. Ну, вот такая придурь ей пришла в голову, захотелось обо мне дико позаботиться. Ну, и ладно! В конце концов — кормила она меня картошкой с мясом, что тут плохого? Интересно, а картошка с мясом подходит под понятие «специальная диета»?

— … ложечку за Георгия Серафимовича…

Как Эля оказалась под кроватью? Так она с трансмутацией освоилась! И теперь сквозь стены проходила. Очень просто — раздвигала любую преграду, шагала вперед, задвигала за собой. Трансмутировала сплошную стену в стену с дыркой, делов-то! Главное, чтобы там проводов не было и других коммуникаций, иначе ни разу не секретно получалось. Страшная сила, на самом деле.

— … за Сигурда Эриковича! — меня ожидала следующая ложка. — И что там Клавдий? Как все прошло?

— Эля! Ты или корми меня, или спрашивай! — с полным ртом прошамкал я.

— Ой! — отпрянула Эля. — И правда. Рассказывай, что там случилось? И на вот, тут чай с лимоном, в термосе! Сейчас я тебе в крышечку налью…

Я, честно говоря, на нее другими глазами посмотрел. Потому что одно дело — это клетчатые юбочки, блестящие глазки, пеньюарчики и всякие нежности-приятности. Это — понятно. Дробовик, побег из семьи, смена фамилии, готовность всегда за меня вписаться — это дело другое, тоже понятное и ценное. А вот картошка с мясом и чай с лимоном — это третье! Как раз вполне перекликающееся с тем, о чем мы с Клавдием говорили. На такой девчонке точно надо жениться! Если она мне дико нравится и вообще — невероятная красавица, если она за меня готова в огонь и в воду, и чай в термосе приносит — то…

«Чего тебе еще, собака, надо?» - голосом Государя рявкнула память Руслана Королева.

Женюсь, точно. Но не прямо сейчас. Прямо сейчас как-то стремно.

— Ну да, мы подрались. Точнее — он на меня напал, я его эллингом придавил, потом он вылез, сделал какую-то дрянь, которую назвал «Клятая Багна»… Фу, просто дичь! — я вздрогнул. — Но хрен там, я не поддался и вправил ему мозги. Но сильно поломался при этом. Потом все было как ты говорила: он что-то осознал, и мы даже нормально поговорили. Он такой весь веселый запрыгнул на левитационный диск и улетел в сторону Невы. Всё!

Что характерно, я снова не соврал!

— Та-а-ак! — она задумалась и сама отпила чаю из хромированной крышки термоса. — А почему он мне сказал, чтоб я соглашалась? На что?

— Э-э-э-э… Ну, мы там про многое говорили… — стал закатывать глаза я. — Не зна-а-аю… Он, кстати, меня в клан звал. Поместье под Сан-Себастьяном предлагал! Говорит — когда ваш отец умрет, он реформы внутри клана организует…

— А ты что? — живо заинтересовалась Эльвира.

— А я — сам по себе, — откликнулся я.

— Эй! А я? — обиделась она. — Что значит — сам по себе?

Тут уж я отставил в сторону контейнер и термос, схватил ее и обнял крепко-крепко. Потому что нет лучшего средства от девчачьих обидок, чем хватание и обнимание. Нет, иногда они драться начинают, но до такого лучше не доводить.

— Конечно — я с тобой! Это само собой разумеется, ты чего? — заверил девушку я.

Эля едва ли не замурлыкала, пристраиваясь рядом на кровати. Я лежал ногами под одеялом, она — на одеяле, и голова ее покоилась на моем плече. Кажется, и недомогание мое стало отпускать, и в голове мысли всякие интересные начали вертеться…

— Я вот так пять минуточек полежу, а потом в общежитие пойду. Надо думать, что мы с собой на практику возьмем, — проговорила она сонным голосом. — Может — дробовик?

* * *

Интерлюдия.

Ян Амосович нервничал. Его раздражал тот факт, что он так и не смог узнать — кто именно является к нему под мерцающей личиной. Хитрая электроника, зеркало Нехалены, сложнейшие конструкты — сквозь маску визитера не пробилось ни-че-го! Отец одного из самых перспективных и одновременно проблемных студентов Пеллинского колледжа явно обладал запредельным могуществом.

Из какой семьи происходит Михаил Титов? Кто ставил парню такой заковыристый отвод глаз? Почему при таких выдающихся способностях его до сих пор не вернули в клан? Да будь там правящий род хоть трижды могучим и трижды консервативным — телекинетик такой силы нужен кому угодно! В этом была тайна, и тайна страшная. А страшиться Полуэктов не любил.

— Я думаю, миллион денег в качестве пожертвования будут достойным признанием заслуг вашего учебного заведения на ниве взращивания молодой поросли российских магов, — сказал гость. — Поверьте, Ян Амосович, на самом верху высоко оценивают вашу работу. Столько инициаций второго порядка — это не случайность. Это признак эффективности. Признаюсь — не все одобряли излишнюю свободу, которую вы предоставляете студентам. Но ваши методы себя оправдывают.

— Самоактуализация, — сказал Ян Амосович, который был очень польщен и думать забыл про раздражение. — Вершина пирамиды потребностей. Особенно важна — в молодом возрасте. Реализуясь через творческие активности, через созидательный труд, через креативные начинания в коллективе сверстников, юный маг чувствует, что способен на большее… И да, не питайте иллюзий — мы их не жалеем. Гоняем, как сидоровых коз! И немалый риск в жизни наших воспитанников тоже присутствует.

— Практика, — проговорил гость и кивнул. — Хтоническая, негаторная. Об этом я и хотел с вами поговорить. Куда вы собираетесь отправить моего сына и в составе какой команды?

— Сан-Себастьянский сервитут, — не задумываясь, откликнулся директор Колледжа. — Горный поход в долину Семи озер через перевал Пыв! Вместе с Ермо… Кантемировой. Пытаться их разлучить бессмысленно — первая юношеская любовь, и притом взаимная, это такая штука, что… Я бы не стал шутить с чувствами двух великих магов. Чревато.

— Какие уж тут шутки, — эмоции под личиной считать было сложно, а интонации голоса не давали никакого представления об отношении говорившего к ситуации. — Это очень серьезно… Но, в конце концов, почему бы и не Эльвира? Они сработались, не скандалят, берегут друг друга… Одобряю. А вот место — не одобряю. Держите.

Он протянул Полуэктову конверт из желтой бумаги. Ян Амосович принял его и испытующе глянул на визитера, силясь распознать хоть какие-нибудь эмоции. Но тщетно!

— Здесь — подробное описание маршрута и практическое задание, — пояснил мужчина. — Они отправляются в Васюганскую Хтонь. Пора парню встретиться с прошлым!

* * *

Глава 4

Очень важная задача

Я был взвешен, измерен и признан годным. Исходя из данных обследования — поединок с Клавдием прошел для меня без необратимых последствий. Хотя, как сказала Боткина — чем больше времени я не стану пользоваться магией, тем быстрее восстановится способность к оперированию большими объемами маны.

Принимая меня и Кантемирову в своем кабинете, Ян Амосович уточнил только, с кем именно я дрался, и, получив честный ответ, хмыкнул в бороду и положил перед нами на стол конверт из желтой бумаги. На его лице была написана целая гамма чувств, от одобрения до сожаления. Только сочувствия к своей персоне я не разглядел. Ну и ладно!

— Вот, здесь ваше задание. Поедете в Братск, а оттуда — в Васюганскую Аномалию, — пояснил Полуэктов.

Мы переглянулись: Барбашин не соврал!