Чужая жена для Беркута - Ромеро Екатерина - Страница 3

Все случается резко. Виктор делает шаг ко мне и жестко хватает большой рукой меня за талию, привлекает к себе и шепчет мне на ухо:

– Тогда ты будешь моей личной шлюхой. Моей дыркой, моим сладким мясом, которое я буду уничтожать медленно и методично, пока ты не сдохнешь, гребаная продажная тварь! Я буду убивать тебя, пока ты не развалишься, потому что иной участи тебе не дано. И не думай, сука, что я жалеть тебя стану! У меня пять лет бабы не было, так что все свои дырки готовь, а вякнешь хоть слово против – скормлю своему любимому псу!

Он прорычал мне это, опалив горячим дыханием и с шумом вдохнул мой запах. Как изголодавшийся зверь, безумный и совершенно дикий.

Дальше как в страшном сне. Помню только, что один из этих бандитов затолкал меня в багажник, который со скрипом захлопнулся. Помню, что рыдала по пути прекрасно понимая, что мой самый жуткий кошмар сбылся.

За мной пришел Виктор Беркутов и забрал меня себе. Чтобы мучить.

И он не простит, потому что такое не прощают. Я оклеветала этого бандита и теперь он будет убивать меня медленно на свободе также, как я убивала его в тюрьме.

Глава 3

Ранее

Злой протухший запах давно не проветриваемого помещения. Откровенная вонь, от которой уже кружится голова.

Скрежет, звуки, капли воды по нервам. Я в СИЗО и мы, сука, приехали. Стас сказал, вытащит, я здесь на неделю, но похоже, дело затянулось и мне будет пизда.

Я слишком быстро поднялся, быстро нажил врагов, а время такое интересное. Как только на ступеньку выше становишься, так сразу всем мешать начинаешь.

Меня подвинули и так некрасиво. Навешали обвинений как погонов молодому офицеру, который их не выдерживает и клонится вниз как чертов клен.

А дальше суд, надеюсь обойтись годом, желательно условки. Стас отмажет, не зря мой младший братик служил столько лет.У меня отжали бизнес, земли, перекрыли доход. Те, сука, “партнеры”, кого я считал друзьями, содрали шкуры и под овцами оказались волки.

В этот момент я еще не знаю, что в деле появился новый пострадавший и само дело быстренько перестряпали в тяжелое.

Чертова белокурая девка, которую я впервые увидел уже на судах. Она давала показания против меня, не моргнув и глазом. Откуда-то вылезли улики, потом доказательства, свидетели, ее заученная речь.

Рокотов на пару с Гангой сшили на меня дело не на год, а на десятку общими стараниями. Десять лет, сука. Я думал, сдурею, когда услышал приговор.

Десять лет лишения свободы, десятка строгача и ее глаза. Зеленые как у дикой кошки, лживые, довольные. Она определенно радовалась такому исходу.

Стас что-то крикнул мне напоследок, но я уже не слышал. В голове туман, я видел только довольную рожу Гены Рокотова и Тамира Гангураева. Они победили. Бизнес отжали, бабло поделили, а меня под замок.

Все чисто и гладко сработано, судью где надо подмазали, прокурор рвал и метал.

Без разбору, без пересмотра дела, на запястьях захлопнули браслеты, меня увезли.

А дальше как в сказке: звери да баланда, режим, роба вместо дорогого костюма и ни шагу назад. Я думал, свихнусь сидеть в клетке безвылазно в первый год. На второй начал выть и лезть на стену.

Что такое потерять свободу, когда ты на пике? Что такое потерять весь свой бизнес, связи и земли, на которые работал двадцать последних лет?

Это смерть. Гребаная сучья смерть, которую обеспечили мне мои “партнеры”. И та девка. Она сыграла ключевую роль. За что? Да просто так. Она определенно хотела моих страданий, такой же гнилой натуры, как и весь ее род.

Постепенно я обжился, пустил корни, завоевал авторитет. Выгрыз его зубами, ведь никто не хочет связываться с тем, кто может случайно (или не очень) откусить ухо, нос или палец).Я был на зоне один. Как черт среди ясного поля. Меня никто не навещал, ни письма, ни звонка, ни с весточки. Я начал читать, да, от скуки. Еще я начал тренироваться прямо в камере.

Я не давал никому спуску, но и выйти из этого ада тоже не мог.

Каждый день – день сурка, я молился, чтобы все, кто причастен к этому делу сдохли. Чтобы их стерло в порошок, чтобы они жрали баланду также, как я, и вместо солнца видели гробовую доску.

И пока они все там живут припеваючи, я мечусь как зверь в клетке, и хоть ты сука, плачь!

Правды нет, справедливости тоже, но я отплачу. Хоть десять лет пройдет, мне уже по хуй. Мать ни разу не навестила, но я этому даже рад. Не к чему ей видеть меня в кандалах, закрытым как в клетке.

Я отсидел пятилетку, половину срока, а после письмо, пересмотр дела и замки открылись.

Не знаю что случилось, Я не верил до последнего, но меня выпустили. Ха, думаю, на строгаче все были даже рады что я свалил, перекрестились на всякий случай.

И вот он я, здрасьте, да сука, еще живой!

Я выхожу в той же одежде и обуви, в которую меня сюда привезли. Спортивная сумка на плечах, сто рублей в кармане. Ни денег, ни связей, ни хуя нет.

Телефон, благо, отдали и вот я стою за воротами зоны и смотрю список контактов. Кому позвонить, а хуй его знает!

Меня никто не навещал, даже Стас. Видать, забил уже давно, к черту.

Номер Бляйбтройба. Этого я сам просил не беспокоить, но он точно жив. Такие живучие, сами не сдыхают:

– Жека, привет!

Тишина, а после тихий голос друга. Моего единственного друга.

– Кто это?

– Конь в пальто! Беркут беспокоит, помнишь такого?

– Ты что, вышел? Витя!!!

– Да, блядь, я на свободе! Забери меня.

– Еду.

Свобода так сладка и желанна. У человека можно отнять деньг, бизнес и волю, но кое-что оторвать невозможно: желание жить.

Они тогда хорошо на мне наварились, но я был бы не я, если бы не подстелил себе соломки. Как раз на такой черный день.

***

– Черт, Виктор, как ты вышел?!

Бляйбтрой не изменился. Светлые волосы, россыпь веснушек на носу. Хилый и щуплый, но умный, зараза. Я всегда его защищал. А еще он преданный. Это вообще блядь, сегодня редкость.

– Понятия не имею. Выпустили.

– Что делать будешь?

– Я буду раздавать долги, Жека.

Мы едем ко мне на ферму. Никто лишний о ней не знает, только свои. Всегда любил пространство, а теперь тем более.

– Как тут, Мустанг жив?

– Да нормально, стараемся. Рада по дому помогает, рабочие по хозяйству.

– Деньги есть?

– Ушло прилично, но еще есть. На корма, на зарплаты. Больше нет расхода. Я себе ничего не брал.

– Спасибо конечно, но это хуйня, а не расклад. Нам деньги нужны. Много. Значит так, зови Олега, мы открываем фирму. Будем снова строить дома, только на этот раз умнее. И давайте быстро, времени у меня нет.

– Понял. Вить, ты хоть Стасу сказал что вышел?

– На хрена? Я сам к нему приду. Мой братик любит сюрпризы.

Успеть занять нишу и настроить бизнес, пока его снова кто-то не отгрыз.

А еще теперь мне надо работать осторожнее и еще быстрее. И пока я тупо тратил года на зоне, мои враги не стояли на месте. Но я ничего и никого не забыл, особенно ту белокурую суку, которая забила последний ржавый гвоздь в крышку моего гроба.

Я пробиваю ее быстро. Жива она, никуда даже из города не свалила. Видать, Рокотов был настолько уверен в том, что я подохну на зоне, что даже никуда не дергался.

Елизавета Рокотова, двадцать три года, недавно закончила педагогический. Училка, значит, прекрасно. Я нахожу ее в тот же день, желая убить суку на месте, но зачем? Какой в этом смысл. Она должна знать, за что сдохнет, к тому же, я еще не нашел ее дядю.

Еще один сюрприз: наша мурка замуж выходит за одного лоха по имени Славик. Тоже сынуля влиятельного магната, нормально устроилась, меня не дождалась.

Вовремя, киса. Выходи замуж. Я уже иду за тобой, мне как раз баба нужна.

***

Лось, Реза, Асель, Олег и Жека Бляйбтрой. Я собрал тех, кто от меня не отвернулся и мы сразу начали работать. Я создал контору, мы запустили дела и дойная корова потихоньку начала приносить прибыль.