Дом с химерами - Иваниченко Юрий Яковлевич - Страница 46

Арсений оттолкнул Ильича, не дожидаясь окончания конферанса.

Картина, представшая его взору, и впрямь была вполне достойной аплодисментов.

Метрах в двухстах от парадного, вниз по переулку штатный водитель опергруппы Фадей нёсся с натужным усердием паровоза, впервые набравшего пары после многолетнего простоя. Но не потому, что нёсся в гору, или сырыми оказались дрова, или потёк котёл – что казалось вполне правдоподобным, глядя на обильный пот на медном лбу Фадея, – а потому, что пончики, всё те же злосчастные пончики не позволяли набрать ему подобающие обороты. Как те, что уже отложились в жировых прослойках ниже поясницы, так и те, что он нёс в промасленном кульке, обхватив двумя руками, и панически боялся растерять в пылу погони. Так что его астматическому хрипу, периодически вырывавшемуся из горла: «Стой! Стрелять буду!» – не верила даже потенциальная мишень. «Чтобы стрелять, надо пончики бросить…» – понимала она.

То есть понимал тот самый Вовик-Володя, который уже убегал от оперативников. Тот самый, из-за которого Фадей получил по затылку. Тот самый, которого Мамука, изобретательный художник, послал куда подальше, не узнавая адрес. И тот самый, которого яростно разыскивали сослуживцы по ЧОПу «Грифон».

И потому от любителя пончиков водителя-полицейского Вовик, хоть тоже и гружённый пакетами соседнего продуктового супермаркета, убегал фривольной трусцой и с иронической улыбкой. Вдруг сползшей с лица, когда на его пути выросла фигура капитана Точилина – будто тень смерти упала ему под ноги с надгробия командора. С развевающимися крыльями чёрного реглана и вьющейся змеёй чёрного шарфа.

Вовик, подхватив пакеты в подмышках, метнулся было назад. Но там, остановившись наконец и прижимая промасленный кулёк к груди мясистым подбородком, рылся в заднем кармане джинсов Фадей в поисках пистолета.

А если направо…

«Гвоздей-то не пожалели!» – успел отметить Вовик, прежде чем полетел с хрустальным звоном и реберным хрустом сквозь витрину супермаркета «У Иваныча». Послал его туда злопамятный ботинок ст. лейтенанта Кононова, подбитый гвоздями с детдомовским шиком.

– Где ты его нашёл? – остановил Арсений водителя, готового ринуться в разгромленную витрину вслед за давним своим обидчиком. Столько натерпелся насмешек Фадей в прошлый раз, когда этот гад сбежал!

– Иду… пончики… вижу… гриль… – с лаконизмом удушья отрапортовал Фадей, не выпуская кулёк, всё ещё дымившийся паром.

– Понял. Его величество случай, – кивнул капитан Точилин, похлопав водителя по округлому плечу. – От лица командования тебе благодарность и поощрение.

– Какое? – на секунду перестал дышать Фадей.

– Остальные – твои, – щедро распорядился за старшего по званию ст. лейтенант Кононов и зачерпнул пяток жирных пончиков красными пальцами, торчавшими из обрезков перчаток.

– А? – возмутился было Фадей.

– А ты иди пока, пончики пожуй, мы тут сами, – оттёр его Ильич. – Тут не для слабых нервов. Это тебе не погони с перестрелками. Сейчас такое начнётся, что пончик в рот не полезет…

– И ты, наверное, иди, – посоветовал Арсений и Аннушке, заглядывая в пролом, образованный Вовиком в бастионе бумажных мешков и жестяных тур консервов. – Ильич прав. Эта часть расследования лишена всякой романтики.

– Почему? – подняла глаза девушка.

Точилин проникновенно заглянул в угольно-чёрные глаза и взял Аннушку за узкие плечи, упредив требовательный скачок тонкой брови.

– Кровь и пот… Нет, хуже, кровавая слизь, рефлекторная моча и дерьмо покаяния…

– Фу… – отпрянув, скривилась Аннушка. – Вы что, пытать его будете?

– Если понадобится, – вздохнул Арсений, очевидно, и сам подавленный размахом воображаемого маховика полицейского произвола, и утешил Анну вдогонку. – Я тебе потом позвоню, когда отмою кровавую слизь.

С чувством юмора у Аннушки оказалось всё в порядке.

– Не торопись. Проветрись как следует от покаяния…

Во все дыры ЧОП

Сотрудник частного охранного предприятия «Грифон». По совместительству – охранник автостоянки, сторож продуктового склада «Абреков», личный телохранитель солистки Коко и охранник супермаркета «У Иваныча». Как только везде поспевал? И впрямь во все дыры «чопик».

– Где Вовик?! – замахнулся локтем на Вовика ст. лейтенант Кононов, не выпуская из руки румяные пончики.

Тот выпучил глаза и замотал головой, явно демонстрируя стойкость и упорство, достойные самых несгибаемых жертв застенков. Но Арсений одернул Ильича прежде, чем тот приступил к этой самой увлекательной части допроса. Потянув за плечо ст. лейтенанта, он выразительно постучал по лбу костяшками кулака.

«А это кто?» – молча кивнул капитан на Вовика.

– А… – спохватился Кононов. – Ну да. Вовик. Это я по инерции. Где Варге, Вовик? – поправился он, демонстративно выбирая взглядом мешок с собачьим кормом побольше…

«Хорошо, если просто на голову наденет вместо противогаза, а если сожрать заставит?..» – мелькнуло у безнадёжно затравленного и коленопреклонённого Поспелова.

– Тут… – тут же сдался разоблачённый аноним, поняв, что десять кило «Чаппи» с достоинством не осилишь, и мотнул небритым подбородком куда-то за спину, в глубь пёстрых стеллажей и витрин.

– Интересно, весьма интересно, – протянул Арсений, вглядываясь в перспективу экспозиции с экскурсионными указателями: «Рыба… Мясо…». – Так ведь тут уже искали? – недоверчиво глянул он на «чопика».

– Ну, там, подальше…

– Тогда поднимайся, – приказал капитан «служебным» голосом, и тут же поощрил замешкавшегося на четвереньках Вовика неслужебным пинком. – Веди!

Так и не успев опомниться, Вовик затрусил в лабиринтах стеллажей, словно в лисьей норе охотничий фокстерьер, по следу, известному одному ему. Скуля и подвизгивая что-то не слишком вразумительное.

Мимо морепродуктов с распластанным розовым филе, красно-бурыми жабрами, алыми встопорщенными плавниками на берегах моря продуктов… В мясоколбасных замках с гербовыми крыльями дичи за лопоухими головами угрюмых поросят, над каминами грилей, в ожерельях сарделек… Во дворцах кондитерского барокко с припудренными сахарной пудрой мухами… В ущелье разноцветных коробок, сложенных тетрисом… В пещере одноцветных бутылок…

– Тут… – повторил «чопик» в конце пещеры, остановившись в тупике.

– Где тут? – недоумевая, оглянулся капитан.

Тупик образовывали огромные пивные бочки с медными кренделями кранов, старинными гербами пивных марок, точно в погребе средневекового пивовара, и модерновыми штрих-кодами.

– Не хочешь же ты сказать?

– Не хочу, – прошептал с Иудиным вздохом Вовик. – Но раз уж… Тут, в «Балтике-6». Стучать 6 раз. Пароль: «Я еду принёс, Хавронья». Правда, я её потерял…

– Кого? Хавронью?

– Да еду, пока вы за мной гнались.

Кононов, переглянувшись с Арсением, постучал в дубовое рыло бочки и крикнул в медный кран, словно в машинное отделение через судовую переговорную трубу:

– Я это… Я еду принёс! – И, приложив ухо, прислушался. – А говорить, что ты её потерял? – обернулся он на Вовика.

И едва успел отпасть на пол: полутораметровая в диаметре, крышка бочки распахнулась двумя створками, будто люк танка. Дохнуло пивным смрадом…

– Ну, наконец-то! – Из дубовой пещеры высунулась старушечья голова в седине под фирменным чепчиком. Узловатые пальцы заплясали на краю бочки. – А то ладно бы тиран – сами уже проголодались, – плотоядно облизнула ведьма сморщенные губы, неловко подведённые кровавой помадой.

Арсений придержал дёрнувшегося «чопика» Вовика.

– А это ещё кто? – подслеповато вгляделась много-многолетняя, но пенсионерка, она же уборщица, блеклым глазом в Ильича, сидящего на полу перед раскрывшейся бочкой.

– Здравствуйте, – сглотнув, кивнул ст. лейтенант, но не представился, а спросил как-то не к месту и не по делу: – Что же это вы? В гастрономе живёте и проголодались?..

– Я что, зажилась, по-твоему, чтоб тут питаться? – так же невпопад ответила старушка, захваченная врасплох.