Пробуждение Хаоса. Том 1 (СИ) - Янтарный Дмитрий - Страница 17

— Да, — кивнул Сареф, — осталась одна тема, о которой мне говорить не очень хочется, но о которой поговорить придётся. Речь, конечно, о том, что я спас из подводной тюрьмы Папочки не только Джайну, но и свою бабушку, Нину Аджерахей-Гайранос. Которая в своё время получила хилереми в результате манипуляций и политических интриг клана Зинтерра. Которая в своё время просила у вашего клана помощи, но, даже будучи носительницей хилереми, на свою просьбу всё равно получила отказ. И к которой, несмотря на всё вышеперечисленные, сейчас члены клана Зинтерра проявляют просто запредельно высокое внимание…

Глава 1.10

Адральвез после этих слов тяжело вздохнул. Реакция магистра демонов явно говорила о том, что ему тоже не нравится эта тема для разговора, и всё же поговорить об этом придётся. Ну, уж как минимум, потому, что до этого момента и Асур, и Баэрун уже значительно накалили отношения с Сарефом по этому вопросу, и просто соскочить с него не получится.

— Да, — наконец, кивнул Адральвез, — после того, как она объявилась спустя столько лет, разумеется, мы бы хотели знать, добилась ли она своей цели. А если добилась — то как именно?

— И вы считаете, что вы имеете право задавать ей такие вопросы? — спросил Сареф.

— Конечно, — ответил Адральвез, — она же носитель хилереми, как и ты. Естественно, нам небезразлична её судьба.

— Как интересно, — разъярённо сказал Сареф, — значит, когда она в своё время обратилась к вам за помощью, вы отказали ей. Хотя, казалось бы, она ведь носительница хилереми. А теперь, когда она вернулась — то обязана вам отчитаться, ведь она — носительница хилереми. То есть, получается, что носительница хилереми она только в тех случаях, когда это выгодно вам. Как удобно, кто бы мог подумать!

— Я понимаю твою иронию, и со стороны это, действительно, может выглядеть как лицемерие, — невозмутимо кивнул Адральвез, хотя Сареф и почувствовал, что струна допустимого, на которой ему позволено играть, опасно натянулась, — но мы не могли помочь ей с той просьбой, с которой она к нам обратилась. Тут нечем гордиться. Наши возможности, как и возможности драконов, конечно, велики, но, увы, тоже не безграничны.

— Вы не могли ей помочь — или не захотели? — цепко уточнил Сареф.

— Что ж… в поисках лекарства Нина, так или иначе, была вынуждена обратиться к Хаосу, — невозмутимо ответил Адральвез, — если бы Нина стала экспериментировать с этим в моём клане — материалом для её экспериментов стали бы души хилереми. Те самые частички Хаоса, которые движимы не ненавистью и жаждой разрушения, но лишь любопытством и интересом… вот таких доверчивых душ, которые приходят в Систему из Хаоса, и которые потом и становятся хилереми, мне бы пришлось сжечь несколько десятков. Так что здесь можешь сам решить, Сареф, не смог я этого сделать — или не захотел.

— Но, в таком случае — что вы хотите от неё сейчас? — упорно поинтересовался Сареф, стараясь скрыть ошеломление от свалившейся на него информации, — если вы отказались ей помогать — неважно, по каким причинам — то какое теперь имеете право требовать от неё отчёта?

— Что ж, — голос Адральвеза не изменился, но Сареф почувствовал, что сейчас за струну дозволенного он дёрнул сильнее, чем стоило, — я, разумеется, догадывался, что Нина значительно накрутила тебя против нас. Поэтому поставлю вопрос ребром.

После этих слов он замолчал на несколько секунд, явно пытаясь взять себя в руки и найти нужные слова. Впрочем, вряд ли для него подобное было в новинку. Сареф бы очень сильно удивился, если бы ему сказали, что и другие члены клана Зинтерра регулярно не приходили к Адральвезу и не прижимали его неудобными вопросами. В конце концов, для того, чтобы управлять умными людьми — надо и самому быть умнее их.

— Вернее, сразу все неудобные вопросы, — заговорил, наконец, Адральвез. — Собираюсь ли я мстить Нине за то, что она, якобы, достигла какого-то мастерства в овладении Хаосом? Нет, не собираюсь. Собираюсь ли я мстить ей за то, что она убила свою хилереми, чтобы сделать это лекарство (в том случае, если это, конечно, так)? Нет, не собираюсь, это был её выбор. Да и о мастерстве здесь, уж извини, говорить не приходится. Если проводить какую-то аналогию, то представь следующую ситуацию. У тебя в руках находится 10 золотых монет. За твоей спиной примерно в паре десятков шагов в произвольном порядке стоят 10 стаканов. И тебе со спины надо бросить золотые монеты так, чтобы каждая монета идеально упала в свой стакан. Вот, примерно этим Нина и занималась все эти годы. Очевидно, в какой-то момент ей всё-таки повезло, и она добилась того, чего хотела. Это, безусловно, успех, но гордиться тут нечем.

— Нет, Сареф, — Адральвез повернулся в его сторону, и Сареф буквально кожей ощутил, насколько тяжёлым и давящим был его взгляд, — меня интересует только одно. Как подействовало лекарство Нины, и какие у этого будут последствия. Судя по тому, каким я увидел Месса Гайраноса в те короткие секунды, пока мы шли мимо вашей столовой — выглядит он иначе, чем обычно. Из чего я могу предположить, что лекарство подействовало и сработало так, как надо. Но ведь это не всё, не так ли? Думаю, я не сильно ошибусь, если предположу, что именно с помощью Месса вы обнаружили Баэруна. И произошло это, конечно же, после того, как он принял лекарство своей матери, не так ли?

Сареф в раздражении промолчал. Воистину, Адральвеза было невозможно ни переспорить, ни перехитрить. Он идеально считывал ситуацию, вероятно, обрабатывал сразу десятки версий… и приходил к единственно верному выводу.

— Можешь не удивляться, — Адральвез с пониманием хмыкнул, — Баэрун, может, и выглядит, как невысокого ума простак, но когда доходит до работы — ошибок он не делает. По крайней мере, он предусмотрел абсолютно все варианты, в которых до него мог добраться Красс. Следовательно, найти его можно было только с помощью того, чего он никак не мог предвидеть. И этим чем-то и стала… повышенная чувствительность твоего отца.

— Поэтому, Сареф, — голос Адральвеза снова стал суровым и серьёзным, — я предлагаю тебе самый оптимальный вариант. К Нине у нас вопросов нет: она распорядилась своей жизнью и своим временем так, как посчитала нужным — её право. Но вот в плане Месса… позволь мне сейчас поговорить с ним. Я должен увидеть, что с ним случилось, и понимать, какие у этого могут быть последствия. Клянусь, я ничего ему не сделаю, вне зависимости от того, что увижу. И после этого ни я, ни мои люди больше никогда не побеспокоим ни Нину, ни Месса. Я даю тебе в этом своё слово.

— А если этого разговора не состоится — вы так и продолжите их преследовать? — ядовито поинтересовался Сареф.

— Мы, разумеется, не станем пытаться как-то на них влиять или ограничивать их свободу, — ответил Адральвез, — но из-под нашего контроля они, конечно же, не выйдут никогда. Потому что если мы не понимаем, с чем имеем дело — то, к сожалению, нам всегда придётся предполагать наихудший результат.

— Мне это напоминает ситуацию два года назад, — не удержавшись, сказал Сареф, — когда я выпил кровь Чёрного Молоха, и драконы схватили меня для того, чтобы убедиться, что никаких последствий от этого не будет. И это затянулось на полтора года.

— Здесь такого не будет, — терпеливо повторил Адральвез, — если будут варианты, при которых Месса можно будет забрать в мой клан, я, конечно же, предложу ему это. Но его отказ я приму так же, как и его согласие. И не потому, что нахожусь на территории чужого кланового поместья.

— А какая тут ещё может быть причина? — не удержавшись, язвительно поинтересовался Сареф.

— И ты, и Нина — носители хилереми, и мне небезразлична ваша судьба, — ответил Адральвез, — поэтому я, конечно же, никогда бы не стал опускаться до того, чтобы попытаться навредить дорогому для вас человеку. Во всяком случае, без крайне веских на то причин. Понимаю, — неожиданно с печальным смешком добавил он, — что наша забота со стороны порой выглядит странно. Ну да что поделать. Любовь и забота — это не только про ласку и объятия.