Башни Латераны 2 (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 30

Лео смотрел, забыв дышать.

— Леонард! — Элеонора обернулась, не прекращая управлять крысами. Лицо её сияло. Глаза горели — тем самым огнём, который Лео видел только когда она говорила о своих исследованиях. — Смотри! Я наконец добилась полного контроля!

Она взмахнула рукой — все десять крыс разом упали на пол, будто невидимые нити оборвались. Элеонора выдохнула, вытерла пот со лба тыльной стороной ладони, шагнула из круга.

— Десять, — повторила она, поднимая палец. — Одновременно. Ты понимаешь, что это значит?

Лео медленно вошёл в комнату, закрыл за собой дверь. Посмотрел на крыс — они лежали неподвижно, мертвые кучки меха на каменном полу.

— Что вы — гений? — сказал он тихо: — у вас не было наставника некроманта, вы воспроизвели все по старым книгам и трактатам, а ведь все считают, что такое невозможно. Реверсивные исследования заклинаний опасны даже если ты видел как они действуют, а вы не видели… вы только читали.

Элеонора рассмеялась. Взмахнула рукой.

— А ты льстец, Штилл! Нет, это не значит, что я гений, хотя я конечно же гений. Опасность реверсивных исследований преувеличена. Это для школяров, чтобы не жгли себе каналы пытаясь скастовать Magnus Ignis Meteor. Опытный исследователь знает когда остановиться. Впрочем, ты не заморочишь мне голову, ученик. Сегодня я поняла принцип. Мы делали все неверно! — она тычет себе под ноги в магический круг: — рисунок был верный, количество магии, вливаемое в круг — тоже, заклинания — корректные, но боже как же мы ошибались!

— Ошибались? — Лео переводит взгляд себе под ноги, разглядывая мертвые тела крыс, выжженый на полу круг, линии, каналы, управляющие руны, компенсаторные знаки… что-то тут было не так. Но что? Вдруг в голове что-то щелкнуло и он — понял. Круг! Раньше они клали в круг мертвые тела, а сейчас… сейчас посередине круга стояла сама магистр Шварц!

— Именно. — кивнула она ему, когда увидела, как расширились его глаза от понимания: — мы неправильно выбрали объект. Инерция мышления, Леонард, инерция мышления. Мы помещали в фокус магического поля мертвые тела, но мертвое тело не может быть объектом магического воздействия, а лишь субъектом. Если проще… — она щелкает пальцами, подыскивая слова: — не может быть целью заклинания, может быть лишь инструментом, результатом.

— Вы хотите сказать, что… целью заклинания являетесь вы сами? — спрашивает Лео, уже зная ответ.

— И это корректный вопрос, студент Штилл. Пять баллов. Круг усиливает меня и дает мне возможность управлять Нитями Мораны-Шварц…

— Мораны-Шварц?

— Я назвала их в свою честь. Понимаешь, некромантия — это не воздействие магии на мертвые тела, это воздействие магии в первую очередь на самого некроманта. Магический круг и заклинания дают некроманту энергию и власть над мертвыми телами в радиусе… хм, а вот радиуса я пока не знаю. — прикусила губу Элеонора, почесала кончик носа своим жезлом: — однако управлять десятью крысами в пределах своей башни могу спокойно. Надлежит провести полевые испытания, с рулеткой и более крупными субъектами! Например… на кладбище этой же ночью. Возьмем пару покойников и…

— Архангел вас упаси! — всплескивает руками Леонард: — это же опасно! А вдруг кто увидит? Город и так кишит инквизиторами!

— Опасно-шмопасно. — говорит Элеонора: — наука не терпит компромиссов, дейн Штилл. Снимаю с тебя пять баллов за косность мышления. Она отошла к столу, взяла склянку с водой, отпила. Вытерла губы тыльной стороной ладони. Поставила склянку обратно, посмотрела на Лео — долгим, оценивающим взглядом.

— Чего замер там, — сказала она. — я тебя уже полгода как знаю, Штилл. Хочешь, чего спросить — спрашивай, не мнись.

Лео сглотнул. Кивнул.

— Алисия, — тихо сказал он. — Когда… когда мы сможем попробовать?

Элеонора не ответила сразу. Обернулась к двери в соседнюю комнату — ту, что вела в ледник. Помолчала. Потом:

— Скоро. Консервация держится. Тело стабильно. — Она повернулась к нему. — Вопрос не в теле. Вопрос в тебе.

Лео нахмурился.

— Во мне?

Элеонора подошла к столу, порылась в бумагах, вытащила исписанный лист — схему с пометками, расчётами, зачёркнутыми формулами.

— Ты уже поднимал её один раз, — сказала она, постукивая пальцем по бумаге. — Той ночью. Без круга. Без подготовки. Чистой силой эмоций. И она была… — Элеонора помолчала, подбирая слово. — … не совсем мёртвой. Она двигалась. Принимала решения. Даже говорила. Это невероятно, Штилл. Ты понимаешь, насколько это невероятно? Все что я делаю тут — пытаюсь понять, как тебе это удалось… и до сих пор теряюсь в догадках. Что такое поднятая некромантом нежить… — она кивнула на трупики крыс: — взгляни. Ты никогда не перепутаешь их с живыми, не так ли? Но твоя Алисия… это что-то совсем другое. Сперва я даже решила, что она — голем. Как ты знаешь, голема можно сделать практически из любого материала, даже из плоти. Правда никто из тех, кто все же умеет — так не делает… предпочитают что-то более долговечное и прочное… — она достает перо и начинает черкать заметки в журнале: — … минус управляющая руна на входящем потоке, ага… можно упростить всю схему. Кстати, — она поднимает голову: — сгоняй-ка за вином к дейну Александру, у меня кончилось.

— Вот. — говорит он, доставая из своей сумки бутылку: — рейнское, монастырское. — он так и знал что магистр забыла заказать себе вина и еды и сейчас в башне было шаром покати — когда Элеонора входила в научный раж она умудрялась забывать все на свете. Он вспомнил про Тави и слегка забеспокоился — он конечно же приказал ей есть и пить три раза в день, однако если продуктов в башне не было…

— О, учишься на ходу, молодец. — бутылка перекочевала в руку магистра, она шевельнула пальцами и горлышко опоясала красная нить. Элеонора плеснула на бутылку водой из склянки, раздался короткий треск и горлышко отлетело вместе с пробкой, а магистр ловко подставила под хлынувший поток вина уже пустую склянку. Перепад температур, подумал Лео с легкой завистью, вот так филигранно владеть Огнем, чтобы и огненный шар на полторы мили кинуть, да с такой мощностью что рыцарей в полном доспехе раскидает и в то же время суметь огненной нитью горлышко пережечь…

— Так о чем я… — Элеонора делает большой глоток из склянки. Задумывается. Переводит взгляд на Лео: — ты у нас уникум. Вернее, не ты, а Алисия, она же Безымянная Дейна. И при этом я даже не говорю о том, что она была быстрей и сильней себя же при жизни, это не столь важно как то, что она имела свободу воли и могла обучаться. Ты даже не представляешь, что это значит для науки. Фактически мы ведем речь о воскрешении… а теоретически — о бессмертии, Леонард! Понимаешь⁈ Бессмертии! Это как философский камень и киноварная таблетка!

Лео молчал. Помнил. Алисия на стене. Алисия, режущая врагов. Алисия, смотрящая на него пустыми глазами — и всё же узнающая. Как она гладила Нокса, как она смотрела на пуговицу. Тогда она в первый раз сказала одно слово. Красивая.

— Проблема в том, — продолжала Элеонора, — что ты не можешь повторить это по желанию. Верно? Ты пытался потом. Пытался поднять её снова. Мы пытались вместе. И ничего не вышло.

Лео кивнул. Горло сжалось.

— Я пытался. Много раз. Но… ничего. Она просто лежит. Не двигается. Не реагирует.

— Мы пытались воссоздать условия твоего прорыва. — сказала Элеонора: — пытались даже тебя Пылью накачать. Я пыталась тебя злить. Но видимо тщетно. Вот что я поняла сегодня, Штилл. Некромантия — это не заклинание. Это состояние. Ты не делаешь магию. Ты становишься ею. Понимаешь?

Лео медленно кивнул, хотя не был уверен, что понял.

— И круг… — начал он.

— Не знаю, — признается Элеонора: — в тот раз вышло без круга. Может снова не получится, но пробовать надо. Может быть благодаря тонкой настройке круга мы сможем привести тебя в то состояние, которое требуется. Может быть нужно то же отчаяние, а может быть дело во времени суток, дне месяца или даже времени года? Может быть дело в том что тогда у тебя получилось зачерпнуть резервы своей души или сфокусировать Нити Мораны-Шварц, может это обязательно должно происходить именно на кладбище, в месте где полно мертвых тел, может быть… еще сотни разных «может», Леонард. И мы обязаны все их проверить — пока не добьемся результата. А это значит, что у нас нет лишнего времени чтобы откладывать эксперимент.