Теория снежного кома (СИ) - Моран Фэя - Страница 55

Ребята замерли. Хлоя открыла рот, но слова застряли у неё в горле. Сэм прикрыла рот рукой, её глаза округлились. А Кенни захохотал во всю глотку.

Но самой ценной была реакция Миланы. Она медленно подняла голову, её взгляд скользнул по моему лицу, затем по груди, и, наконец, остановился на… шапке. Её чашка застыла в воздухе. Глаза, ещё минуту назад такие спокойные и невозмутимые, расширились до невероятных размеров, и в них промелькнуло нечто среднее между неверием, ужасом и чистой, неподдельной яростью. Сначала она побледнела, потом её щёки покрылись румянцем, а потом она резко вскочила, опрокинув стул.

Уверен, такая реакция из-за шапки.

Я двинулся к ней, игнорируя всеобщий шок, и тогда она попятилась назад, пока не уперлась в стену спиной. Я выставил свободную руку около её лица, таким образом загнав в ловушку.

– Ну? – спросил я. – И где моя одежда?

– Понятия не имею, – огрызнулась она. – Может быть, в горах поищешь?

Я усмехнулся и лукаво продолжил:

– Если ты так хотела увидеть меня голым, могла бы просто попросить. Я бы разделся даже за бесплатно.

Её глаза стали ещё больше.

– Как ты посмел использовать мою шапку?! Это моя любимая шапка, ты, zolozhopaya obezyana!

Я на мгновение опустил взгляд и быстро поднял его:

– Ну раз тебе так нужна шапка, возьми.

У неё скривилось лицо, как будто я предложил ей съесть бычьи яйца.

– Из-за тебя теперь её придётся сжечь…

– А кто в этом виноват, а?

Она вжалась в стену:

– Отойди от меня! Не хватало мне ещё заразиться твоим отставанием в развитии.

– Где мои вещи?

Шёпот, смешки и возмущённые возгласы прокатились по столовой. Кто-то хихикал, кто-то прикрывал лицо руками, кто-то откровенно пялился. Парень с булочкой теперь давился смехом.

Милана смотрела на меня, её глаза метали молнии.

– Не скажу, – прошипела она, но её голос звучал уже не так уверенно, как раньше. – Ходи с голой задницей и отморозь себе всё, что только можно.

Я лишь пожал плечами, делая вид, что меня это нисколько не заботит.

– Это ты так пригласила меня потом погреться о тебя?

– Могу засунуть тебя в камин. Точно согреешься.

– Я предпочту жареные лягушачьи лапки.

– Тогда держи. – В этот момент она пнула меня в живот, заставив слегка прогнуться от неожиданности удара. – Хочешь ещё?

Я отошёл, раздражённо глядя на неё. У меня уже заканчивалось терпение.

– Раз так… Ну, не хочешь говорить, тогда я буду приходить в номер в таком виде, – ответил я. – И ночевать буду в кровати. В таком виде.

Милана возмущённо раскрыла рот, а я отошёл от неё, прошёл мимо стола, за которым сидела наша компания, и повернулся к ним:

– Доброе утро, ребята. Кто-нибудь принесёт мне кофе? Я, как видите, немного… налегке.

Кенни наконец перестал хохотать, и его лицо расплылось в широкой улыбке, полной восторга. Хлоя же просто закрыла лицо руками и начала беззвучно трястись от смеха.

А Милана, всё ещё стоя прижатая к стене, выглядела так, будто сейчас взорвётся.

Я сел на стул. Поверхность оказалась прохладной, так что моя голая задница была от этого не в восторге. Зато причиндалам, самое главное, было тепло и уютно в шерстяной шапке.

– Мистер Муди? – прокашлялся подошедший к нам профессор Бьёрн. – Что… Даже не знаю, с какого вопроса начать.

Я открыл рот, чтобы выдать Милану, но решил этого не делать и сыграть немного иначе. Подставить её было слишком просто, да и не так интересно.

– Профессор, – произнёс я с максимально серьёзным лицом, – я провожу перформативное исследование.

Бьёрн нахмурил брови.

– Перформативное что?

– Исследование, – повторил я. – Изучаю влияние холода на умственную деятельность.

Кенни издал какой-то сдавленный звук, пытаясь сдержать смех.

– И что, для этого вам нужно сидеть… обнажённым в столовой? – скептически спросил Бьёрн.

– Именно так, – подтвердил я. – Холод стимулирует мозг, заставляя его работать быстрее и эффективнее. Я записываю свои ощущения и мысли в блокнот.

Я кивнул на валявшийся на столе блокнот, который очень кстати забыл ещё вчера ночью. Благо, его не убрали.

Профессор Бьёрн на мгновение задумался.

– Интересно, – сказал он наконец. – И какие у вас результаты?

– Пока рано говорить о конкретных выводах, – ответил я. – Но я уже заметил некоторые закономерности. Например, чем холоднее зад… ягодицам, тем более гениальные идеи приходят в голову.

Кенни не выдержал и снова разразился хохотом.

– Мистер Муди, – вздохнул профессор Бьёрн. – Я понимаю, что вы у нас очень креативный студент. Но я всё же попрошу вас одеться и проводить свои эксперименты в более уединённом месте.

– Как скажете, профессор, – ответил я, поднимаясь со стула.

Я плотнее прижал шапку к своим причиндалам, стараясь не смотреть на Милану. Она вот-вот сгорит на месте от чувства гнева. Наверное, ещё отыграется на мне в номере.

– И, мистер Муди, – добавил Бьёрн, когда я уже собирался уйти, – пожалуйста, убедитесь, что ваши эксперименты не нарушают общественный порядок.

– Обязательно, профессор, – пообещал я, и, подхватив блокнот, покинул столовую.

Кенни побежал за мной, явно поняв, что одному мне не справиться.

– Ну и что это было? – еле сдерживая смех, спросил он. – Какого чёрта ты решил светить своими булками на глазах у всего шале?

– Милана куда-то дела мою одежду, – раздражённо ответил я. – Вот я и решил её проучить.

– Проучить? Как? Ты устроил показ своей пятой точки на всю столовую. Знаешь, что там сидели пожилые люди? Представь, что произошло с дамами, которые впервые за долгое время увидели красивое мужское тело, когда они замужем за дряхлыми стариками.

– Помоги мне найти мои вещи, если не хочешь смотреть на мою пятую точку до конца жизни.

– Где они могут быть вообще?

– Понятия не имею! Эта противная девчонка мне ничего не сказала!

Кенни задумался, пока мы поднимались в мой номер. Я не закрывал дверь на замок, поэтому просто толкнул её и вошёл внутрь. Моей одежды по-прежнему нигде не было.

– Может, она спрятала твои вещи у себя в шкафу? – предположил Кенни.

Я ударил себя по лбу. Мне даже в голову не пришло, что такое могло быть. А ведь было бы логично.

Придерживая шапку всё на том же месте одной рукой, второй я раскрыл ящик, в котором лежали, как я знал, вещи Миланы. Их у неё было немного, она принесла с собой всего пару сменных шмоток, так что весь её багаж уместился в двух выдвижных ящиках. Не обнаружив ничего своего в одном из них, я закрыл его и открыл второй – тот, что ниже. В нём оказалось нижнее бельё и небольшая пачка с прокладками. Её трусики и лифчики. Ярко-розовые кружевные трусики, чёрный комплект с бантиками, что-то шёлковое, цвета шампанского. Сейчас на ней, наверное, сидели те трусы с сердечками, в которых я её застал однажды.

Надо же, она умеет носить что-то женственное. Мне казалось, что Милана из тех, кто предпочитает что-то простое, хлопковое, удобное, совсем без изысков. Но это… это было откровенно соблазнительное бельё, совсем не вяжущееся с её обычным, всегда угрюмым и колючим образом.

Мои губы невольно дёрнулись в усмешке. Кто бы мог подумать, что под этой колючей оболочкой скрывается такое? Мысль о ней в этом белье автоматически мелькнула в голове, и я тут же её отбросил, качнув головой, чтобы вернуть себе рассудок. Боковым зрением я заметил, что Кенни тоже подошёл, заглядывая внутрь, и я отпихнул его в сторону локтем, бросив:

– Эй, не смотри.

Он цокнул и отошёл.

Я быстро перерыл второй ящик, но моих вещей там тоже не оказалось.

– И всё-таки не здесь.

Я обвёл взглядом комнату, как будто моя одежда чудом могла появиться на пустом месте. Огляделся по сторонам, пытаясь понять, куда ещё она могла засунуть мои вещи. Но больше никаких мыслей не было.

– О-о-у… – раздалось за спиной.

Я обернулся. Кенни выглядывал в окно, уставившись на что-то.