Величие империи (СИ) - Старый Денис - Страница 36

Ранее подслушивали беев, когда они почти что день были во дворце, но я не встречался с ними. По разговорам было слышно, насколько все недовольны тем, что мне, отнюдь не татарину, хоть и родственнику Исмаил-бея, было передано большое богатство. Ведь все знали, что, когда Россия брала под контроль Крым, мой дед проворачивал такие дела, наверняка столько награбил, что легенды ходить будут. И все это переходит ко мне.

— Большую часть всего своего имущества, которое мне передаётся дедом моим, я хочу использовать на благо крымско-татарского народа, — после паузы решительно заявил я.

На меня посмотрели с превеликим интересом. Может быть, в чьей-то воспалённой фантазии сейчас рождалась надежда, что я прямо сейчас раздам людям большую часть наследства. Конечно же присутствующим здесь. Вот такой я, оказывается добрый самаритянин, ну или глупый человек.

Между тем я продолжал:

— На эти средства в Крыму и в других частях бывшего ханства будут строиться заводы и мануфактуры. России нужны лошади, которых вы можете выращивать; нужна шерсть, которую вы можете не только продавать, но и перерабатывать в ткани и одежду. Не вы, но тех, кого вы наймете. России нужны порты и процветающие города. И если вы готовы к тому, чтобы я этим занимался, и вы были со мной в доле — я вижу сытое будущее. Если кто-то думает, что Россия проиграет войну османскому султану, поспешу вас в этом разочаровать. Не ждите этого. Давайте работать.

— Сначала победить надо! — с вызовом бросил в мою сторону один из присутствующих, тот самый Аслан-бей.

— За этим дело не станет. Российская империя готовится к войне, и мы значительно сильнее, чем полгода назад, когда начали крымскую кампанию, — спокойно ответил я. — Что стало с сильнейшей армией Османской империей?

— Так как получается, родственник, — вмешался другой, молодой, но уже включённый в меджлис, брат Карим-бей решил высказаться: — Ты будешь создавать здесь свои мануфактуры, а что с этого будут иметь остальные? Это же будут твои мануфактуры.

— Я готов отказаться от половины долей в каждом из предприятий, передавая их на усмотрение меджлиса. Будет ряд запретов, куда эти прибыли распределять, но в целом половиной всего будете распоряжаться вы. Более того, двадцать долей от имущества я отдаю тебе, мой брат.

Лицо Карим-бея разгладилось. Он явно на такую мою щедрость не рассчитывал.

Я собирался сделать то, что в иной истории провернули с Японией. Нужно занять элиты предпринимательством. Ну или доходами от фабрик и заводов, которые будут строиться и частью передаваться беям. Япония смогла перестроиться, причем ее общество было куда как более консервативное. Тут же и на французском можно разговаривать. А часть беев одеты в европейское платье. Получится. А, нет, так попытаться стоит.

— Нынче мой помощник принесёт вам тот план развития Крыма, который был мной составлен. Заниматься его реализацией будет мой человек, и я дозволю меджлису направлять его, чтобы он не забывал о том, что крымские дети не должны голодать, — сказал я и жестом дал понять своему секретарю, что тот должен раздать бумаги.

Там, на двух языках — на французском и русском — был написан бизнес-план. Пусть уже забывают турецкий. План содержал не только экономические выкладки, но во многом определял политические расклады, по которым будет жить бывшая территория ханства. А нынче часть большого генерал-губернаторства Новороссия. Правда еще предстояло отвоевать немалые территории.

— Значит, ты назначен генерал-губернатором, нашим новым ханом? — констатировал один из присутствующих.

— Так уж вышло, что я наполовину татарин, — ответил я.

— Но гяур… — не унимался тот Аслан-бей.

— Если вы хотите, чтобы в Бахчисарае, или в Керчи работало медресе, чтобы мечети мусульманские не были превращены в православные храмы, забудьте это обзывательство. Иначе православные штыки будут заставлять вас это делать и найдут немало оскорблений, вспомнятся обиды. Возможность покинуть Крым у вас всё ещё остаётся, если что не устраивает, — сказал я.

— Без имущества уезжать? Без того, что было добыто нашими предками? — спросил другой бей.

— Не нужно вдаваться в историю, как именно накапливали ваши предки богатства. Иначе построить новый мир у нас никак не получится. Крымские татары неплохо зарабатывали на том, что ловили православных людей и продавали в рабство. И при этом сами пользовались рабами. Хотите, чтобы история повторилась, но с точностью наоборот? Чтобы вы стали рабами, но без права вхождения в русские элиты? — мой голос стал жёстче.

Крым и степь рядом с ним покинула уже большая часть татар. Отпускали детей, взрослых; чаще всего оставляли молодых. Нечего наполнять армию султана новыми рекрутами. Может быть потом отправим, или вон… В Америку. И даже при таких условиях нашлось немало тех, кто не хотел жить под властью России.

Я думаю, что они скоро вернутся. Никто такого потока беженцев в Османской империи не ждёт — там своих экономических проблем более чем хватает. Кормить детей и стариков с женщинами? Нет, они не будут. А воинов им не пускают.

— Тут же я обещаю вам, что дети будут накормлены, выучены. Но, конечно же, иго османского господства кончится. Нужно учить русский язык и уметь договариваться. Вы же подпишите нужные бумаги, станете князьями Российской империи, верными подданными трона, — сказал я, строго обвёл всех взглядом.

На самом деле я видел немалые перспективы для того, чтобы остатки крымских татар не просто выживали, но ещё и жили в достатке. Возможности экономической кооперации огромны.

В скорости, как я планирую, будет паритет между татарским населением и русско-многоэтничным. Ведь и немцы могут переселиться, сербов и болгар, опять же можно. Да, сюда будут переселяться русские полки. С ними придут и русские крестьяне, которые будут обрабатывать землю. Найдутся земли для посева пшеницы, подсолнечника, кукурузы.

Это уже не говоря о виноградарстве. С учётом того, насколько дорого стоит в России вино и винный уксус, дело может оказаться сверхприбыльным. Не все же немцам и венграм на нас наживаться. Крымское вино должно быть не хуже. Еще у самих татар немало коров, и здесь можно разводить быков на мясо.

— Дикое Поле уже в этом году начнёт разрабатываться. Потребуется много коней, волов. Взамен вы будете получать хлеб и зерно для прокорма своего скота. Всё это прописано в тех бумагах, что вы сейчас читаете, — говорил я.

Конечно, не был я настолько наивен, чтобы предполагать, что уже в следующем году в Крыму наступит рай. Да и имеющиеся здесь греки, армяне, евреи-караимы — все они составляют конкуренцию для крымских татар.

Однако… Я проявлю милосердие.

— Каждой семье, которая соберётся уезжать, Российская империя предоставит коня, повозку и пропитание на весь путь следования до Османской империи. Но на большее от меня не рассчитывайте, — сказал я и снова обвёл всех строгим взглядом. — Договор Исмаил-бея был подписан. Скоро сюда прибудут люди, которые займутся всем тем, о чём я вам рассказал. Если хоть волос упадёт с их голов — мы начнём действовать жёстко, не менее жестоко, чем вы относились к православным рабам. Учтите это.

На этом меджлис я закончил. Много слов не требуется, чтобы донести мысль. Зачастую много говорит тот, кто не уверен в словах. Я был уверен. Прозвучали предложения, озвучены последствия за то, если они не будут приняты.

Кое-что пока не сказал, но всем договоренностям это не будет противоречить. Так, согласно военной реформе, которую я начинаю продвигать в российских элитах, отслужившие пятнадцать лет и более, либо особо отличившиеся в боях солдаты будут получать наделы в Крыму и на Диком Поле.

Да, придётся вручную заниматься демографией — переселять сюда еще женщин и девушек. И эта история мне не очень нравится, но между тем… Боюсь представить, что будет, если в будущем Донбассе и Херсонщине станут проживать почти только мужики. Нет… лучше я стану скупать сотнями девушек и предлагать вдовым хорошие условия для переселения, чем вот это… Одни мужики…