Физрук на своей волне. Трилогия (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 40

В толпе кто-то вскрикнул, Аня взвизгнула:

— Нож!

Я не думал. Рванулся вперёд, и тело сработало само. Удар по запястью — короткий, жёсткий. Нож вылетел из руки, звякнул об кафельный пол и скользнул под стеллаж. Бык дёрнулся, но я толкнул с такой силой, что он покатился кубарем.

— Ты что, мразь, делаешь⁈ — прорычал я сквозь зубы. — На молодого с ножом⁈

Он захрипел, пытаясь подняться. Но я уже отвёл взгляд — и обомлел. Долговязый ученик стоял, сжав в руке выпавший нож. Держал его крепко, белыми пальцами, и шёл вперёд, шаг за шагом. В глазах застыл стеклянный блеск решимости.

У меня засосало под ложечкой. Я видел это выражение не раз — в девяностые, в подворотнях. Такой взгляд появляется только тогда, когда внутри щёлкает что-то окончательно и ты переступаешь черту.

— Уйди, Владимир Петрович, — сипло сказал он. — Я сам.

Зал будто выдохнул. Даже быки замерли, наблюдая, как пацан идёт к тому, кто ещё секунду назад пытался его зарезать. Парень реально собирался ударить.

Но никуда уходить я, естественно, не собирался. Я шагнул к нему наперерез.

— Отдай.

Он дёрнул рукой, как будто хотел спрятать нож за спину.

— Не надо, слышишь? — я повысил голос, глядя ему в глаза.

— Он же… — голос сорвался. — Он хотел меня прирезать!

Я протянул руку, требуя отдать нож.

— Ему ты ничего не докажешь, а на себе крест поставишь.

Несколько секунд пацан смотрел на меня. А потом дыхание сбилось, плечи опали. Он протянул нож, и я аккуратно вытащил его из рук.

Я сложил нож и, сунув в карман, повернулся к поднимающемуся быку. Тот стоял на четвереньках, лицо перекошено от злости.

— А вот с тобой, сука, мы сами разберёмся, — сказал я и шагнул вперёд.

Но разбираться не пришлось. Упырь трусливо заскользил задом по плитке, пятясь. Ещё минуту назад хватавшийся за нож и изображающий из себя грозного пацана, он вдруг потерял весь пафос. Глаза бегали, губы дрожали… эх ты, мамкин мечник.

Двое его подельников схватили его за руки и, едва поднимая, потащили прочь.

— Валим! — шипели они, подталкивая «главного». — Давай, валите на хер! — кричали мои ребята.

— Давайте их накажем! — предложил кто-то из моих парней хриплым, ещё полным адреналина голосом.

И парни, повинуясь этому желанию, было дернулись за убегающими. Но я перегородил им дорогу.

— Их жизнь уже наказала. Нам сюда лезть не надо, все только испортим, — пояснил я.

Ребята посмотрели на меня, в их взглядах ещё светилась азартная готовность обострять конфликт. И, может быть, в чём-то пацаны были правы. Потому что, убегая, упыри начали угрожать:

— Вам борода будет! У меня дядя… да я вас всех на бутылку посажу! — орал тот самый неудачливый мечник, показывая на нас пальцем.

Слова эти звучали громко и глупо. Впрочем, так всегда звучат угрозы от тех, кто привык укрываться тенью чьей-то чужой силы.

— Пусть ваш дядя сидит дома и пьёт чай, — бросил я так, чтобы услышали все.

Мои ученики было начали возмущаться, но уйти упыри не успели. Карма, чёрт её возьми, сработала моментально.

Четверо молодых ребят с накачанными руками и рациями на поясе влетели в зал магазина. Один из охранников, решив, что власть на его стороне, сделал шаг вперёд и решил показать, кто здесь «главный». Он первым же делом полез хватать меня за локоть, другой попытался потянуть за собой моего ученика.

— Не советую. Отпускайте, — я резко выдернул руку.

В зале поднялись голоса продавщиц:

— Это не они! Они как раз и защитили нас! — вскрикнула одна.

Продавщицы окружили нас как щит, не давая охране опомниться. А вот хмырей, которые были под градусом, никто опускать не спешил.

В дверях возникла деловая женщина в строгом костюме, судя по всему, представитель администрации торгового центра. Она влетела пулей, держа в руках папку, с перекошенной от гнева мордой.

— Что это вы сделали, люди добрые⁈ — орала она, оглядывая учинённый в зале магазина погром. — Как вы собираетесь возмещать ущерб? Вы мне почти всё тут разнесли!

Смотрела она, почему-то, на меня, с таким видом, будто это я разметал стеллажи, коробки и стойки с одеждой. Вот есть такое хорошее выражение — как слон в посудной лавке. Видимо, в глазах этой администраторши выражение было хорошо применимо ко мне. Я был тем самым слоном.

— Как вам не стыдно⁈ — орала она. — Ещё и подростков непонятно чему учите!

— Встречный вопрос, — максимально спокойно возразил я. — Почему мы пришли в торговый центр, а оказались в зоопарке?

— Да что вы такое говорите, — возмутилась администраторша.

— Любезная, я спрашивал, на что вы рассчитываете, когда пускаете сюда выпивших обезьян?

Администраторша выпучила глаза, по всей видимости, не привыкшая к отпору.

— У вас камеры есть — посмотрите запись, — встряла Аня. — И сразу станет понятно, кто виновник!

Администраторша закашлялась, попробовала было что-то ответить, но в зале уже поднялась волна комментариев от покупателей.

— Видео посмотрите!

— Они защищались!

Часть из них осталась понаблюдать до конца за тем, как развернутся события. Воистину, у людей ничего не меняется — дайте только хлеба и зрелищ.

Как бы то ни было, толпа встала на нашу сторону. Администраторша заколебалась. Так понятно, почему она так среагировала — зачинщики, побитые и притом осознавшие свой пыл, стояли чуть поодаль с опущенными на грудь подбородками. Прям лапочки-зайчики, и мухи не обидят.

Насчёт камер… ну вот никак я не привыкну, что каждый шаг здесь фиксируется на видео. Зато теперь понимаю, что может быть это и к лучшему. Всё-таки, не будь в зале магазина камер, и пришлось бы доказывать, что я не я, и кепка не моя.

— Хорошо, — наконец решила администраторша. — Давайте, я прямо сейчас посмотрю камеры. Но если там будет видно…

— Сначала записи, — отрезал я. — И ещё: вы разберётесь с теми, кто пустил сюда нетрезвых. Это ваша ответственность.

Женщина вздрогнула, глаза забегали.

— Ну а как узнать, пьяный, не пьяный, не будет охрана каждого нюхать…

— Нюхать может и не надо, но если об этих речь, — я кивнул в сторону хулиганов, — тут без нюха видно, что они на рогах пришли.

В этот же миг в зал магазина зашли ещё двое людей в форме, с автоматами в руках. Они шли вальяжно, с таким видом, будто никуда не спешили. И приехали не на вызов, а попить в торговом центре кофейку.

— Вызывали? — лениво спросил один из них, проводя взглядом по учинённому в магазине погрому.

— Очень вовремя! — всплеснула руками администраторша. — Вы точно группой быстрого реагирования называетесь? Пока вы реагировали, нам тут магазин разнесли! За что я плачу за тревожную кнопку⁈

— Спокойно, дамочка, разберёмся, — подавил зевок один из автоматчиков.

Пока администраторша в красках рассказывала о случившемся, я покосился на Аню.

— Это что за маскарад?

— ГБРовцы, — пояснила она.

Судя по всему, сокращённо: «группа быстрого реагирования».

— Менты?

— Нет, это кажется Росгвардия… — Аня пожала плечами.

Я смерил взглядом автоматчиков. Экипированы они были даже получше ментов. Но при этом ментами не были… военные? Всякое может быть, конечно, но форма это не военная, погонов нет.

Я сделал вывод, что эти ГБРовцы и есть крыша, которой те, кто держит этот ТЦ, отстегивают бабки. А если так, то за погром выбьют компенсацию упырей. Но с выводами я, похоже, поспешил…

— Ща полицию вызовем, — вдруг сказал один из автоматчиков.

А я при этих словах застыл. Во дела, блин, крыша ментов вызывает! Спрашивается, за что они бабки берут, раз без ментов не могут порешать вопрос?

— И пусть кто-нибудь покажет мне видеозапись⁈ — командным тоном продолжила администраторша.

Один из охранников со смазливым личиком солиста «Backstreet Boys» явно хотел понравиться начальнице. Сморщил строгую гримасу и заверил, что всё будет сделано.

— Спасибо, что заступился, — прошептала Аня.

— Обращайся, — подмигнул я.