Бездарь и домовой (СИ) - Сорокин Дмитрий - Страница 46

— Премного благодарен за приглашение, Андрей Иванович, — натягиваю маску. — Но позвольте полюбопытствовать, откуда вдруг такой интерес к моей персоне?

— Ну, как же! О вас второй день судачат все, от мала до велика! Спасли красавицу, победили на дуэли менталиста… Кроме того, я имею честь знать вашего батюшку — кланяйтесь ему при случае.

— Непременно… — ответил я, стараясь сообразить, что происходит. Первое: он меня отслеживает. Технически, магически — неважно. Голос спокойный, но в нем сквозит какая-то матёрая жесть, и отнюдь не в смысле «тонкий мягкий сплав». Это на уровне ощущений, пресловутой «чуйки», но на то она и чуйка, чтоб лицом не щёлкать. Предварительный вывод? Мне шьют деревянный костюм. Решение? Приехать в гости и отплатить тем же, благо отличный портной, специализирующийся исключительно на этом фасоне, сидит рядом. — Как, говорите, ваше имение называется?

— Лыковка, дражайший Фёдор Юрьевич, Лыковка. Когда вас ждать?

— Часа через два-три, не ранее. Я, признаться, настроен сперва немного погулять на свежем воздухе.

— Прекрасно, очень вас жду.

— До встречи, — ответил я, отключая звонок.

Так, за мной следят, поэтому ехать следует ровно, как ни в чем не бывало. Но мне нужна информация. Не отрывая взгляда от дороги, беру планшет. «Пульс», отец, записываю голосовое сообщение.

«Только что позвонил некий Андрей Иванович Лыков. Зазывал в гости, подсмотрел как-то, что я еду в его сторону. Говорит, знает тебя. Мне он не понравился. Голос — сама любезность, стелет мягко, но вполне очевидно, что спать будет жёстко и, главное, недолго. И, что совсем сбивает с толку, он не особенно это скрывает, в голосе читается явная угроза. Что посоветуешь?»

Ответ пришел примерно через десять минут в таком же виде. За это время я успел издергаться и даже покурить.

'Ох, ять, — начал князь инструктаж с тяжелого вздоха. — Ехать надо, но дело крайне опасное. Потому что тебя там точно будут убивать. И это очень хорошо. Твоя задача — постоянно снимать, чтобы у нас были все доказательства, что Лыков сам на тебя напал. Тогда после того, как ты его упокоишь, Лыковка и всё имущество — а его немало — перейдут к тебе, а мы, как семья, закроем еще одну столетиями тлеющую вражду.

Проблема в том, что князь Лыков — лич. Как-то так, собака страшная, хитро устроил, что по сей день числится живым, хотя все знают, кто он такой. Во всяком случае, мне это известно доподлинно, потому что убивал его мой дед — увы, не до конца, потому имеем, что имеем. В войнах эта сволочь участвует, по первому государеву зову является куда угодно, телом, если не знать — живее всех живых, девок четыре века, как валяет, но сам при этом — нежить. И твоя основная задача — надёжно гада упокоить. Ты просто обязан победить. Потому что живым попадать в его лапы нельзя ни в коем случае. Мёртвым, впрочем, тоже крайне нежелательно.

Теперь слушай внимательно, запоминай. Тупо зарубить его не выйдет — отлежится и продолжит. А то и отлеживаться не станет, если силу набрал. Есть заклинание, отец мой составил, как раз под впечатлением от дедовой промашки. Нам оно, сам понимаешь, подвластно — чай, не мешки ворочать, а с мертвечиной работать. Но оно сложное и большое. Поэтому нужно его заготовить заранее и активировать в нужный момент. Как это сделать — сейчас научу. Имей в виду, что, если у тебя ещё какая фоновая волшба висит, навроде «Стены отчуждения» — отключится, зараза, будешь беззащитен. Поэтому своего жутика с топором держи поближе — хоть время выиграет. Хотя на первую встречу идти придется без него, чтоб нападение спровоцировать. Ять, как же невовремя арагонца-то отозвали, с ним вообще без риска бы вышло…

Еще раз: входишь такой весь мирный и безоружный — один хрен меч тебе в руки лучше пока не давать, сраму не оберёшься. Он на тебя нападает, ты его валишь заранее подготовленным заклинанием. Потом сбрасываешь видео всего этого безобразия мне, а далее по обстоятельствам.

Теперь переходим к практической части…'

И папа еще добрых три минуты надиктовывал мне нужные заклинания.

Меня всю прошлую жизнь приводили в раздражение вплоть до бешенства современные молодые люди, отягощенные ровно одним базовым знанием: как искать информацию в интернете. Получив — от учителя, работодателя, жизненных обстоятельств — вопрос, они быстренько находили в сети ответ, применяли его с неважно, какой успешностью, после чего с чистой совестью выбрасывали эту информацию из памяти, как ненужную. И вот я сам стал таким же. То за меня колдовал дружище Нафаня, то отец родной, матёрый некромант князь Ромодановский, теперь присылает готовые решения. Нет, я, конечно, очень стараюсь запоминать все, чем приходится заниматься, но ощущение, что я — примитивный балбес с внешним мозгом, гнетёт и не отпускает. Нужно учиться. Много и вдумчиво, от азов, иначе ничего не выйдет.

Но сперва нужно мало того, что уцелеть в логове нежити, так еще и надёжно эту самую нежить победить. Можно, конечно, покривить лицо да поскрипеть зубами, но по такому случаю стоит согласиться: готовая информация — гораздо лучше, чем вовсе ничего — как минимум, это внешнее знание добавит мне шансов.

Теперь мне предстояло выполнить два подготовительных действия: подзарядиться маной и «подвесить на отложку» фамильное заклинание против личей. И для обоих этих дел вполне подойдет «прогулка на свежем воздухе», которую я так удачно уже анонсировал старому мерзавцу. Поэтому, когда слева от дороги призывно зазеленела могучая дубрава, недрогнувшей рукой повернул своей пропыленный степными дорогами рыдван к ней.

Начнем с подзарядки. Малая пехотная лопатка. Почти неотличимая на Тверди от той. что была знакома мне на Земле, спрятана за пазухой. Я некромант, мне от матери-сырой земли подзарядиться проще, ежели могил поблизости не наблюдается. А вот этот момент мы сейчас как раз проверим. Выполнил становящийся уже привычным поиск — есть! Полыхнул огонёк гнилушки! Осталось найти место. И, добавив еще одно маленькое заклинание (да здравствует любимый справочник!), пошел по еле видному, но вполне явному следу.

Какого же бедолагу прикопали почти бесследно под громадным полутысячелетним дубом? Кто его знает, а поднимать его и, тем более, расспрашивать, в мои планы не входит. Срезаю лопаткой дерн, взрыхляю землю, кладу руку.

— Ой ты, мати сыра-земля, земелька могильная! Не лежати в тебе хощу, не сон твой тревожити, но едино силы твоей могильной испить.

Справочник утверждал, что произносить в таких случаях ничего не требуется, тем более, настолько архаичное. Тем не менее, часть фамильной мудрости, полученной в Алексине вместе с маной четырех с половиной вековой выдержки, настаивала, что надо. Ну, да с меня не убудет, верно?

Тем более, что оно так или иначе сработало, и я чувствовал, что заполняюсь энергией. Не так мощно, конечно, как при вскрытии той репоны, но тоже вполне себе хорошо.

Готово. Землю утрамбуем, дерн на место. Теперь начинаем творить дедушкино заклинание. Не торопимся, подождет злодей, авось, не сдохнет раньше времени. А сдохнет — так и вовсе хорошо. Готово, осталось последнее слово — но это уже в гостях. Пора, что ли?

Опять звякнул планшет. «Пульс», сообщение от неизвестного абонента N.

'Мой добрый сеньор!

Перед тем, как отправиться на событие, которое более чем вероятно станет моей дверью за порог, откуда такие, как я, уж точно не возвращаются, считаю своим долгом объясниться.

Те, кто создавал нас, в какой-то момент перестарались. Не иначе, проклятие доктора Франкенштейна догнало их, но я и мои братья получились слишком настоящими для той роли, что была нам уготована создателями.

Прежде всего, мы слишком полно себя осознали. Мы научились сомневаться. Научились чувствовать. Рефлексировать. Я отлично понимаю, что это мало совместимо с той ролью, которая была нам уготована, но это так: большинство братьев не горели желанием провести жизнь мальчиками на побегушках у каких-то колдунов. Мы жаждали познания мира через собственные ощущения, а не посредством залитой в нас голой информации откуда бы то ни было. Когда вы в Сарай-Бату рассказали мне о валериане, полную алхимическую формулу я нашел за пять секунд. Но мне очень хотелось быть, как человек: идти по лесу, найти незнакомое растение, потрогать его, понюхать — и так почти во всём.