"Фантастика 2025-169". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Машуков Тимур - Страница 129

Громов напрягся.

— А в чём, собственно, соль?

Я вкратце рассказал ему о конфликте с Кислым, с которого всё и пошло. Затем о том разговоре с Гариком в ресторане, который прервался по инициативе Налима, и о том, что происходило дальше. Ну и о том, что оба пахана между собой конфликтуют.

Но о нашей роли в этом я умолчал.

— Короче, бандиты хотят заманить нас к себе, — заключил я. — Вопрос теперь стоит так: если не заманят к себе, то будут уничтожать.

— В милицию-то ходил? — спросил Громов.

— У милиции с братвой особо разобраться не выходит уже сколько лет, а нас потом за это могут достать.

— А РУОП?

— Из РУОП я никого не знаю. Зато знаю тебя.

Он задумался, потирая подбородок, иногда глядя на меня задумчивым взглядом.

— Так, а что от меня-то ты хочешь? — спросил чекист. — Сам же знаешь, что мы с отдельными бандами не работаем. У нас другой уровень, глобальнее, свои задачи. Банды — это менты и РУОП.

— Да и не надо тебе самому работать. Смотри, у них сейчас проблемы. Они друг на друга покушения устраивают.

Я посмотрел на его реакцию. Понимает, о чём я говорю, уже в курсе.

— Сейчас они будут заманивать нас активнее или угрожать проблемами, если не пойдём к ним. И вот если бы вы им сейчас немножко пёрышки потрепали, им точно не до нас станет. Они даже голову поднять побоятся. Да и в городе поспокойнее было бы. Какие разборки, когда ФСБ следит? Всё будут делать аккуратно, не отсвечивая.

— И как ты это предлагаешь сделать? — недоумевал он. — Что, мне самому идти, жучки ставить и слежку организовывать? Без указаний от начальства? Ты или Корецкого с Леоновым перечитал, или…

— Это же можно и не делать, — тихо, но спокойно сказал я. — Можно изобразить, что хочешь это сделать.

Олег сощурил глаза, пытаясь понять, к чему я веду.

— У вас людей мало, — продолжал я, — и вы подключаете ментов, РУОП, прочих. Вот и сейчас можно так же сделать, вернее, сделать вид, что хочешь. Сам же, знаешь, что там есть люди, которые о любом шаге доносят Налиму или Гарику, за бабки. И любой интерес к этим товарищам не останется без внимания. А как всё пойдёт — уже неважно.

— И что с этого тебе? — Громов нахмурился.

— А нам это будет на руку. Пока они друг с другом возятся, им точно не до нас. Всем не до нас, кроме этих бандитов, вот и надо крутиться, чтобы потом на нары не угодить. И крутимся. А потом, глядишь, что-нибудь изменится.

— Что-нибудь изменится… — повторил за мной Олег.

Он поднялся и подошёл к окну. Оттуда как раз было видно клуб, и как курили наши пацаны. Видно, что Шустрый, стоящий там в одной тельняшке, достаёт Халяву в очередной раз.

— Я подумаю, — сказал Громов. — Оно и нам нежелательно, если эта банда вдруг станет слишком сильной, если у них всё получится.

— В Чечне так и было, — я откинулся на спинку стула. — Им дали время, они стали сильными, и всё пошло наперекосяк.

— Угу, — он потёр затылок. — Как раз скоро туда в командировку отправляют. Не именно туда, в Ингушетию. Но хрен редьки не слаще. Ладно, подумаю, что успею. Но ты же понимаешь, что в ближайшем будущем ничего не изменится.

— Мало ли, — я хмыкнул.

— Но тебе лучше держаться от них подальше.

— Мы и так стараемся.

— Ага, стараетесь, — усмехнулся он. — Но вот они-то от вас не отстают.

— Поэтому и пришёл.

— Ладно, я что-нибудь придумаю, — Громов отошёл от окна. — Посмотрим. А насчёт того парня с вокзала. Познакомлю потом вас? Присмотрись, не надо возиться, как с маленьким, но вдруг, чем полезен будет.

— Договорились.

Я вышел из здания ФСБ и призадумался.

В голове проматывались варианты развития событий. Бандиты — это не боевики и не военные. У них другие методы, другая логика.

У них много возможностей и много знакомых.

И они тоже строят какие-то планы. А эти планы до сих пор были для нас как в тумане. Можно предполагать, как сам бы поступил на их месте. Но мы-то мыслим как военные, а они — как бандиты. Совсем иначе.

Вернулся к клубу. Царевич как раз заводил свою «Ниву». У него сегодня ночная смена, но отправляться отдыхать перед ней он пока не собирался.

— Руся, увезёшь?

— Запрыгивай.

Бродяга вёл себя как заправский диверсант. Я до сих пор не знал, где его можно найти, и вряд ли хоть одна живая душа об этом знала. Он как будто собирался объявить войну всем, кто против него.

Только моё слово, что у меня всё под контролем, а его действия могут только навредить, пока останавливало Бродягу.

Зато я знал, где найти его парней: Сегу и двух братьев — Петруху и Миху. Они крепко сдружились при штурме Бамута и после армии решили держаться вместе, и с Бродягой связались.

Мы с ними договаривались, что они помогут, когда я скажу им, что именно делать. Все трое жили на квартире у покойной бабки Сеги, а он называл мне адрес.

Ехать было недалеко, туда впустили сразу, и я представил всем Царевича, которого они не знали.

Квартира маленькая, однокомнатная, в ней душно и влажно из-за работающей стиралки. Само собой, стиралка — не автомат, а обычная советская стиральная машина, дребезжащая так, будто кто-то перемешивал в ней куски кирпичей и бетона.

В прихожей под ногами лежал паркет ёлочкой, старый, но ещё в приличном состоянии. При мне под шкаф забежал таракан, хотя в целом в квартире было чисто, насколько могло быть чисто у кучки молодых парней, живущих в одной жилплощади. Видно, что иногда приходили девушки, какой-то уют наведён. Хотя всё равно эта квартира больше напоминала казарму.

Они втроём сидели на тесной кухне. На столе стояла початая бутылка водки. Рядом простая закуска из хлеба и банки армейского колбасного фарша, в глубокой тарелке лежали варёные яйца. Среди еды — полароидный снимок с военными.

Пьют они часто. Мы всемером как-то негласно договорились, что бухать надо реже и не до потери пульса, ну и я за этим присматривал. А тут у пацанов не было никого, кто мог бы послужить им примером или направлять в нужную сторону. А Бродяга был таким же пацаном, просто старше раза в два.

Вот они и бухали. Лица у пацанов приличные, но взгляд у всех серьёзный, тяжёлый и холодный для любого, кто не один из них. Но мы-то были своими.

— Наливаю? — спросил Сега, взяв бутылку.

— Нет, мне свежая голова нужна, — сказал я.

— А я за рулём, — отозвался Царевич и добавил: — Сами понимаете.

— Да ладно, — Сега попытался налить.

— Нет, — твёрдо сказал Руслан. Не спорил, не убеждал, просто отрезал.

— Нет так нет, — парень плеснул себе половину заляпанного стакана.

Сега был коротко пострижен под ноль, вернее, отросла щетина на бритой голове.

Братья, Петруха и Миха, друг на друга совсем не походили. Петруха — плотный, с круглым лицом, низкорослый. А Миха, наоборот, очень тощий и высокий. Ещё и причёску носил, такую, будто хотел отращивать волосы.

Все сидели в майках, поэтому видны татуировки. У Михи на плече был скорпион, у Петрухи — горы, у Сеги — орёл. Наколок больше, чем у нас, и сделаны лучше. Этому они у себя явно уделяли больше внимания.

Да и они действовали в других местах, у них другой опыт, хотя война была та же самая. Они даже называли противника не «духами», а «чехами» или «чичами».

— Да тут пацанов вспоминаем, — сказал Сега. — Как раз у нас был один — Бабай. Он каждый день брился, а всё равно к обеду щетина, как у «чеха».

Они все засмеялись таким мелким, но добродушным пацанским смехом.

— Он сам волосатый, как Гарри Снежный Человек, руки и ноги мохнатые, но хуже всего борода росла. Вот на него офицеры орали, типа, чё не бреешься? А он: «А что я могу поделать? Только что брился!». А капитан ему: «*** брился! Иди ещё раз!».

Парни захохотали, но Миха вдруг стал серьёзнее.

— К мамке тогда его приходил, — произнёс парень. — Уже после дембеля. Письма его принёс, какие он писал, — он взял стакан и покрутил в руках. — Фотки его, какие у меня были. Она посмотрела их и мне говорит: «лучше бы ты сдох, а не он». А я тогда подумал, что правда, лучше бы он вернулся, а я там остался.