Утилитарная дипломатия (СИ) - Грей Дайре - Страница 7

– Не хмурься, мой юный друг. Ты сделал немало, а самое главное – доставил мне сведения, которые и позволили наметить следующие ходы. Переворот в Ференции – лишь временный маневр.

Ингемар умолк, явно не собираясь продолжать и оставляя Дитриха терзаться вопросами, как слепого котенка.

– Почему ты не можешь рассказать мне все?

После возвращения из Империи, он думал, что советник злится на скудный результат. Но со временем понял, что на самом деле его покровитель занят чем-то иным, а неудавшийся план интересует его не больше, чем прошлогодний снег.

– Все? Мой мальчик, ты еще не готов к тому, чтобы вести игру на равных. Ты не видишь всю картину и слишком горишь личными обидами и амбициями. Они застилают твое зрение.

– Сантамэли заслужили смерть!

Гнев все же вырвался, и Дитрих сразу же пожалел о вспышке, наткнувшись на насмешливый взгляд.

– Возможно, – не стал спорить советник. – Но ты уже понял, что все не так просто. Их род веками занимал престол, взрастив не только мощь, но еще знания и опыт.

– Мой род! Мой!

И снова вспышка гнева, которая заставила собеседника лишь мимолетно поморщиться и взглянуть укоризненно. Ингемар молчал, но его невысказанный упрек повис в воздухе, напоминая о необходимости быть терпеливее.

– К моему большому сожалению, ты не получил того образования, которое дали императору и его брату-бастарду. Конечно, мы постарались найти тебе подходящих учителей, и их труды дали определенные результаты, но… Твои братья всегда будут сильнее.

– Я надеялся заручиться поддержкой Рейса, – нехотя признал Дитрих, не желая соглашаться с очевидным. В прямом противостоянии ему бы не удалось одержать победу. Скорее всего даже над кем-то одним. А против двоих… или троих… Бесполезно. – В газетах его сделали козлом отпущения. Я думал, у него достаточно претензий к Георгу.

– Это было бы чудесно. Заполучить гения на свою сторону. Но, как я и говорил, ты не видишь всей картины, – советник снова прошелся по комнате. Медленно и неторопливо, как делал всегда. Он не терпел поспешности ни в выводах, ни в движениях. За глаза его часто называли дремлющей акулой. Медлительной, неповоротливой, но быстро и безжалостно убивающей жертву, стоило ей оказаться слишком близко и обмануться внешней безобидностью. – Те статьи, что ты любезно привез мне, столь ярко порицали герцога, что усомниться в них для сведущего человека не составило бы труда. Громкий скандал, центральная персона из высоких кругов – классический отвлекающий маневр, призванный оттянуть на себя внимание. И ты попался. Поверил. Что позволило Георгу… Или тому, кто стоял за организацией спектакля, провести свою игру. Весьма успешную. Меня порадовало, что ты все же сумел сохранить в тайне вербовку магов. Проверить действие ритуала было необходимо. Следующий подходящий момент мы уже не застанем.

Дитрих медленно выдохнул, чувствуя удовлетворение от мимолетной похвалы. Месяцы тишины дались ему непросто, и получить оценку собственных действий сейчас было приятно. Его инициатива не осталась незамеченной.

– Так или иначе, ты смог внести некоторую сумятицу в высшие круги Империи. Брак с принцессой Апии все еще не заключен, и, хотя союз официально не расторгнут, король Карлос наверняка теряет терпение. Мы получили время на подготовку, и вот ты уже добился результатов в изобретении, и к нам прибыла первая партия танков Альбиона. Осталось заменить им моторы, и они станут почти вечными.

А еще опасными. Новая формула, использованная Рейсом, надежно удерживала тьму внутри капсулы, но при прямом попадании снаряда последствия будут ужасающими. Конечно, корпуса у танков выглядели довольно прочными и массивными, а моторы укрыты дополнительными слоями металла, но в бою может произойти всякое. Говорить о надежности нельзя.

Дитрих уже объяснял возможные последствия Ингемару и даже самому Харольду, но ни того, ни другого предполагаемые жертвы не волновали. И его еще за глаза называют чудовищем. Сыном ночи и луны.

Звучало красиво, но на деле, зная как берги относятся к темноте, как берегут огонь, как ориентируются по звездам и восхищаются сиянием неба в определенное время года, становилось ясно, что прозвище вовсе не приятное. Луна для них была символом коварства и обмана, а ночь – почти синонимом самой смерти. Конечно же маг со склонностью к тьме вызывал у них суеверный ужас.

Раньше собственный дар казался проклятием, но после открытия бастарда императора стало ясно, что порой и проклятие может обернуться подарком судьбы.

– Я никогда не спрашивал, – медленно начал Дитрих, ощущая всю зыбкость той темы, которую хотел затронуть, – но почему ты решил помогать мне? Ты ведь никогда всерьез не считал, что я смогу занять трон Империи?

– Конечно, нет, – Ингемар поставил бокал на столик и обернулся к нему. – Но я далек от суеверий и считаю тебя прекрасным союзником. Перспективным молодым человеком, который может достигнуть определенных высот. Если, конечно, обуздает свой характер.

Перспективы… Мечты… Иллюзии начали таять после возвращения, но именно сейчас исчезли окончательно. Ни советник, ни король Фреденсберга не станут сажать его на трон. Они лишь хотят использовать его таланты, чтобы… Что?

– Но чего же тогда ты хочешь? Уничтожить Империю?

– Уничтожить? Нет, так далеко мои планы не заходят. Да и… Боюсь, подобное невозможно. Слишком уж долго она существует. Да и маги, которые рождаются на ее территории, уже расселились по всему миру. А без них жизнь станет совсем иной.

– Но зачем тогда оружие? Подготовка к войне? Какая цель?

Ингемар улыбнулся, и Дитрих успел подумать, что покровитель не ответит, но он неожиданно заговорил:

– Видишь ли, мой мальчик, долгие века сохранялось определенное равновесие между Империей и остальным миром. Ее история началась с одного крохотного племени то ли турусков, то ли ферусков, не столь важно… Пресловутый Арминий, получив образование в Изрилионе, не только объединил свое племя с соседними, но и заставил духов служить людям. Он создал королевство Гротен, которое мирно существовало в своих границах пару сотен лет, пока Изрилиона не решила взять реванш…

Голос Ингемара неуловимо изменился, став жестче, как и выражение лица. Морщины проступили ярче, а взгляд стал похож на старую, закаленную сталь.

– Тогда изрилионская армия являлась самой передовой в мире, если ты помнишь уроки. Баллисты, катапульты, безупречная дисциплина, быстроходные корабли с низкой осадкой, уникальные достижения инженерии, позволяющие возводить мосты даже в самых сложных местах. Наука против магии. Да, магия побеждала. Со временем. Империя росла, но ее рост сдерживался соседними государствами и их изобретениями. Первые пушки появились не в Империи, как и первые мушкеты, и первые ружья – все изобретения приходили в нее извне. Однако все изменилось сорок лет назад, когда Эльба поймал молнию и заставил ее служить людям. Появились первые лампы, которые теперь используются всюду.

Советник сделал паузу, переводя дыхание. Новые лампы, поставляемые из Империи, действительно серьезно упрощали жизнь. Они отлично заменяли свечи и керосин, были безопасны и крайне редко требовали замены. Срок службы был огромным…

– Но лампы – еще ничего. Терпимо. Однако затем уважаемый герцог Рейс запатентовал свое изобретение, разом сделав уголь ненужным, и обесценив жалкие попытки использования остатков живой тьмы, к которым прибегали в Ференции. Он соединил науку и магию. Пересек ту черту, которая сдерживала Империю. Сейчас его страна занимает уже четверть материка. А у нас больше нет преимущества. И все, что мы можем – уровнять шансы.

Дитрих бросил взгляд в окно, заново оценивая перспективы от использования танков. Отзывы об их испытаниях описывали колоссальную мощь. А вес и обтекаемая конструкция позволяли противостоять большей части магических воздействий. Это не просто уравнивание шансов – это вызов. Угроза, которой Империя сможет противостоять еще нескоро. Особенно если модернизировать изобретение Альбиона новыми моторами.