Барон фон дер Зайцев 2 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 13

И тут как прояснело!

Вспомнил Иван Фёдорович фильм древний «Не отступать и не сдаваться». Нет, каратистом он не был и даже не собирался становиться. Просто там было несколько эпизодов, как парень тренируется. Манжеты со свинцовыми вставками на руки и ноги надевает, бегает. Ну и прочие преодоления. А ещё где-то прочитанная методика, как учили стрелять из пистолета спортсменов. Утюг они на вытянутой руке держали. Утюг ведь можно и гантелей самодельной заменить. А гантели поручить Угнисосу сделать. Гриф можно из дерева, а вот блины железные. Замки? Да, чёрт с ними, можно обычными гвоздями какие-нибудь кожанки прибить. Опять к кузнецу жмудоговорящему, блин, за блинами? О, тавтология прикольная. Так он никогда токарный станок не сделает. Пришлось с гантелями пока повременить. Просто взял Иоганн камень кособокий и, несколько раз верёвкой обмотав, завязать её. А чего, и держать можно, руку на весу тренируя, а если такую хреновину, как кистень использовать, то удар килограммовым примерно камнем урон противнику нанесёт приличный. Разобравшись с приспособлением, чтобы тренировать одну мышыцу, для держания арбалета на весу, следом написал себе Иоганн табличку, сколько-то раз отжиматься по пять раз в день, столько-то подтягиваться. А чтобы скучно не было велел Семёну подумать, а не организовать ли тренировку такую у всех новиков. Утром пробежка, потом на мечах, потом на арбалетах, а в конце на физику, подтягивать и отжиматься.

Десятник покачал головой.

— Нужно ли бегать? На конях вои ратятся.

— А мы вон по лесу на своих двоих убегали.

— Что ж, пусть. Хуже не будет. Я с Гансом на мечах попробовал. Знатный мечник, не хуже меня. Я как совсем поправлюсь, тоже учить ребят буду. А Перун на копьях боец лучший из тех, кого я знаю. С завтрего и начнём новиков учить как след. Урожай убран. Чего не начать, — Семён за грудь схватился и кашлянул. Лечиться ещё и лечиться. Иоганн вдруг заметил, что чёрная почти борода Семёна теперь практически белой стала.

День опять стал у парня перенасышенным. Фон Бок с него не слазит со своим греческим и латынью, Старый заяц мучает, а ещё нужно рисовать учить пацанов и самому вспоминать эту науку. Сын святого отца Мартина Горст нарисовал через пару дней, используя несколько набросков Иоганна, неплохую рожицу льва, рычащего и улыбающегося хитро, одновременно, полумультяшную. И её решили использовать для первого в истории человечества рисунка с использованием янтарной крошки. Раскрашивать нечем и Иоганн просто обозначил цвета. Здесь жёлтый, тут чёрный, там светло-коричневый, а тут тёмно-коричневый. Всего получилось пять цветов. Тринадцатилетний Колька уже надробил желтого и светло-коричневого янтаря достаточно и, смазав парусину клеем, её присыпали полученной крошкой. Как это будут делать художники в будущем, Иоганн не знал, пока просто побольше клея налили и насыпали крошки, сначала покрупнее, а после мелкой. Ну и оставили сохнуть, а пока подобрали янтарь других цветов. На следующий день ещё два цвета добавили, и на третий, последний, использовали крошку красно-коричневого янтаря.

Если честно, то получилось так себе. Линии размыты и вместо хитрой улыбки, скорее, оскал получился. Вокруг всё осыпали, тоже клеем предварительно смазав, самым тёмным, чуть ли не чёрным янтарём. Тёмно-красно-коричневым. Стало чуть лучше, но хитрой рожи, как не было, так и нет. Иоганн помнил картины, которые видел в магазине в будущем. Там лев нарисован был красками, а крошкой только в некоторых местах присыпан. И он бы без проблем нарисовал, тем более, если это мультяшный рисунок с его чёткими контурами. Нет красок. Наверное, при желании он бы смог сделать некоторые цвета. Почему бы не использовать в качестве основы олифу? А приготовить олифу он сможет.

Был у них на кафедре на стройфаке дедушка один. Не, не профессор, не написал докторской, то ли не хотел, то ли не мог, ну его проблемы, читал лекции он по введению в специальность желторотым первокурсникам. И любимая была у него тема, все студенты её до пятого курса помнили и на всяких совместных пьянках обсуждали, посмеиваясь. Рассказывал Казимир Петрович про то, как делать некоторые строительные материалы своими руками. Была там и олифа. Слово было смешное и именно над ним студенты пьяненькие и ухохатывались. Вот сейчас Иван Фёдорович это смешное слово и вспомнил, когда припёрло. Спасибо Казимиру Петровичу. Слово было — … не не БОГ. Слово было — сиккатив.

Примерно так говорил доцент Калинович:

В фарфоровой посуде нагрейте около ста грамм канифоли. Температура должна быть примерно 220 — 250°С, канифоль при такой температуре расплавится. В этот расплав небольшими порциями при размешивании введите десятую часть от веса канифоли, то есть, примерно десять грамм, негашеной извести. В результате реакции получится резинат кальция или сиккатив на основе кальция.

Сиккатив? Это триггер такой для получения олифы из обычного льняного масла. Чтобы приготовить олифу, надо смешать «высыхающее» масло с сиккативом… А, ну да, есть масла высыхающие и невысыхающие. Нельзя получить олифу из подсолнечного или оливкового масла, они невысыхающее. Лучшее высыхающее масло льняное, чуть похуже конопляное.

У него есть и льняное, и конопляное и на счастье, ну, чтобы не перепутать, точно нет подсолнечного.

Дальше проще. Добавьте сиккатив в нагретое до 150–200°С льняное масло. Будет лучше, если масло рафинированное. Рафинированное? Отстоять можно? Вскипятить и отстоять ещё раз, профильтровав. Да не страшно, сделает. Потом на сто частей масла добавить пять частей или процентов сиккатива и размешать смесь до полного его растворения. Всё, дорогие товарищи первокурсники. Всё. Вы приготовили олифу.

Событие двадцатое

Олифа — это, естественно, не самоцель. Олифой не порисуешь. Нужны краски. Читал ведь про всяких попаданцев, как они изобретали краски, Иван Фёдорович. Там яйцо, масло и прочие примочки. Но ни процентное соотношение ни самого главного, а что цвет задаёт Иоганн сейчас вспомнить не сможет. Остаётся только в олифу добавлять всякие очень мелкие цветные порошки.

Вот белую краску он легко сможет изобрести и при этом даже две разные. Первая — это подделка. А вот вторая для нынешних времён дорогущая вещь, которую будут с руками отрывать на любом рынке. Её делать только — только начали учиться. Во второй раз. Сначала, как и положено, её римляне изобрели, а теперь вот, или уже, в Венеции додумались, либо скоро додумаются. Это свинцовые белила. Как сделать настоящие свинцовые белила и, как сделать подделку под них, рассказывал первокурсникам всё тот же доцент Калинович, и что важно, студенты со стройфака его рассказ запомнили, по крайней мере, Иван Фёдорович точно запомнил. И всё потому, что способ был опять необычен, там было опять смешное слово. И слово было — навоз. Даже не просто навоз, а конский навоз. Яблоки конские. Как тут, если ты не разу в деревне не был, не запомнить рецепт краски, если там про смешные конские яблоки говорит Казимир Петрович

Рецепт получения такой: нужно взять тонкие свинцовые листы и свернуть их в спираль, а затем поместить в керамические горшки, покрытые внутри глазурью, на дно которых налито немного уксусной кислоты. После этого горшки закрываются свинцовыми пластинками не очень плотно, и закапываются в конский навоз. Выделяющаяся при гниении навоза углекислота совместно с парами уксусной кислоты превращает металлический свинец в основную углекислую соль, вследствие чего на поверхности свинца образуется толстый белый налёт. Этот налёт счищается, высушивается, измельчается и, добавив в льняное масло, получают знаменитые свинцовые белила.

Подделывали дорогие свинцовые белила начиная с самой глубокой древности. А потом вообще массово стали. Вместо дорого карбоната свинца добавки всякие белые добавляли. К этим добавкам можно отнести мел, известь и белую глину — каолин. Мел можно купить в Риге, а вот каолин, мать его за ногу, копают где-то в его землях или рядом. Иоганн даже примерно прикидывал где. Если вокруг песчаные почвы, то вода сразу просочится, а огромное двадцатипятикилометровое озеро стоит столетиями и достоит до двадцать первого века. Выходит, под ним глина. Сто процентов именно там каолин ремесленники и копают. Нужно только точное место узнать, где белая глина выходит на поверхность. Можно пытками места узнать, можно купить. Главное, это чтобы руки, наконец, дошли.