Инженер 1: паровая империя (СИ) - Тыналин Алим - Страница 22

— Похвально, — кивнул Добрынин. — У нас в гвардии тоже много разговоров о необходимости технических усовершенствований в армии. Но дальше разговоров дело не идет.

К нам подошел еще один офицер, худощавый штабс-капитан с острыми чертами лица и пронзительным взглядом.

— Позвольте присоединиться к беседе, — произнес он. — Штабс-капитан Михаил Юрьевич Беркутов, из кавказских стрелков.

— Михаил Юрьевич недавно из Кавказа, — пояснил Фролов. — Тамошние порядки изучил основательно. Да еще и стихи о них написал.

Беркутов прикурил папиросу от газового рожка:

— Порядки везде одинаковые. Начальство боится нововведений пуще огня. Зато потом, когда система заработает, все вдруг становятся ее горячими сторонниками. А стихи я писал не о порядках, а о красотах гор. Неприступных, как орлиное гнездо.

— Мрачно вы смотрите на вещи, — заметил Телегин.

— Не мрачно, а трезвым взглядом, — поправил его рифмоплет. — Хотя иногда некоторым счастливчикам удается пробить стену бюрократии. Главное — настойчивость и правильный подход.

Мещерский воспользовался паузой в разговоре:

— Господа, мы сюда пришли отдыхать, а не служебные вопросы обсуждать. Орлов, ты обещал партию в вист. Давайте за стол!

Капитан Орлов поднялся с дивана, где сидел с бокалом коньяка:

— С удовольствием! Только предупреждаю, играю серьезно, без поддавков.

Мы направились к карточному столу, покрытому зеленым сукном. Официант уже приготовил новую колоду карт и поставил рядом пепельницу из хрусталя.

— Итак, господа, — произнес Орлов, тасуя карты, — начинаем партию в вист. Ставки по рублю за взятку, договорились?

Глава 11

Игры

Орлов взял в руки новую колоду карт, проверил их целостность и принялся тасовать с профессиональной ловкостью.

— Господа, для тех, кто не знаком с вистом, объясню правила, — начал он, раскладывая карты веером. — Играют четверо, двое на двое. Цель игры — набрать больше взяток, чем противники. В каждой раздаче тринадцать взяток, значит, чтобы выиграть, нужно взять семь или больше.

Он указал на карты:

— Козырь определяется последней картой при раздаче. Старшинство карт обычное: туз, король, дама, валет, и так далее до двойки. Но есть особенность: если у вас на руках нет карты требуемой масти, можете бить козырем или сбрасывать любую карту.

Мещерский достал кошелек:

— А ставки как? По рублю за взятку сверх шести?

— Именно так, — подтвердил Орлов. — То есть если ваша пара взяла восемь взяток, получаете два рубля. Если только пять, то платите два рубля противникам.

Фролов присел за стол и потер единственный здоровый глаз:

— Начинаем, господа. Только играем честно, без плутовства.

Орлов раздал карты, и я взял свои тринадцать. На руках оказались: туз и король червей, дама и валет пик, несколько мелких бубен и треф.

Козырем выпали черви. Неплохо, две старшие карты в козыре давали надежду.

Первые две раздачи прошли для меня неудачно. То ли от непривычки, то ли от волнения, я неправильно рассчитывал ходы и терял взятки, которые мог бы взять. Партнером у меня оказался Фролов, а против нас играли Мещерский и Орлов.

— Эх, Александр, — вздохнул Фролов после очередной неудачи, — ты что, карт никогда не видел?

— Просто отвык, — оправдывался я, выкладывая на стол четыре рубля проигрыша.

Тем временем разговор за столом зашел о недавно подписанном Парижском мире.

— Позорные условия, — мрачно произнес Орлов, сдавая новую партию. — Черное море нейтрализовали, флот разоружили… Да мы теперь на собственном море прав не имеем!

Мещерский поправил карты в руке:

— Зато торговать можно свободно. Французы уже пароходы свои по всему морю пустили, англичане товары возят…

— Торговать! — фыркнул Фролов. — А чем торговать-то? Всюду развалины да пепелища!

Я сосредоточился на картах и вдруг заметил закономерность в игре Орлова. Капитан имел привычку слегка прищуриваться, когда на руках у него были сильные карты, и постукивать пальцем по столу, когда козырей не хватало.

— А вот и неправда, — возразил подошедший к нашему столу Добрынин. — Тут край богатый. Виноград, пшеница, скот… Только организовать нужно правильно.

— Петр Семенович дело говорит, — поддержал его Телегин. — В столице уже разговоры идут о больших инвестициях в восстановление края.

Следующую партию я играл внимательнее. Заметив манеры партнеров и противников, начал рассчитывать ходы более точно. К тому же карты пошли лучше, на руках оказались три туза и несколько козырей.

— А что, господа, думаете ли вы о гражданской службе? — спросил Беркутов, который наблюдал за игрой, попыхивая папиросой. — После такой войны многие офицеры уходят в отставку.

— Я уж подумываю, — признался Фролов, выкладывая на стол десятку червей. — Один глаз, рука плохо двигается… Какой из меня теперь артиллерист?

Мещерский крыл валетом червей, но я положил даму, а партнер — туза. Взятка наша.

— А вот напрасно, — заметил Добрынин. — Сейчас как раз опытные офицеры нужны. Железные дороги строить, заводы модернизировать… Без военной организации ничего не получится.

Мы сыграли еще несколько партий. Сначала ни шатко, ни валко. А потом уже получше для меня.

Я наконец освоился с игрой. Научился читать мимику противников, запоминать вышедшие карты, рассчитывать вероятности.

В предпоследней партии мне досталась неплохая рука: два туза, король-дама пик и несколько средних козырей. Орлов начал с туза треф, но я заметил его привычное постукивание пальцем. Значит, козырей у него мало.

— Интересно, а что будет с нашими крепостями? — размышлял вслух Добрынин, выкладывая карту.

— Срыть велели по договору, — мрачно ответил Фролов.

Я рискнул зайти с короля пик, и правильно сделал, взял чистую взятку. Затем дама пик, и снова успех. Противники явно не ожидали такой наглости.

— Смелые ходы, капитан, — одобрил Мещерский, но в глазах его читалась досада.

Мы взяли восемь взяток, выиграв четыре рубля.

Следующая партия началась еще лучше. На руках три туза, король червей козырем, и приличные карты в остальных мастях. Орлов сдавал и по лицу его я прочитал, что карты у него средние.

— А торговцы-то как радуются миру! — заметил Беркутов. — Уже планы строят, как нас европейскими товарами завалить.

— Пусть завалят, — философски отозвался Фролов, — лишь бы жить мирно.

Я повел от туза пик, собрал три взятки подряд, затем перешел на козыри. Король червей взял, дама червей тоже. Противники начали нервничать, слишком много взяток уходило к нам.

— Девять взяток! — торжествующе объявил Фролов. — Шесть рублей наших!

— Везет же тебе, Александр, — покачал головой Мещерский.

Но самое интересное началось в последней партии. Карты достались просто великолепные: все четыре туза, козырные король-дама-валет червей и король пик. Такая рука выпадает раз в жизни.

Банк к тому времени вырос до пятнадцати рублей. Проигравшие хотели отыграться, и удвоили ставки.

— Господа, — предупредил Орлов, — играем по-крупному. Ставка теперь два рубля за взятку сверх шести.

— Принимается! — азартно отозвался Мещерский.

Я посмотрел на свои карты и понял: либо грандиозный выигрыш, либо столь же грандиозный проигрыш. При неудачном стечении обстоятельств я мог потерять все ранее выигранное и остаться должным.

— А что будет с теми офицерами, кто в отставку подаст? — спросил Добрынин, раскладывая свои карты.

— Кто в деревню, кто на гражданскую службу, — ответил Фролов.

Орлов повел с туза треф. У меня треф не было, и я положил маленького червя, сохраняя тузы. Мещерский взял взятку валетом треф.

Следующий ход — король треф от Мещерского. Снова нет масти, кладу семерку червей. Взятка снова их.

— Плохо дела, — пробормотал Фролов, глядя на свои карты.

Но я не волновался. План простой. Дождаться момента, когда у противников кончатся крупные карты, и тогда взять инициативу.