Воронцов. Перезагрузка. Книга 7 (СИ) - Тарасов Ник - Страница 12

Иван Дмитриевич вернулся к столу и схватил перо:

— А сложно изготовить такое устройство?

— Не сложнее, чем хороший оптический прибор, — ответил я. — Нужны качественные стёкла, точная механика и правильные химические составы. Но всё это вполне осуществимо.

— А химические составы… они опасны?

— Некоторые из них, да. Но при правильном обращении вполне безопасны. Я покажу, как с ними работать.

Иван Дмитриевич начал что-то быстро записывать:

— Егор Андреевич, вы представляете, какую революцию это произведёт в нашей работе? Никто больше не сможет скрыться от правосудия!

— Но это ещё не всё, — добавил я. — Такие снимки можно делать не только людей, но и документов, и предметов, и мест происшествий. Представьте, что в деле о краже вы можете приложить точное изображение украденной вещи!

— Обсудим! — воскликнул Иван Дмитриевич, отрываясь от записей. — Обязательно обсудим!

Иван Дмитриевич потёр руки:

— Отлично! А патент на эту технологию тоже оформим на тех же условиях?

— Конечно, — согласился я. — Один процент роду Воронцовых, остальное — государству.

— Превосходно!

Иван Дмитриевич прищурился, обдумывая мои слова:

— Звучит интересно. И когда вы готовы начать?

— После возвращения из Тулы, — ответил я. — Мне нужно обустроить мастерскую в Уваровке, подготовить материалы и инструменты. Скажем, через месяц я смогу принять первых учеников и показать им основы.

— Хорошо, — согласился Иван Дмитриевич. — А пока давайте я покажу вам кое-что интересное.

Он встал из-за стола и подошёл к большому шкафу в углу кабинета. Открыв дверцу, он достал оттуда какой-то предмет, завёрнутый в ткань.

— Это прибыло недавно из Англии, — сказал он, кладя свёрток на стол и разворачивая его.

Внутри оказались странные металлические детали — шестерни, рычаги, пружины, всё искусно сделанное, но сильно повреждённое.

— Что это? — спросил я, рассматривая механизм.

— Наши агенты нашли это в мастерской одного английского изобретателя, — объяснил Иван Дмитриевич. — Говорят, это часть какого-то вычислительного устройства. Но оно было разбито, а чертежи уничтожены.

Я взял в руки одну из шестерёнок. Она была сделана с удивительной точностью, каждый зубец идеально подогнан.

— Интересно, — сказал я. — Но без чертежей и без понимания принципа работы восстановить это невозможно.

— Я и не прошу его восстанавливать, — покачал головой Иван Дмитриевич. — Просто хотел показать, насколько далеко продвинулись англичане в точной механике. Мы отстаём, Егор Андреевич. И отстаём сильно.

Я положил шестерню обратно на стол:

— Это можно исправить. С правильными инструментами и обученными мастерами мы сможем догнать и даже перегнать англичан.

— Вот именно об этом я и говорю, — оживился Иван Дмитриевич. — Нам нужны ваши знания, ваш опыт. А вам — наша поддержка и ресурсы.

Он протянул мне руку:

— Так что, договорились?

Я пожал его руку:

— Договорились. Но помните — я делаю это добровольно и ожидаю того же уважения к моей свободе.

— Конечно, Егор Андреевич, — заверил он меня. — Всё будет именно так, как мы договорились.

Иван Дмитриевич вернулся за стол и достал из ящика какой-то документ:

— Вот, это то, о чём я говорил. Специальное разрешение от тайной канцелярии. С ним вы можете беспрепятственно проводить любые эксперименты и исследования, не опасаясь вмешательства местных властей.

Он протянул мне бумагу с внушительной печатью. Я внимательно прочитал текст — действительно, очень широкие полномочия, практически полная свобода действий.

— Спасибо, — сказал я, складывая документ и убирая его во внутренний карман кафтана.

— И ещё кое-что, — добавил Иван Дмитриевич, снова роясь в ящике стола. — Вот тут образцы английской стали. Самой лучшей, какую они делают для своих механизмов.

Он достал небольшую коробочку и открыл её. Внутри лежали несколько кусочков металла, аккуратно подписанных.

— Может быть, пригодится для ваших исследований, — сказал он, подвигая коробочку ко мне.

— Обязательно пригодится, — кивнул я, забирая образцы. — Потом разберусь.

Мы ещё некоторое время обсуждали детали будущего сотрудничества. Иван Дмитриевич рассказал, что в ближайшее время в Туле планируется расширение оружейного завода, и моя помощь в этом деле была бы очень кстати.

— Особенно в части точной обработки стволов, — пояснил он. — Наши ружья уступают английским и французским в точности боя именно из-за качества стволов.

— Это можно исправить, — заверил я. — С правильными инструментами и методами можно добиться высокой точности обработки.

— Вот и отлично, — улыбнулся Иван Дмитриевич. — А пока не забудьте, что сегодня вечером приём у градоначальника. Там будет много влиятельных людей, которые могли бы стать полезными знакомыми.

— Мы не забыли, — кивнул я. — Моя жена весь день готовится к этому событию.

— Уверен, она затмит всех дам своей красотой, — галантно заметил он. — Особенно в платье от Матвея Ивановича.

На этом наша встреча закончилась. Я покинул контору с двойственным чувством — с одной стороны, условия сотрудничества казались выгодными, с другой — я понимал, что теперь моя жизнь будет связана с государственными интересами, что не всегда безопасно.

Когда я вернулся, Машенька встретила меня радостной новостью:

— Егорушка, посмотри какую красивую причёску мне сделал этот француз-парикмахер!

Я вошёл в комнату и увидел, что волосы Машеньки действительно были уложены самым изысканным образом — с локонами, завитками, всё закреплено невидимыми шпильками, украшено маленькими жемчужинами.

— Ну как? — спросила она, поворачиваясь перед зеркалом. — Нравится?

— Очень, — искренне ответил я. — Ты просто красавица!

Лицо её сияло от счастья:

— А он ещё сказал, что вернётся перед самым приёмом, чтобы поправить всё, если что-то разлохматится. И научил, как сохранить причёску до вечера.

— Отлично, — одобрил я. — А как себя чувствуешь? Не устала?

— Нет, что ты, — покачала она головой, осторожно, чтобы не повредить причёску. — Наоборот, такая лёгкость в теле!

Я подошёл и обнял её, стараясь не задеть сложную конструкцию на голове:

— Вот и хорошо. Сегодня тебе нужно быть в лучшей форме.

— А как прошла твоя встреча? — спросила Машенька, внимательно глядя мне в глаза.

— Хорошо, — ответил я. — Мы договорились о сотрудничестве. Я буду обучать его людей новым технологиям, а он обеспечит нам защиту и доступ к необходимым ресурсам.

Машенька задумчиво покусала губу:

— И ты уверен, что это безопасно?

— Уверен, — кивнул я. — Это выгодно обеим сторонам. А кроме того, у меня теперь есть вот это.

Я достал из кармана документ с печатью тайной канцелярии и показал ей:

— Специальное разрешение на проведение любых исследований без вмешательства местных властей. С этой бумагой нам никто не сможет помешать.

Машенька осторожно прикоснулась к печати:

— Выглядит внушительно… Надеюсь, ты прав, Егорушка и всё будет хорошо.

— Всё будет замечательно, — заверил я её. — Увидишь.

Остаток дня прошёл в последних приготовлениях к вечернему приёму. Машенька периодически доставала платье из короба и любовалась им, бережно прикасаясь к вышивке и жемчугу. Я привёл в порядок свой лучший камзол, начистил сапоги до блеска, подготовил подарок для градоначальника — один из дамасских ножей с особенно красивым узором.

Ближе к вечеру вернулся француз-парикмахер, чтобы поправить причёску Машеньки. Я воспользовался этим временем, чтобы выйти во двор и переговорить с Захаром.

— Как там наши новобранцы? — спросил я.

— Отлично, Егор Андреевич, — ответил он. — Макар и Алексей уже осваиваются. Завтра отправлю их в Уваровку с Никифором.

— Смотри сам, — кивнул я.

Когда я вернулся в комнату, парикмахер уже закончил работу и ушёл. Машенька сидела у зеркала, любуясь обновлённой причёской. Выглядела она настоящей дворянкой — элегантная, утончённая, с правильной осанкой.