Гном, убей немца! (СИ) - Агишев Руслан - Страница 13

— Мне даже хлопали…

В моих ушах до сих пор гремел, казавшийся бесконечным, гром аплодисментов. Я улыбнулся еще шире, хотя и так уже едва не светился.

— Хвалили, поздравляли…

Обычай чествования заслуг — сильно заидеологизированный, часто пафосный, особенно торжественный, принятый в Союзе, оказался невероятно близким. Я сразу же вспомнил красочные яркие праздники, собиравшие тысячи гномов разных кланов вместе в его родно мире. Здесь веселились, прославляли Подгорных Богов, и чествовали тех гномов, кто оказался наиболее достоин. Знаменитые кузнецы, из рук и молота которых выходили потрясающие вещи, к своим именам получали от старейшин почетные приставки. Особо искусного ювелира могли назвать Золоторукий, опытного доспешного мастера — Берегущий жизни. Каждому из таких мастеров дружно кричали здравницу, а его имя выбивали на особых памятных каменных стелах. И я всегда с трепетом вчитывался в выбитые в камне имена, представляя с замиранием сердца здесь и свое имя.

— Признали мастером, а не сопливым мальчишкой…

Чествование его заслуг началось в большом зале среди множества восторженных людей, а закончилось в школе. Здесь то же прошло большое собрание. На линейку были выстроены все классы от мала до велика, все учителя, а также пришел кое-кто из родителей. Говорили торжественные речи, важно кивали головами. Мне жали руку взрослые, дарили самые разные подарки. На меня с нескрываемой завистью смотрели сверстники, бросали томные взгляды девчонки. Все этого буквально «кричало», что меня ценят, уважают.

— Я свой…

Оказавшись вечером дома, я попал в руки моей новой семьи. Здесь меня то же ждал праздник. Прямо на улице был накрыт большой праздничный стол, за котором сидели родные, соседи. Все нарядные, веселые. Смотрели на меня так, что «появлялись крылья за плечами». Меня крепко обняла мама, целую в лохматую макушку. Обнял отец, похлопав по спине. Уважительно, как взрослому, пожали руку соседи.

— Я дома…

Все, страх одиночества и потери окончательно меня покинули. Я больше не один. Я часть огромного сильного клана.

— Я — Санька из рода Архиповых из клана Большевиков, кажется, или Коммунистов…

Пусть я еще не во всем здесь разобрался и многое мне не понятно и вызывает самое искреннее недоумение, но, главное, я нашел себя. И я обязательно во все разузнаю про этот мир, про новый дом, про мой клан и его правителя.

п. Красный Яр

Красноярская общеобразовательная школа № 2

В библиотеке всегда было тихо. Летом запросто можно было услышать, как жужжат мухи в коридоре, зимой — как скрипят деревянные половицы в актовом зале.

Ольга Семеновна Журова, бессменный библиотекарь вот уже второй десяток лет, с особым вниманием следила за тишиной. «Библиотека — это храм знаний, а не проходная в коммуналке», — с укором повторяла она всякий раз, когда в читальном зале повышал голос кто-то из учеников. — «Еще один звук, и пулей вылетите из библиотеки». И никаких сомнений не было — вылетишь, да еще с запретом на посещение библиотеки на целую неделю. Страшное наказание: учебников мало, нужные только в библиотеке, а без них всю неделю будешь получать в школе пары, а дома — ремнем по заднице.

Вот и сегодня Журова, строгая полная тетя в мешковатом коричневом костюме и круглых очках, «была на своем посту». В руках держала неизменный томик Пушкина, при этом строго разглядывая немногих учеников за партами читального зала. Те, когда чувствовал ее взгляд, тут же съёживались, делаясь ниже, незаметнее. Начинали усиленно вглядываться в книгу перед собой, с особенным прилежанием перелистывать страницы учебников. Словом, шалопаи, все до одного, и за ними нужен был глаз до глаз, чтобы не испортили книги.

— Хм, — повернув голову в сторону окна, где стояли две парты, она удивленно дернула головой и застыла. Казалось, сломалась. — Так и сидит, как статуя, не шелохнется.

Там у окна на одной из парт сидел ученик, склонившись над здоровенной энциклопедией. Тот самый Архипов, который, как все недавно узнали, открыл огромное месторождение антрацитовой руды.

— Странно, — задумчиво пробормотала она.

Никогда бы не подумала, что Архипов, откровенный троечник и хулиган, сможет добиться чего-то путного. Он же прогремел на всю область, оказавшись причастным к такому событию. Случайность, конечно же. Чего его за это награждать? Вот шахтеров наградить — это правильно.

— Очень странно, — протянула библиотекарь, сузив глаза.

Ей вдруг очень захотелось узнать, чего там такое вот уже битый час ищет этот необычный мальчишка. Слишком сильно тот выделялся среди остальных учеников, сейчас сидевших в читальном зале. По тем все сразу было видно невооруженным взглядом. Например, этому, белобрысому, было скучно, того и гляди сейчас заснет и головой уткнется прямо в учебник. Сидевшему за ним ученику то же было не интересно читать книгу, похоже, из под палки делал. Девочка в центре — отличница, и в этом не было никаких сомнений. Об этом говорило и ее внимательный взгляд, и собранный вид, и аккуратный почерк в тетрадке.

— Так…

Журова медленно поднялась, заставляя учеников (но не этого мальчишку) вздрогнуть, и пошла вдоль парт. При этом усиленно делала вид, что просто прогуливается, засиделась.

Как оказалось, очень удачно она встала. Архипов как раз закрыл энциклопедию и понес ее к книжным стеллажам, чтобы положить этот том и взять новый. Женщине оставалось лишь чуть задержаться у парты мальчишки и быстро заглянуть в его открытую тетрадь.

— Ого-го! — вырвалось у нее при виде записей, оставленных детским, немного корявым почерком. — Какой серьезный мальчик…

Прищурив глаза, чтобы лучше видеть, она стала читать:

— … Советский Союз есть социалистическое государство рабочих и крестьян… Донбасс… Москва… Сталин…

Она удивленно покачала головой. Больно уж странными у этого мальца выходили поиски. К примеру, зачем сидеть в читальном зале библиотеки и искать ответы на банальные вопросы — что такое Советский Союз, кто такой Сталин и др.?

Уже хотела было уйти, как ей на глаза попали еще более странные записи.

— Какие еще гномы? Кто это? Что это за мистика?

Корявым мальчишечьим подчерком были написаны и другие «похоже» слова — эльфы, подгорный народ, орки.

— Это же все сказки! Чего ж для этого рыскать в энциклопедии? Нужно будет сейчас сказать, чтобы времени не тратил.

— Архипов? Александр, подойти сюда, — библиотекарь повернулась к книжным полкам, возле которых стоял ученик. — Ты чего ищешь-то? Скажи, вместе поищем.

Тот замер с раскрытой книгой в руке. Некоторое время смотрел на нее так, словно не понимал, кто он и где находится. Наконец, вздохнув, спросил:

— Хочу знать, кто самый главный?

Женщина аж опешила от такого вопроса.

— Что? Как это, кто самый главный? — растерялась она. — Где самый главный?

— Кто у нас самый главный? — Архипов упрямо повторил свой вопрос, добавив в него слово два слова — «у нас».

— Ну, если просто, не вдаваясь в подробности, то Советское государство возглавляет Иосиф Виссарионович Сталин. Ты что забыл об этом? Вот его портрет.

Не поворачиваясь, она показала на стену за спиной. Именно там висел портрет Сталина — фото строго человека с черными усами.

— Он самый главный?

В голосе у парня было такое удивление, словно он увидел что-то совершенно невероятное. Журову тут же пот пробил, и она резко обернулась, чтобы самой посмотреть на портрет. Не дай Бог, что-то с ним случилось. Ведь, посадят же, как Анну Ивановну, учительницу начальных классов, у которой один малыш случайно пририсовал к портрету рожки…

— Вот портрет Иосифа Виссарионовича Сталина, великий вождь и учитель, который ведет весь советский народ к светлому будущему, — все с портретом было в порядке, поэтому и говорила она с явным облегчением.

— И он точно самый главный? Он король? — не унимался мальчишка, продолжая задавать странные вопросы. И это становилось уже не смешно, а даже тревожно. — Или есть кто-то главнее?