Помещик 2 (СИ) - Шерр Михаил - Страница 23

Поэтому оптимальным считает сдачу имения в аренду, и желательно чтобы арендатор через какое-то время его купил.

Сейчас за его имением присматривает отец Петр. Но ему это совершенно не с руки и Иван Петрович принял такое необычное решение.

Получение такой конфиденциальной информации Пантелеем меня очень удивило, но ларчик как всегда открылся просто.

Болтливые слуги обожающие общение с себе подобными часто неоценимый источник информации. Вот и на этот раз это сработало.

Пантелей оказался пройдохой, везде находил общий язык с крестьянами и дворней и мы получил нужную мне информацию. И думаю еще и много другой о которой пока решил промолчать.

Пока я переваривал полученные знания, отец Петр пригласил меня на обед.

Я естественно сразу же согласился, резонно полагая, что он желает со мной побеседовать о решении Ивана Петровича.

За обедом мы занимались именно тем, для чего собрались за столом — то бишь обедали или как выразился отец Петр трапезничали. И лишь потом, когда прошли в гостиную, через какое-то время после общих фраз о погоде и природе, зашел разговор о деле.

То, что отец Петр из благородного сословия, я почувствовал сразу же и общаться с ним было очень даже приятно.

— Иван Петрович получил какое-то предложение от генерала Чернова и принял его. Они с супругой уже покинули Россию и полагаю вообще не предполагают возвращаться, по крайней мере сюда в Торопово. Детей им Господь не дал и поэтому Иван Петрович так и распорядился поступить с имением. Он распорядился сделать сначала предложение вам, Александр Георгиевич, и лишь затем в случае вашего отказа желающим.

Без сомнения это шикарнейшее предложение о котором можно только мечтать, но надо узнать маленькую деталь: сколько мне надо будет выложить за тороповское имение. Моё финансовое положение Иван Петрович и должен предложить какой-нибудь разумный вариант.

Отец Петр тем временем продолжал говорить и приступил к самому интересному: цене и платежам.

— Иван Петрович желает получить за своё имение сто двадцать тысяч рублей, естественно серебром. И согласитесь, сударь имение того стоит, — это вне всякого сомнения.

Тороповское имение в две тысячи десятин земли, почти семьсот душ крепостных, имеется в виду естественно мужской пол, с преуспевающим хозяйством конечно этих денег стоит. Даже возможно и дороже, но у меня таких денег нет. А их надо выкладывать сразу же.

И это при том, что огромные деньги надо найти или заработать на выкуп брата.

Так что придется отказаться.

Отец Петр вероятно понял ход моих мыслей и улыбнувшись в свою бороду, сказал:

— Не спешите, Александр Георгиевич. Сначала выслушайте до конца. Иван Петрович предлагает вам подумать до Рождества. И если вы согласитесь, то он согласен на то, что вы будите выплачивать десять лет равными долями по двенадцать тысяч в год.

Это предложение намного интереснее и более близкое к реальности и его конечно можно и нужно рассмотреть. Тем более, что ответ мне надо дать только через три месяца, к Рождеству. Поэтому я железно не скажу «нет» и подумаю.

— Польщен и признателен за такое предложение и конечно подумаю над ним, — отец Петр с ехидцей улыбнулся услышав мои слова и закончил наш разговор сосершенно неожиданно для меня.

— Тут какой-то шустрый мужичонка интересовался тороповским дойным стадом. Если вам интересно, то вы можете хоть сейчас купить несколько коров.

От подобного предложения я не отказался и в на следующий день к полудню в нашем хлеву появилось целых пять коров.

Это были самые продуктивные животные из тороповского стада. В их числе была и корова-первотелка от отела Степаниды.

Кроме них была еще и тройка нетелей, среди которых была и вторая дочь степанидой коровы.

Это покупка сделала очередную дырищу в моем бюджете. Но я рассчитывал, что эти коровы быстро отработают потраченное на их покупку и начнут приносить прибыль.

Контрольные дойки, проведенные Акулиной, внушали большой оптимизм. От четырех коров можно смело рассчитывать на три тысячи литров, а пятая от степанидиного отела больше и возможно намного.

Но это всё возможно только при одном условии: содержать и кормить их будут как положено. А как положено — обращайтесь к Степаниде. Пантелей, пообщавшийся с ней, пришел ко мне и высказал своё восхищение:

— Ваша Степанида любого из нас за пояс заткнет. Ей у нас учиться нечему. Странно, что она в деревне одна такая.

— Так её вообще колдуньей некоторые считают, — хмыкнул я.

— Дуракам, Александр Георгиевич, закон не писан. А предрассудки эти по моему глубочайшему убеждению проистекают от двух вещей: дремучего невежества и безграмотности нашего народа и людской лени.

Пантелей очередной раз поразил меня до глубины души. Простой крестьянин, а так рассуждает и говорит. Не у каждого дворянина такая речь, так еще и глубина потрясающая.

Похоже он будет первым кандидатом на смотрящего за имением в моё отсутствие.

Глядя на немалые литры молока, внезапно появившиеся в моем хлеву, я подумал, что неплохо бы обзавестись сепаратором. Но это устройство еще не изобретено.

«Александр Георгиевич, а почему бы вам его не изобрести? — внезапно подумал я. — Как он устроен и работает вы знаете. Вполне пойдет ручной вариант. И по свежим следам на него можно будет оформить привилегию».

Эта мысль так потрясла меня, что я тут же направился к Степаниде и целых два часа объяснял её сыну кузнецу что и как делать.

У Василия очень хорошо работает голова и золотые руки. Он одинаково блестяще работает и с железом и с деревом. Поэтому я уверен, что сепаратор будет сделан. А какой будет первый экземпляр, деревянный, полностью железный или какой0то смешанный роли не играет.

Любые документы для получения привилегии составляются одинаково вернувшись в усадьбу, я быстро нарисовал все необходимы чертежи и по имеющемуся шаблону написал всё необходимое.

Завтра я отправлю пакет в Петербург на имя чиновника, занимавшегося моим беконным делом.

Мой расчет очень прост. В прилагаемом письме я напомнил ему кто я такой и любезно прошу его помочь мне и в этом деле.

А вдруг это сработает и у меня будет десятилетняя привилегия на ручные сепараторы. Они вполне могут оказаться востребованы.

ПОпытка не пытка и завтра я отправлю письмо в Калугу для пересылки адресату в Петербурге.

Ночью мне не спалось, в голову лезли всякие мысли. Чтобы выполнить все свои хотелки мне требуется в течении года заработать, занять, добыть каким-то законным способом огромные деньги.

Что-то незаконное или скажем так аморальное я для себя отвергал. В православных храмах я бывал дважды в год, на Пасху и Рождество, но вот что Бог есть я свято верил и не хотел вечно гореть в аду.

А как законно и не аморально заработать такую кучу денег я не знал. Хотя конечно вполне возможно что мои отношения с Анной получат такое развитие, что я смогу воспользоваться её помощью, но этот вариант был сразу же отвергнут.

Под утро я принял единственно правильное решение. Надо работать, работать и работать. А ближе к Рождеству будет видно.

После этого мои мозги как по команде переключились и я вдруг подумал:

«А правильно ли я оцениваю ситуацию? История с Софьей Павловной конечно чистая случайность. А всё остальное? В какой момент генерал Чернов узнал о моем родстве с поручиком Нестеровым? Чем все таки интересен мой брат для этого паши? Может дело не только в важной секретной европейской миссии генерала? Ведь по большому счету это мои домыслы, что он уехал именно с этой целью. Возможно всё достаточно прозаичнее. И например, дело еще и непосредственно в моем брате?»

В итоге я поспал всего три часа и встал позже обычного с головной болью и в отвратительном настроении.

Отправив письмо в Калугу, я направил свои стопы в коровник. Наши новоселы несколько дней должны стоять в хлеву. Животные должны привыкнуть к новому дому. И если через три-четыре дня все будет нормально, начнем их выгонять на пастбище.