Будет жестко (СИ) - Шварц Анна - Страница 73

— Цветкова, как беседа с моим отцом? — интересуется он как бы мимоходом, а я закатываю глаза.

— Обсуждали тебя.

Он тоже едва заметно закатывает глаза в ответ.

— Ясно.

— Какой, к черту, брак? Он подошел ко мне и спросил, не беременна ли я, и почему мы женимся. Что ты ему там наговорил?

— М-м. — задумчиво произносит это наглое чудовище. — Цветкова, я просто сказал ему, что женюсь на тебе. Показал серьезность наших отношений. Но не уточнял конкретно время. Он просто бесится от этого и переживает, что я однажды убью его невестку. Забавно на это смотреть.

Я мрачно смотрю на него. Мне кажется, что он наплел там намного больше, чем в его слишком коротком пересказе, потому что отец выглядел уж сильно обеспокоенным его новостью о женитьбе.

— А ты в самом деле можешь это сделать?

Профессор опускает взгляд на меня.

— Цветкова, ты больная?

— Я просто спросила, вообще-то. Почему твой отец так убежден в моей скорой смерти, интересно? И по этой причине он достаточно активно отговаривал меня от брака с тобой.

— Он во многом убежден, и зачастую ошибочно. В мою голову ему залезть не под силу, так что он судит, основываясь только на той информации, которую получил от нашего психотерапевта и из книг.

Теперь наступает моя очередь задумчиво смотреть на него. Какой убедительный. Я бы правда поверила на сто процентов, если бы не пережила несколько его закидонов, которые могли окончиться для меня летально. Но в общем и целом… в остальное время он старается вести себя адекватно?

— Ясно. — я отвожу взгляд и тут же натыкаюсь им на то, как та самая эскортница, которую я видела еще на парковке, внимательно из другого конца зала пялится на это чудовище рядом со мной, Мои глаза расширяются. Да блин. Она собирается вешаться на него? Красивая, черт…

— Цветкова. — зовет меня чудовище, и, подняв на него взгляд, я замечаю, как он смотрит в ту же сторону, куда смотрела только что я. — Если ты и умрешь, то только потому, что я тебя затрахаю до смерти. Помнишь, что я говорил про сцены ревности?

Боже мой.

— Я не собираюсь закатывать сцены, если ты не собираешься отвечать на чей-то флирт. — отвечаю я, прикрыв глаза.

— Мне это не очень интересно. Хотя, если после этого я на месяц тебя привяжу к постели… пожалуй, я займусь этим. Пофиг на скандал.

Я с размаху бью его по плечу здоровой руки.

— Ты охренел?! Я просто тогда уйду! Без всяких сцен!

Он тихо смеется.

— Цветкова, шутка. Ладно, я брошу тебя одну на какое-то время. Мне нужно поговорить с некоторыми людьми.

Он уходит, прежде чем я произношу «а мне тогда что делать?». Боже, какая свинка. Я беру еще один бокал и в одиночестве, прикрывая лицо, попиваю алкоголь, надеясь, что меня не заметит очередная партия его родственников с откровениями.

В принципе, вечер проходит неплохо. Тем более, что живая музыка — это реально здорово, от сестры Влада я спокойно сбегаю еще пару раз, больше на его родственников я не натыкаюсь. Потом болтаю с какой-то милой девушкой младше меня на пару лет о всякой фигне, наедаюсь нормально, так как не поела в течение дня…

Позже мне становится скучно. Куда пропало это чудовище? Я надеюсь, он не рассчитывает весь вечер болтать с кем-то, оставив меня одну. Поэтому, попрощавшись с девушкой, я обхожу осторожно зал, выискивая его среди гостей.

Я замечаю чудовище вместе с отцом спустя минуты долгих поисков. Потому что они стоят сильно в стороне от праздничной тусовки. Судя по закрытой позе со скрещенными руками у Влада, его мрачному и напряженному лицу, и тому, что он не смотрит на втолковывающего что-то отца, активно жестикулирующего у него перед носом руками… они снова ссорятся.

Боже, ну только не это. Каждый раз, когда он с ним срется, именно я, как самый ближайший к ненормальному человек, становлюсь громоотводом. В который он с удовольствием херакнет от души своим плохим настроением. Может, стоит кинуть смску, что мне стало плохо и я поехала домой на такси? И не появляться, пока эта психопатина не остынет.

Пока я об этом думаю, его отец замечает меня и манит рукой. Да черт побери, поздно думать об смске.

— Что-то случилось? — спрашиваю я, подходя к ним. Блин, они реально поругались, по их лицам и трескучему напряжению в воздухе чувствуется.

— Катя, к тому, что я тебе сказал ранее. — резко говорит мне отец Влада, пока тот опускает взгляд и пялится на меня. Тут достаточно темно, поэтому его фигуру окутывают тени. — Теперь я решительно против вашего брака. — он выделяет слово «решительно». — У него просто ноль морали. Зеро! То, что он творит — уже за гранью. Он НЕ остепенится! Нужны будут деньги или помощь — приходи, дам без вопросов. Без него отлично проживешь. Ты понял, Влад? Оставь девчонку в покое! Ты недостоин, чтобы тебя даже кто-то пытался понять и полюбить!

Пока я в шоке смотрю на него, он уходит, избавив меня хотя бы от размышлений на тему «что же в этом случае мне стоит ответить».

— Что случилось? — спрашиваю я, а он в ответ кукурузит такое задолбанное лицо, что становится страшно.

— Ничего.

— Ты что, кого-то снова утопил? — интересуюсь я. Блин, я так надеюсь, что нет. Если он такое делает направо и налево, у меня большие вопросы к возможности и дальше продолжать наши отношения.

Он опускает на меня убийственный взгляд.

— Напоминаешь сейчас моего отца. Судя по всему, вы нашли общий язык, да?

Боже мой. Я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза — начинается. Наше чудовище в плохом настроении, и первая, кто ему попался под горячую руку — Катя Цветкова. Я ведь просто задала вопрос.

— В общем, у меня живот прихватило. — произношу я, решив смыться, пока не стало поздно. — Я домой на такси.

Профессор продолжает смотреть на меня с прежним лицом.

— Цветкова, ты ведь врешь. Мой отец был так убедителен, что ты решила бросить меня?

— Боже, нет. — я едва не выхожу из себя. Просто не хочу быть рядом с тобой, когда ты опять на кого-нибудь решишь сбросить негативчик. Блин, это вообще нормально в отношениях? Мне кажется, что нет. Как-то напрягает. — Серьезно живот болит.

— Я отвезу тебя. — он отлипает от стены, а я останавливаю его жестом.

— Не стоит. — выпаливаю я. Он снова поднимает на меня взгляд и в этот раз там совсем не остается ничего хорошего. Какое же это чертово исчадие ада чувствительное, когда с кем-то поссорится! Я быстро добавляю: — Если ты сейчас уйдешь, твой отец будет считать, что смог тебя задеть. Да и вообще, мои проблемы не должны лишать тебя праздника. Отдыхай спокойно и общайся с приятными людьми.

— Правда? Цветкова. — прерывает он меня, сдвинув и приподняв бровки. — Ты знаешь, что когда врешь, то становишься такой необычно заботливой и милой? А давай сейчас пойдем и подадим заявление на брак? — последнее он произносит с усмешкой, а у меня округляются глаза.

— Ты с ума сошел? Никакого брака.

— Почему?

Я цыкаю. Я терпеть не могу то, во что он превращается, когда раздражен. В настоящего говнюка-шантажиста-манипулятора.

— Научись держать себя в руках, потом я подумаю о браке.

— Я предлагаю обсудить это в машине. Что насчет этого думаешь, Цветкова?

— Я же сказала, что не поеду с тобой. Закажу такси.

Он тут же убирает усмешку с губ, словно ее не было.

Какое-то время это чудовище смотрит молча на меня, а затем, когда мимо нас проходит официант с ведерком со льдом из-под морепродуктов, он переводит на него взгляд.

— Стоять. — командует он и официант резко замирает.

— Да?

Чудовище делает шаг в его сторону и, протянув руку, достает из ведерка ножик для устриц. Мелкий, но острый и блестящий. Не успеваю я выпасть в осадок от его поведения, как он поднимает руку, поднося этот ножик к моей шее.

— Цветкова. — повторяет он, пока я в шоке смотрю на него. — Еще раз — давай сейчас пойдем и подадим заявление на брак? Если откажешься, посчитаю, что ты решила со мной расстаться. В этом случае у тебя весьма низкие шансы выжить.