Зимнее солнце - Аксой Бейза - Страница 5

После этого молодой человек открыл дверь и вышел. Через несколько секунд дверь за ним закрылась, и девушка осталась в медпункте в одиночестве.

Получила ли она ответ? Да. Довольна ли она этим ответом? Нет, потому что если бы она понимала этот спорт, то поддерживала бы своего брата. Но вместо этого ей хочется ворваться в зал, где он готовится к поединку, схватить за руку и отвести домой. Человек, рану которого она только что зашивала, был чудовищем, пусть и покалеченным, а услышанные от него слова только усилили ее беспокойство. Сочетание физической силы и интеллекта, о котором он говорил, свидетельствует о том, что противник ее брата – опасный и сложный соперник… Ведь такое объединение способностей делает человека чрезвычайно сильным.

Интересно, ее брат обладает такими же качествами?

Ее размышления прервал телефон, вибрирующий в кармане медицинского халата. С трудом переводя дыхание, она закрыла глаза и повернула телефон экраном к себе. Если звонок от кого-то из больницы или от ее наставницы, то она может рухнуть в обморок прямо там, где стоит, или пойдет искать лопату, чтобы вырыть себе могилу.

Но звонила ее соседка Октем. Ответив на звонок и проведя рукой по волосам, девушка начала в волнении расхаживать по комнате.

– Слушаю, Октем.

– Караджа, дверь опять сломалась. Разве ты не вызывала мастера в прошлый раз? Она не закрывается, – сказала сонная соседка на другом конце провода и громко выдохнула от волнения. – Я постараюсь ее закрыть, но не уверена, что она откроется, когда ты придешь. Поэтому на всякий случай я не буду выключать звук на телефоне и положу его рядом с кроватью. Если ты придешь и не сможешь открыть дверь, то, пожалуйста, позвони мне.

Караджа, вспомнив о неудачной попытке договориться о стоимости ремонта двери с вызванным мастером, закусила нижнюю губу; потом она вспомнила, как крепко спит ее соседка по квартире.

– В прошлый раз возникла проблема… Поэтому мастер не пришел. Скорее всего, сегодня я буду до утра на дежурстве, к моему возвращению ты уже проснешься. Но если вдруг не смогу открыть, позвоню.

– Какое еще дежурство? Кому ты врешь? – Октем рассмеялась, но смех ее был вялым и сонным. – Твой красавчик однокурсник, с которым мы обменялись номерами, только что написал мне, что ты пропала из приемного отделения. Ваша Гестапо[5] разносит все на своем пути, как Халк. Он сказал, что произошла массовая авария или что-то в этом роде. Ты что, не проверяешь сообщения? Хотя удивительно, что ты вообще ответила на мой звонок.

Сердце заколотилось в груди. В то время, пока ее подруга продолжала что-то говорить, она отвела телефон от уха и быстро посмотрела уведомления.

– Признавайся, где ты? Я обижусь, если ты прогуливаешь смену и веселишься без меня… Хоть мы и не очень близки, но мне тоже скучно дома. Или общаться со мной неинтересно?..

В телефоне были десятки сообщений и несколько пропущенных звонков. Торопливо направившись к двери, Караджа в растерянности снова приложила телефон к уху и выбежала в коридор.

– Октем, я вынуждена прервать разговор.

Охранники, мимо которых она пробежала, смотрели ей вслед. Тем временем она была уже в конце коридора, пытаясь восстановить в памяти маршрут, которым сюда пришла.

– Стой, стой, – услышала она голос соседки, когда уже собиралась выключить телефон.

– Что такое? – спросила она, запыхавшись.

– Привезли лекарства для твоей мамы. Убрать их в холодильник?

– Оставь на кухне. Дома все равно холодно, ничего страшного не случится.

– Хорошо. Тогда все, пойду почитаю Аль-Фатиха[6] за спасение твоей души, дорогая Караджа.

– Отключайся, Октем. Отключайся.

Добравшись до конца шумного коридора, ведущего к выходу на ринг, девушка увидела, что на верхних трибунах суетятся люди, спеша занять места. Заметив три лифта, расположенные рядом друг с другом, она ускорила шаг, но ее внимание привлек знакомый человек, который только что закончил телефонный разговор и теперь пристально смотрел в ее сторону. Это был тот самый тренер, который вышел из медпункта, когда у него зазвонил телефон. Несмотря на возраст, он выглядел таким же мускулистым и крепким, как молодой боксер.

Девушка кивнула в знак приветствия и хотела пройти мимо, но тренер обратился к ней:

– Простите, доктор, не могли бы вы подойти? У меня есть несколько вопросов, – сухо произнес он.

Она остановилась и, покачав головой, подошла к тренеру, которому на вид было около пятидесяти лет, мысленно молясь чтобы он задал вопросы как можно быстрее. Если в приемном отделении возникла критическая ситуация, ее отсутствие в условиях большого потока пациентов приведет к тому, что ее наставница, которую соседка по квартире, насмотревшись сериала «Доктора», называет Гестапо, разъярится вдвойне. Порой она могла быть очень жесткой. Поэтому сейчас главным желанием Караджи было вернуться в приемное отделение.

– Только можно побыстрее? – громко попросила девушка, двигаясь за тренером к окну в конце коридора. – Я тороплюсь. Мне нужно возвращаться в больницу.

Она услышала, как он тяжело вздохнул, и едва не столкнулась с ним, когда он внезапно повернулся.

– Ну как? – громко спросил мужчина. – Я имею в виду швы. Они выдержат эту ночь?

– Важно защитить область ранения от удара. Ранее наложенные швы разошлись из-за неосторожности, и мне пришлось зашивать рану заново. Если во время поединка швы опять разойдутся, то начнется кровотечение, а он может даже не почувствовать этого из-за действия анестезии. Может попасть инфекция. Может подняться температура. Могут начаться галлюцинации. – Облизав пересохшие губы, девушка сделала глубокий вдох, а затем перевела взгляд на стоящего перед ней серьезного мужчину. – Федерация знает об этой ситуации? Это нормально, что он в таком состоянии будет участвовать в поединке?

– Надеюсь, ты умеешь держать язык за зубами, девочка, – пробормотал мужчина, глядя на экран снова звонящего телефона и отклоняя вызов.

– Можете не сомневаться, – она произнесла слова невнятно, но он понял.

– Вот и отлично.

Сглотнув, она посмотрела на него и сухо сказала:

– Его соперник – мой брат.

Когда суровое выражение лица тренера сменилось удивлением, девушка уже отступила на несколько шагов. Не дав ему возможности проронить слова, она быстро развернулась и устремилась к лифту. За спиной снова зазвонил телефон, и до нее донесся агрессивный ответ мужчины. Она была уже в лифте.

Когда двери лифта закрывались, она заметила знакомого человека, приближающегося с другой стороны. Это был ее брат, одетый в бордовый спортивный костюм. По его сонному выражению лица и зевоте нетрудно было догадаться, что он недавно проснулся. Рядом с ним шел его тренер, а за ним – товарищи по команде. Взгляд девушки словно приковали к закрывшимся дверям лифта, за которыми скрылся ее уверенно шагающий брат. Ее сердце колотилось бешено, а мысли путались. Что ей делать? Может быть, стоит подняться и пожелать ему удачи? Или сообщить ему о травме его противника? Что делать?

Не стоит разговаривать с ним лично. Можно просто отправить ему сообщение. Но что она скажет, если он спросит, откуда у нее такая информация? Она не знала.

До самого выхода из здания она боролась сама с собой. В этой ожесточенной схватке в ее сознании верх одержали моральные принципы. Связанная клятвой Гиппократа, она не могла использовать состояние пациента в своих интересах, даже под давлением обстоятельств. Она знала, что, если поделится с братом этой информацией, он ее осудит и очень разозлится.