Мастер молний. Книга II (СИ) - Барр Яков - Страница 26

Открыть портал в пустынный осколок напрямую я не смог. Пришлось прыгать в ад, теперь уж бывший. Сейчас этот мир не казался жертвенником Кали. Но все равно я ощущал сильнейшее давление на сущность. Если оперировать принятой на Земле Сорок Два терминологией, до нашего вмешательства здесь был ад, теперь же тут осталось чистилище. Он вымывало из тебя груз вины, и процесс этот крайне болезненный.

Я дошел «по местам боевой славы» до площади, оттуда шагнул в гости к демонам.

— Принес вам свежих фруктов и кое-какой еды, — приветствовал я оставленную тут троицу.

Демоны реагировали сдержано, но я видел, что они мне рады. Я проверил, как идет восстановление их каналов, и был приятно удивлен прогрессом. То ли моя методика давала плоды, то ли само место, не загрязненное грязной энергетикой и чужой кармой, способствовало излечению, но Полковник и Эльза гораздо сильнее походили на людей, чем накануне.

Толстяк все еще спал, свернувшись клубком под пальмой возле бассейна.

— Мы пытались его разбудить его, чтобы накормить, — сказала Эльза, — он попил, съел яблоко и снова отрубился.

— Это скорее к лучшему, — ответил я. — Но теперь придется вставать, пора отправляться в новый дом.

Я приложил ладони к его вискам и вдохнул в него немного бодрости. Толстяк открыл глаза. Я сотворил ему чашечку кофе, но он отказался, выпив немного воды.

Вскоре мы перенеслись к монастырю — в эту сторону я смог открыть портал напрямую. Это было солидное здание, будто бы само собой образовавшееся из груды наваленных каменных блоков. Я подошел к массивным бронзовым воротам и энергично постучал. Мой спутник остался позади, он привалился боком к стволу дерева, достаточно массивному, чтобы выдержать такую тушу.

Я грохотал несколько минут, наконец ворота приоткрылись, выглянул тощий человечек в желтой робе.

— Моему другу нужна помощь, — сказал я на хинглише. — Мне сказали, что здесь лечат душевные раны.

Человек в желтом смотрел на меня безо всякого выражения, я так и не понял, разобрал ли он хоть слово в моей речи. Я повторил ее на хинди, добавив, что плохо говорю на местных языках. Реакции я так и не добился. Но тут к нам подошел наконец толстяк. Они с минуту смотрели друг другу в глаза, потом монах поманил нас рукой, развернулся и ушел, оставив ворота приоткрытыми. Я пожал плечами, и мы последовали за ним.

Изнутри монастырь походил на лабиринт, но я чувствовал особую ауру в его мрачных на вид стенах. А когда мы вышли во внутренний двор, оказавшийся неожиданно зеленым и уютным, я понял, что попал куда надо. Там нас ждал старик в такой же желтой хламиде. Других монахов мы по дороге не встретили.

— У моего друга ранена душа, — сказал я на своем устаревшем колонизаторском хинди. — Он нуждается вашей помощи. Простите, я плохо говорю на вашем языке.

— Тогда оставь друга здесь, — ответил старик на чистом английском.

— Так просто? Не спросите, как я вас нашел? Что с ним случилось? — удивился я.

— Нашли, потому что его путь лежал сюда. А что было, то прошло, — ответил старик.

— Как к вам обращаться? — поинтересовался больше из вежливости, чем из интереса.

— У нас нет имен. У твоего друга тоже.

— Ты сам-то хочешь остаться здесь? — спросил я толстяка. — Возможно, тебе здесь станет лучше. А возможно и мы с твоими старыми друзьями смогли бы помочь.

Толстяк вдруг шагнул ко мне и сильно сжал мое плечо.

— Спасибо тебе маг, —сказал он неожиданно четким и ясным голосом. — Ты был добрее ко мне, чем я заслужил. Я чувствую, что нахожусь именно там, где должен. Навести меня как-нибудь, но не слишком скоро.

— Не волнуйся за своего друга, — монах внимательно посмотрел на меня. — Я бы хотел облегчить и твои страдания, но вряд ли это в моих силах. Но если тебе захочется мгновений покоя, приходи.

Я похлопал толстяка по руке, все еще лежащей у меня на плече, развернулся и пошел к выходу. Я бы нашел дорогу и сам, но привратник, впустивший нас, встретил и довел меня до ворот.

Глава 13

Когда я вернулся в Лазурь, Алиса тут же схватилась за телефон:

— Он здесь, приходи!

Потом ученица накинулась на меня с требованием показать ей снимки из Индии, раз уж, здравствуйте, надутые губки, я ее не взял с собой. Телефоном как фотоаппаратом я не пользуюсь, так что вспомнил несколько симпатичных ракурсов Тадж-Махала, а заодно пару видов Агры, например, обезьяну, сидящую на помойном контейнере, колоритных буйволов, впряженных в допотопного вида тележку. Ну и на закуску — тот самый монастырь. Все это я воплотил прямо в воздухе в виде иллюзий, магической голограммы.

— Я же говорил, это была деловая поездка, — заметил я, — ничего интересного.

И чего Алиса скорчила такую обиженную рожицу? Кажется, она не понимает, какими должны быть отношения учителя и ученицы.

Через пять минут появился Сидоров.

— Шеф, — возбужденно начал он, — детективы нарыли кучи информации про Вешнякова и его долги. Они бы, кстати, хотели лично познакомиться, но вкратце могу и я доложить.

— Можно и познакомится, — пожал я плечами, — а пока давай выжимку.

— Вкратце хозяин этого райского местечка почти банкрот. Долгов у него на три таких отеля, и должен он почти всем, кто в столице дает взаймы. Сыщики изумляются, почему он до сих пор на своих ногах ходит.

— А что, в Российской Империи принято аристократам ноги ломать? — удивился я.

Сидоров замялся, надеясь, что вопрос окажется риторическим. Я махнул рукой и продолжил разговор.

— Ноги его мне без надобности, а почему никто отель не отобрал? Место и впрямь изумительное.

— Очень уж сильно земля дешевеет. Я так понимаю, ждут, чтобы вовсе за бесценок взять, так чтобы Вешняков еще и должен остался. Ну так-то по любому будет. Слишком много наш мальчик проиграл.

— Значит, все дело в покере? — удивился я.

— Не только в нем, там еще и рулетка и скачки.

— Какой разносторонний молодой человек! — восхитился я.

— Но сейчас всего трое кредиторов осталось. Они все долги за треть, а какие-то и за четверть суммы скупают.

— Это хорошая новость. И все они хотят урвать наши «Вешние воды»?

— Больше всего хочет главный кредитор, скупивший половину векселей. Зовут его Иван Абрамов, он тоже — страстный игрок, но везучий. Мечтает устроить в пансионате центр развлечений, проводить турниры.

— Ну и пусть проводит, я же не против! Только в наших«Водах»! — Я потер руки в предвкушении, — досье есть?

— Детективы обещали мне переслать, но я бы все же предложил их навестить! — воскликнул Сидоров. — Видите ли, Яков Георгиевич, я для них — приятель, иногда — подрядчик. Но выкладываться они будут ради серьезного заказчика. А я пока в их глазах на такого не тяну.

— Можно и съездить, — кивнул я. — Сам не против с ними познакомиться, люди полезные.

И тут к нам в пентхаус вломилась целая делегация юристов. Я даже немного удивился, насколько их было много. Возглавлял вторжение неутомимый Ковальский, но почти сразу его оттеснила в сторону старушка Дегтярь.

— О, юный ягненочек здесь, — профессор увидела Сидорова и не слишком вежливо ткнула в него артритным пальцем. — И мы здесь. Зачем время терять?

— Вы хотите принять экзамен? Сейчас? — удивился я.

Профессора, а я понял, что делегация состоит исключительно из них, казались абсолютно пьяными. Вот что бесплатный бар делает с людьми.

— Я ожидал что вас будет немного меньше. Мы говорили о пяти экзаменах.

— Нам стало скучно! — засмеялась старушка. — Им тоже в Москве пить уже надоело. А тут воздух! Процедуры! Мы их позвали, и они приехали!

— И вы считаете, что в состоянии кого-то экзаменовать?

— Нет, — Дегтярь помахала перед носом пальцем с ярким не по возрасту маникюром. — Экзамены — это скучно. Арнольдик уже рассказал, что парень подготовился. А смысл его допрашивать? Мы хотим испытать его в бою!

— Практическая работа! — добавил своим девчачьим тонким голосом здоровяк Битюк. — Арни, я устал. Объясни им!