Заворг. Назад в СССР (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Страница 20

Там мы с моим попутчиком, оказавшим мне огромную моральную и фактическую поддержу своим присутствием и взявшим на себя все формальности перемещения через три границы с заполнением всевозможных выездных и въездных документов. А я, как мне «рекомендовалось» перенимал его манеру поведения и вникал в процедурные нюансы заграничного пребывания. Мне легко удавалось обезьянничание. Я копировал не только походку и выражение лица моего сопровождающего, но и речь. Он мне много рассказал про Лондон и про родственников, которые там проживают. Это было вполне уместным даже в самолёте. Ведь я летел в Лондон впервые в жизни не только своей, но и играемого мной, э-э-э, «персонажа». Летел вместе с другом семьи «дядей Томом из Лондона», жившего в Сити. Поэтому в аэропорту мы взяли такси, которое довезло меня до обитания моего родственника «дяди Брюса» в Саутхоле, где меня встретили «родственники» и где «дядюшки» важно поздоровались за руку, а «дядя Том» поехал дальше.

Вместе с Брюсом меня встретил мой «кузин» Алан, парень лет двадцати. Кстати, и мне по австралийскому паспорту тоже было всего двадцать один год и носил я имя Джона Смита, семья которого, а именно сестра «дяди Брюса», около пяти лет назад уехала из Лондона в Австралию. Отсюда у меня и Лондонский английский, ха-ха, не успевший «испортиться» под влиянием внешних факторов.

- Всё удачно совпало? Или было тщательно продуманно, - всё время думал я, после того, как получил вместе со списком «австралийских» слов, свою «легенду», описанную мною же в дневнике, который «я» вёл с десяти лет. Очень удобная форма передачи информации «по наследству» это «ежедневная запись событий», встреч с подробным описанием тех, с кем встречался.

- Процедура подтверждения гражданства и получения британского паспорта займёт примерно две недели, - сказал дядя Брюс.

- Да, что за нах*й?! – возмутился я мысленно. – Какие, млять, две недели? Мне в Синиловский совхоз надо ехать! Слёт проводить!

Хорошо, что я получил в профкоме деньги и передал их секретарю комсомола. Под расписку, хе-хе. Он даже прих… Удивился, короче. Но, расписку написал и деньги взял.

- Так и что? Я тут в Лондоне, а там без меня слёт будет проходить и все помидоры соберут? – снова мысленно возмутился я. – Так я могу и на свои выборы не успеть.

- Завтра сходим в миграционную службу, заполним бумаги и потом Алан тебе покажет Британию. Ты же её фактически не видел. Тебя в тринадцать лет увезли из Лондона?

Я кивнул.

- О, брат, тогда мы с тобой так оторвёмся!

- Смотрите, только без особых излишеств и без залёта в полицию, чтобы не было повода для отказа.

- Мы аккуратно, - сказал Алан, блестя от возбуждения глазам. – Пошли я тебе твою комнату покажу.

Мы поднялись по деревянной лестнице на второй этаж.

- Это – моя комната, - толкнул Алан одну из дверей за которой открылся приличный «бардельеро» с разбросанными вещами на полу и диване, плакатами группы «Дип Пёрпл» на стене и электрогитарой «Фендер Стратокастер» и, разбросанными по полу, нотами.

- Играешь?

- А! Пытаюсь! Грёбаный Блэкмор! Не могу повторить его рифы!

- Да? – я удивился совпадению. – Могу показать

- Да ну, на! – не поверил Алан.

- Легко. Там всё просто.

Мы как раз на плавбазе пытались музицировать в своё удовольствие и я приноровился к узкому грифу электрогитары. А что, у меня имелась куча друзей-музыкантов. Причём несколько из них – профессиональных. И мне было как-то некомфортно среди них, хоть и играющем на гитаре, но очень посредственно. Вот я и напряг волю в освоении именно электрогитары. А тут ещё с новой памятью пришло и умение. Жена сильно удивилась, когда я ей стал исполнять песни под гитару. Она-то видела, как я рос в музыкальном плане, даже пытаясь освоить музыкальную грамоту и игру на пианино. У них дома стояло. Для Ларисы покупалось лет пятнадцать назад. Но тут я показал уровень мастера и по вокалу и по владению инструментом, чем, думается мне, приблизил наше «примирение».

Глава 11

- Покажи сейчас! – загорелся Алан. – Ребята ждут, когда я выучу. У нас батл из-за меня срывается.

Тембр голоса у меня средний, дыхание тренированное разными «нагарэ» и «ибуки» высокий, а диапазон раскачан довольно сильно. Сколько пето-перепето с друзьями! Иногда я даже брал ноту «ре» в песне Градского «Как молоды мы были». Это очень высоко. Ян Гилан брал от силы «до» и то так называемым «микстом». Я же брал выдохом с поджиманием диафрагмы, чему учит именно каратэ и «йоговское дыхание». И брал ноту «ре» третьей октавы. Иногда, но брал.

Алан включил гитарный «комбик». Я взял гитару и наиграл рифы из «Дыма», «Дитя», «Короля скорости».

- Факин-фак! – выразил свои чувства Алан. – Ты будешь играть вместо меня. Ты мой брат ии все примут мою замену. Скажу палец прищемил. А поёшь? У нас есть девчонка, которая берёт верхние ноты, Иана, но… Я тяну, но не очень. Если ты ещё и поёшь, это было бы самое то.

- Да что там петь-то? – удивился я. – Хочешь и петь научу?

- Да ну тебя! Ты уже показал, как надо играть. Всё желание отбил.

- Вставай к микрофону, - приказал я. – Начнём с «Дыма». Пой!

Алан, потоптавшись перед стойкой, начал, а я подошёл к нему и надавил кулаком на его диафрагму.

- Упирайся!

Он упёрся не прекращая пение и его голос окреп.

- Ух ты, - сказал он, спев куплет. – Так легче.

- Так правильнее. И ещё… Чуть согни корпус в пояснице, так проще будет контролировать диафрагму и вытяни подбородок вперёд, словно кладёшь его на мою руку.

Я подставил свою кисть, перевёрнутую ладонью вниз и Алан «положил» подбородок на неё и снова пропел куплет.

- Слышишь, как связки заработали? – спросил я.

- Факин-фак! Ты мне послан Богом! Давай «Короля», концовку.

Я дал концовку «Короля» и Алан справился с ней.

- Фак-фак и фак! – прыгал от радости Алан. – Я даже связки не сорвал.

- Сплюнь. Дурное дело не хитрое. И на этом эксперименты с верхами прекращай, если сегодня хочешь петь. Позанимайся с серединой. Наработай технику. Открывай нормально рот, не напрягай челюсти и расслабь плечи, руки пусть свисают плетьми.

Был у нас на плавбазе один профессиональный тенор, работавший в приёмке. Услышал я как-то как он напевает во время работы, расспросил его и упросил показать правильную технику. Вот он и показал. Удивительное ощущение, когда ты чувствуешь, как твое тело начинает «звучать». Ух! Как вспомню, так вздрогну от щекотки, вызванной резонансом.

- И комнату мне покажи. Я бы сейчас прилёг не на долго. Сутки перелёт. Устала спина.

- Да, тут можешь завалиться!

Я посмотрел на Алана с удивлением.

- Я одежду не снимал двадцать четыре часа. Мне бы душ и переодеться.

- Понял! Пошли! – сказал Алан. – Вон душ, а вот комната. Тут полотенца и сменное постельное бельё.

Алан показал на шкаф.

- Располагайся, а я пойду потренируюсь. Порвём сегодня «саксов».

Алан снова вышел, а я «мухой» раздевшись, метнулся в душевую. Оттирая своё тело я размышлял, почему на меня не произвела никакого впечатления «заграница». Ни Сидней с небоскрёбами, которые я и издалека увидел, но увидел. Маклональдс… Дубаи… Арабские Эмираты… Мы тоже не выходили за пределами аэропорта, находясь в зелёной зоне, но всё таки… Иностранный язык…

Кстати, оказалось, что и арабский язык я знаю. А уж английский, который слышался со всех сторон… Может быть поэтому? Потому, что я легко понимал, о чём вокруг говорят? Ну, «Макдональдс», ну, кафе в аэропорту, ну, еда не такая. А какая? Булочки? Так и у нас булочки. Котлеты с огурцом и сыром? Так и у нас котлеты с огурцом и сыром. Кока-кола? Так себе напиток. Наш лимонад вкуснее. Сок манго мне понравился. Но я к нему сразу привык, словно пил его триста лет. И ко всему остальному привык тут же. Я чувствовал себя, словно приехал во Львов. Там тоже всё было не какое, как дома. И там я привык моментально. Освоился, ага. Адаптировался. Хм.