Жатва. Том 1 (СИ) - Мичурин Артем - Страница 36

— Неужели такое возможно?

— Ещё как возможно. Было...

— Почему «было»?

— Потому что, любознательный мой оруженосец, человечество в том мире однажды слетело с катушек и устроило войнушку, небольшую, минут на тридцать. Этого оказалось достаточно, чтобы втоптать в грязь почти все достижения пика цивилизации.

— За полчаса?

— Ракеты... Ближнего, среднего действия, межконтинентальные. Как тебе объяснить... Это такие здоровые трубы с крыльями, летают выше и быстрее самолётов. А в носу у них боеголовки, ядерные. Пары-тройки таких достаточно чтобы стереть в пыль город-миллионник, а особо крупной может и одной хватить. Никто точно не знает, но есть мнение, что погибло около девяноста пяти процентов людей на Земле. Из семи миллиардов. Так-то.

— Ракеты... — прищурился Волдо, быстренько обработав полученную информацию своими не самыми распоследними мозгами. — Машины?

Дальше наш разговор не заладился. Молча досидев до темноты, мы собрали манатки и выдвинулись к Швацаштаубу, намереваясь путём скрытности коварно лишить чумазых рудокопов счастья общения с нашими светлоликими особами. И поначалу всё шло гладко. Иллюминация тут оставляла желать много лучшего, для обывателя, но не для нас, нам всё нравилось. Два тусклых фонаря на улицу да отсветы лучин в щелях между неплотно затворёнными ставнями — что может быть лучше. Ну разве только геноцид... Вообще Швацаштауб производил впечатление не в пример более гнетущее, чем Шафбург. Тот на его фоне воспринимался респектабельным местечком, не лишённым сурового готического шарма, даже эшафот на Центральной площади вспоминался с теплом при созерцании окружающих нас сейчас чёрных халуп, теснящихся вдоль насмерть разбитой грунтовой дороги. Здесь, небось, даже на казни смотреть не ходят — завидуют. Единственное, что мне не понравилось — наши портретики, развешанные хоть и не часто, но на глаза попадающиеся. И вот, когда мы, пребывая в полнейшем восторге от безлюдных тёмных улиц, планомерно двигались к выходу, на дорогу выскочил оборванец с фонарём и, преградив нам путь, уставился на моего верного оруженосца:

— Волдо? — просипел он, прищурившись.

— Ты, верно, с кем-то меня спутал, — втянул пацан голову в плечи, стараясь спрятать конопатую моську за стоячим воротником плаща.

Но настырный смерд оказался не из робкого десятка:

— Да брось, — подошёл он ближе, подняв фонарь. — Неужто не помнишь? Это же я, Грег. Ну, — ощерился нахал полубеззубым ртом, — Грег Тёпфер. Ну же. Люси, Люси, задери подол. Задери подол, Люси, — произнёс он нараспев, и улыбка сделалась настолько широкой, что я разглядел гнилые семёрки.

— Грег! — вынужден был Волдо капитулировать перед таким напором. — Дружище! Сколько же мы не виделись?

— Да, почитай, уже года четыре. Но об этом потом, — ухватил дружище Грег кобылу за поводья и бесцеремонно потащил в сторону.

— Постой! Ты что? — воспротивился друг детства.

— Нельзя вам сейчас туда, — кивнул Грег в темноту пустой дороги. — Позавчера из Шафбурга людей прислали, с тех пор на выходе из горы торчат. Об заклад бьюсь — вас караулят. Там место для засады — самое то, ни с ходу, ни с боем не прорвётесь.

— Так ты в курсе? — рискнул я встрять в дружескую беседу.

— Все в курсе. Идите за мной, я помогу.

Волдо бросил на меня вопросительный взгляд, и я кивнул. Ну а что? Засада банды оборванцев в трущобах — это лучше, чем засада городской стражи в узкой каменной кишке. Однако Грег, не оправдав моих ожиданий, минуты через две привёл нас тёмными проулками не в лапы алчных лиходеев, а к скромной даже по местным меркам халупе, в которой и пятерым было бы уже тесно стоять, а засадный отряд меньшей численности меня мало волновал.

— Прошу, — любезно отворил дверь наш радушный хозяин и ощерился. — Простите, что не прибрано, не ждал гостей.

Надеюсь, дружище, надеюсь...

Внутри халупы у одной стены стояла узкая койка, застеленная драным тряпьём, у другой — небольшой стол с табуретом и стулом. В противоположном от входа конце приютились полки со скудным провиантом и кухонным скарбом, заношенная одёжка на вешалке, печка-буржуйка да большой кувшин с тазом. Вот и всё хозяйство.

Входя в это царство нищеты, я заметил, как изменилось лицо Волдо. Он явно не ожидал, что его давний приятель пал столь низко.

— Располагайтесь, — смахнул Грег со стола луковую шелуху и достал из закромов початую бутылку, на что Волдо сразу же запротестовал:

— Нет-нет, незачем это.

— Как незачем? — удивился Грег, дунув в деревянные чарки. — А встречу отметить?

— Он прав, — хлопнул я встревоженного оруженосца по плечу, и выудил из сумки вяленое мясо. — От нашего вашему, как говорится.

— Вы помните, — прошипел Волдо, — что говорили меньше суток назад?

— Само собой. Но то ведь о прохожих, так что держи свои культяпки от моей рожи подальше. Давай, Грег, разливай, не слушай этого зануду. Первая хозяину.

— Что за странный обычай? — ухмыльнулся тот.

— Там, откуда я родом, это обычное дело. У вас не так?

— Нет, но... Ах, Шогун тебя подери!!!

Бутылка выскользнула из неловких рук Грега и разлетелась вдребезги, грохнувшись о пол.

— Какая жалость, — выразил я искренние соболезнования.

— Ничего-ничего, — поспешил Грег успокоить мои глубоко травмированные чувства, отшвыривая ногой осколки под койку. — У меня ещё есть, даже не распечатанная. Берёг её, но, как видно, сама судьба указывает, что подходящий случай наступил, — он вернулся к своему санузлу и вытащил из-за занавески обещанный артефакт. — Во! Настоящая, аж из Сула! Даже не спрашивайте, как заполучил, самому не верится.

— Ну-ка, — забрал я бутылку с прозрачной жидкостью из неверных ручонок и, откупорив, принюхался. Пахло спиртом и травами, довольно приятно, надо сказать. — М-м... Это мы уважаем. Поехали.

— Хозяину первую, да? — поднял Грег наполненную мною чарку.

— Строго по канону.

— Ну, за ваши души, — выдохнул он в сторону и залпом опустошил тару. — У-у-у...

— Закуси, — протянул я ломтик мяса. — Крепковата?

— В самый раз, — расплылся Грег в улыбке уже заметно потеплевший.

Должно быть, хорошие травы. Я разлил и нам с Волдо:

— Ну, за встречу. Ох, дьявол... — секунд на пять забыл я, как дышать. — Сколько тут?

Волдо в ответ лишь помотал головой, утирая слёзы.

— Без понятия, — хохотнул Грег, — но предлагаю повторить.

— Нет-нет-нет, — замотал башкой Волдо пуще прежнего.

— Да-да-да, — снова наполнил я чарки. — Ты посмотри на него, никакого уважения к социуму. И что ты собрался делать всю ночь, если не пить?

— Всю ночь?

— Ну, полагаю, Грег не просто так привёл нас к себе, а для того, чтобы дождаться утра и посветлу, дабы ноги не переломать, вывести нас тайными тропами отсюда к ебене матери через гору. Верно я говорю, Грег?

Тот состроил крайне удивлённую и даже слегка шокированную физиономию:

— Поразительно, как вы всё точно сказали. А вы, часом, не колдун?

Мы какое-то время сосредоточенно глядели друг другу в глаза, а затем одновременно прыснули со смеху. И только Волдо лишь печально улыбнулся.

— Ух, — откинулся Грег к стене, сидя на койке, — давненько я так не веселился. Кстати, Волдо, ты нас не представил.

— Это Кол, — с издевательским реверансом указал верный оруженосец на мою светлейшую персону. — Известный также как барон Драгош Вулпе и Шафбургский мясник. Вроде, ничего не упустил. Знаешь, титулы липнут к нему, как говно к подошве. Может, и новые уже есть.

Грег ощерился всеми имеющимися в наличие зубами и уважительно покивал:

— Так это правда? Вы обезглавили маркиза Ройтера на дуэли?

— Отстриг его вельможную репу начисто, — совершил я руками неопределённое движение, старательно имитируя крайнюю степень опьянения. — Вжих! Был маркиз и нету маркиза! Ха-ха-ха!

— Невероятно! Вы, должно быть, очень хороши в фехтовании.

— Есть такое. Как выну меч, так только успевай покойников выносить. Особенно, если накачу. Так-то я парень спокойный. Но вот выпимши — чистый криминал. А на этих балах — дьявол их дери — и музыка дрянь, и бабы страшные, ну грех не нажраться.