Редаманс (ЛП) - Долорес Х. К. - Страница 30

Итак, я отсиживаюсь у винного бара и надеюсь, что мой дорогой бокал пино пробудит некоторые из этих победоносных, торжествующих, непобедимых чувств.

Однако удача пока не улыбнулась.

Я проверяю свой телефон на наличие обновлений и не удивляюсь, обнаружив, что меня ждет море уведомлений.

Множество поздравлений! Сообщения от старых одноклассников Пратта (и парочки, которые уже надеются, что я помогу им наладить связи).

Пара искренних сообщений от нескольких профессоров, с которыми я поддерживаю связь.

Несколько новостей от Луэнн относительно местонахождения ее и Джо в пробках на Манхэттене.

Еще одно сообщение от Тома, просто «проверяющего» и спрашивающего, не сделал ли он что-то не так.

Я вернусь к этому позже.

И абсолютно ничего от Адриана. Ни разу с той ночи, когда я позвонила ему, симулируя чрезвычайную ситуацию.

Я связывалась с ним пару раз, и в момент особой слабости даже пригласила его на сегодняшнюю выставку - но по-прежнему ничего. Просто радиомолчание.

Он злится, что я позвала его на свидание? Это что такое? Он наказывает меня молчанием за ... что? За то, что двигаюсь дальше? Изучаю свои возможности в городе с восьмимиллионным населением?

Или ему просто все равно, что ответить. Может быть, он занят работой или рассматривает варианты, а я была просто мимолетной мыслью, чтобы скоротать время.

Обе возможности обжигают, и я всю неделю задумывалась об этом - но нет. Не хочу думать об этом. Не сегодня.

К черту Адриана, решаю я. Он не может писать мне смс каждую минуту каждого дня, платить мне за то, чтобы я проводила с ним время, а потом просто исчезнуть с радаров в самый важный вечер в моей жизни.

Я допиваю остатки своего вина.

Это никак не заполняет странную пустоту внутри меня, но притворяться достаточно легко - особенно когда я замечаю Луэнн и Джо, идущих через комнату.

— Поппи! — Луэнн улыбается от уха до уха, обнимая меня. — Я знала, что это будет выглядеть потрясающе, но не думала, что это будет настолько.

Ее приподнятое настроение немного поднимает мое, и мне легче улыбнуться в ответ, когда я отстраняюсь.

— Спасибо, что пришли, ребята.

— Ты действительно не шутила насчет дресс-кода, — комментирует Джо, поправляя воротник своего темного пиджака.

Я киваю.

— Ага. Все черное. Никаких исключений - даже для меня.

Ничто в моем простом черном платье и его консервативном круглом вырезе не кричит о художнице, но у Оушен, несмотря на всю ее легкомысленную энергию, есть строгие правила относительно выставок в «Ars Astrum».

Луэнн и Джо проводят еще пять минут, восхищаясь моими работами и расспрашивая о некоторых незнакомых лицах в толпе, прежде чем Луэнн мило спрашивает:

— Джо, не мог бы ты принести мне бокал вина?

— Конечно, детка, — он целует ее в висок. — Хочешь чего-нибудь, Поппи?

Я киваю.

— Спасибо.

Луэнн провожает Джо взглядом всю дорогу до бара, прежде чем снова поворачивается ко мне, сдвинув брови.

— Мне нужно сказать тебе кое-что, — шепчет она, и паника в ее голосе немедленно выводит меня из себя. Луэнн редко впадает в панику. — И я понимаю, что сейчас неподходящее время, и я обещаю, что не пытаюсь помешать тебе провести важный вечер, но я не знаю, что делать, и это просто...

— Что происходит? — Я прерываю ее бессвязный лепет. — Это как-то связано с Джо?

Она качает головой.

— Нет, это, э-э... — Она делает глубокий вдох, прикусывает губу и поднимает на меня взгляд медово-карих глаз, блестящих от страха. — Это мой рецептурный бланк. Я не могу его найти.

Мой лоб морщится.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, я не могу его найти, — объясняет она. — Его нет ни в запертом ящике в моем кабинете, где он должен быть, ни где-либо еще в моем кабинете.

— Ну, может быть, ты принесла это домой случайно, — говорю я, вспоминая, сколько раз она делала именно это. — Возможно, он в одном из карманов твоего пальто или в паре рабочих штанов, лежащих в куче белья.

Она снова качает головой.

— Поверь мне, это первое место, которое я проверила. Я перерыла всю квартиру - даже заглянула под диванные подушки.

— А как насчет квартиры Джо? — Предполагаю я.

Еще одно покачивание головой.

— Говорю тебе, — настаивает она. — Его нигде нет. Я перерыла свой офис, нашу квартиру и дом Джо - по состоянию на пару часов назад. Его больше нет.

Она практически вибрирует от беспокойства, поэтому я стараюсь оставаться на месте.

— Хорошо, — говорю я. — Итак, мы повторяем твой путь. Когда ты его видела в последний раз?

— В том-то и дело, — выдыхает она. — Последние две недели я не была в клиниках, поэтому не пользовалась им. Он мог пропасть давно, и я бы понятия не имела об этом. — Она прикусывает губу. — Я имею в виду, что, если бы он выпал у меня из кармана на улице и кто-нибудь его подобрал? Что, если они выписывали рецепты по моему номеру в УБН все это время? — Она прерывисто вздыхает. — Это может закончиться действительно плохо. Например, из-за того, что-моя-лицензия-будет-приостановлена-до-проведения-расследования.

— И ты не сказала Джо? Даже после того, как перевернула вверх дном его квартиру?

— Он думает, что я ищу свой паспорт, — вздыхает она. — Я найду, если понадобится, но, наверное, я вроде как надеюсь на чудо. — В ее глазах появляется мольба. — Или на одно из твоих чудес.

Я фыркаю.

— Я не могу творить чудеса.

— Нет. Не чудеса, — тихо говорит она. — Но ты добиваешься своего. Как с этой выставкой. Или две тысячи за аренду, которые у тебя внезапно появились. — Наши взгляды встречаются, и я неловко ерзаю. — И я не задаю вопросов - никогда не задавала, - но я прошу сейчас. О помощи. Я не могу лишиться лицензии.

У меня нет ни малейшего представления, как помочь Луэнн, но ее уверенность во мне, кажется, будоражит мою собственную, и я киваю.

— Мы поговорим позже, — говорю я. — Завтра. Мы во всем разберемся.

Я надеюсь, что мы сможем с этим разобраться.

Один едва заметный кивок, прежде чем ее взгляд скользит мне за спину, и ее улыбка возвращается в полную силу.

— О, спасибо тебе, детка. — Она принимает свой бокал Просекко, целуя Джо.

— Спасибо. — Я беру второй бокал из рук Джо, но не успеваю даже насладиться им, как тонкая бледная рука обхватывает мою руку.

— Поппи? — Оушен улыбается мне, одетая в свободное черное платье с запахом, облегающее ее стройную фигуру, и туфли. Настоящие туфли. — Есть несколько человек, с которыми я хотела бы тебя познакомить.

— О… — Это немного раздражает, переключаться в режим художника после того, как я потратила последние тридцать минут на то, чтобы быть такой же полезной, как одно из растений в горшке в углу. — Конечно. Конечно.

Она уводит меня прежде, чем я успеваю сказать что-либо еще, и таким образом начинает знакомство с коллекционерами произведений искусства и кураторами со всех уголков мира.

Нет недостатка в вопросах об отдельных произведениях, о коллекции в целом, даже обо мне - но я очень быстро понимаю, что ни один из вопросов на самом деле не ко мне.

— У тебя такое чутье на потенциал, Оушен. Как ты открыла это в себе? — Вопрос исходит от Энн Янник, чье имя смутно всплывает у меня в памяти - позже я узнаю, что она основательница одного из моих любимых журналов о цифровом искусстве.

Взяв меня под руку, Оушен рассказывает историю нашей первой встречи, драматизируя ее такими словами, как: — Мой третий глаз привел меня к Поппи. Я просто чувствовала ее энергию через всю комнату.

Я киваю, слегка раздраженная тем, что "третий глаз Оушен" присвоил себе все заслуги за сегодняшний вечер.

Если бы только эти люди знали.

— Эта работа... Такая мрачная, — комментирует полный седеющий коллекционер с сильным французским акцентом и именем, которое я не могу вспомнить. — Подразумевается ли, что в этой коллекции должна быть всеобъемлющая тема морали?