Двенадцать граней страха - Серова Марина Сергеевна - Страница 6

– Спасибо, Венчик. – Я протянула ему еще одну купюру. – Если узнаешь что-то еще о молодом китайце или о странных происшествиях с членами Клуба ценителей Востока, сразу звони.

– Будет сделано, детектив Иванова. – Он спрятал деньги в потрепанный карман. – Береги себя. Чувствую, ты опять вляпалась в историю с запахом неприятностей.

Возвращаясь к машине, я почувствовала легкое беспокойство. История начинала обретать очертания, и они мне не нравились. За крадеными костями явно стояло нечто большее, чем простая жажда наживы.

Я достала телефон и набрала номер подполковника Кирьянова. Если дело действительно связано с местью освободившегося заключенного, мне понадобится доступ к полицейским архивам.

Солнце уже садилось, окрашивая улицы Тарасова в оранжево-красные тона. День был насыщенным, но расследование только начиналось. И я чувствовала, что оно уведет меня гораздо дальше, чем поиски украденного антиквариата.

Когда я села в машину, мой телефон звякнул сообщением. Номер был незнакомым, а текст состоял всего из одной фразы на китайском языке. Я воспользовалась онлайн-переводчиком: «Судьба – это тропа, проложенная твоими врагами».

По моей спине пробежал холодок. Кто-то следил за мной и знал, чем я занимаюсь. И этот кто-то только что послал мне недвусмысленное предупреждение.

Глава 3

Я всегда предпочитала гадать на костях в полном одиночестве. Никаких свидетелей, никаких скептических взглядов, только я и древние символы на двенадцатигранниках. Сегодня кости выдали предупреждение о Дорохове, и я не могла отделаться от мысли, что за этим делом скрывается нечто большее, чем простая кража антиквариата.

Было раннее утро, когда я припарковала свою машину в квартале от роскошного особняка профессора Ветрова. Идеально подстриженные кусты, мраморная тропинка, ведущая к парадному входу, вазоны с экзотическими растениями – все кричало о благополучии и изысканном вкусе хозяина. Я потратила несколько минут, наблюдая за домом: привычка, выработанная годами. Никогда не входи туда, где не изучил все выходы.

Дверь открыла домработница, худощавая женщина с нервным взглядом.

– Профессор ожидает вас, – она говорила с легким акцентом, который я не смогла идентифицировать.

Ветров встретил меня в своем кабинете, больше напоминавшем музей восточной культуры, чем рабочее пространство. Стены были увешаны каллиграфическими свитками, в стеклянных шкафах хранились керамические фигурки, нефритовые изделия и бронзовые сосуды. Сам хозяин кабинета, седовласый мужчина с идеальной осанкой и холодными серыми глазами, казался неуместным среди этой восточной роскоши.

– Госпожа Иванова, – его голос звучал спокойно, но я уловила нотки напряжения, – приятно познакомиться. Мне сказали, вы интересуетесь древнекитайскими артефактами для своего клиента.

– Так и есть, – я улыбнулась, отметив, как его пальцы нервно постукивают по подлокотнику кресла. – В частности, гадальными костями династии Мин. Мне рекомендовали вас как ведущего эксперта.

Воздух в комнате словно сгустился. Ветров на мгновение замер, а потом его лицо приобрело выражение академической заинтересованности.

– Интересная область. Довольно редкая. – Он поднялся и подошел к одному из шкафов. – У меня есть несколько монографий на эту тему.

Я заметила, как его взгляд на долю секунды задержался на пустом месте в витрине – там явно когда-то что-то стояло.

– Скажите, профессор, а вы слышали о наборе «Двенадцать граней судьбы»? Мой клиент упоминал его.

Ветров застыл, держа в руках книгу, которую собирался мне показать. Его спина напряглась, как у кота перед прыжком.

– Это очень редкий экземпляр, – наконец произнес он, не оборачиваясь. – Известно всего несколько подобных наборов в мире. Один, если не ошибаюсь, находится в частной коллекции в нашем городе.

– У Василия Дорохова? – я намеренно бросила имя, наблюдая за реакцией.

Профессор медленно обернулся, его глаза сузились.

– Вы знакомы с господином Дороховым?

– Пересекались на благотворительном вечере, – солгала я. – Он упоминал свою коллекцию.

– Дорохов… – Ветров произнес это имя с таким выражением, будто во рту у него был кусок лимона. – Человек с определенной репутацией. Не все его приобретения имеют безупречную историю.

– Вы намекаете на что-то конкретное? – я подалась вперед.

Ветров поставил книгу на стол и сел напротив меня.

– Нет, что вы. Просто в мире антиквариата всегда есть люди, готовые платить за то, что не должно быть в частных руках.

На секунду мне показалось, что я увидела в его глазах отблеск страха. Но момент прошел, и профессор вновь был собран и официален.

Наш разговор перетекал от одной темы к другой, и я умело направляла его в нужное русло. Ветров рассказывал о тонкостях датировки костяных артефактов, о различных техниках обработки и особенностях символики разных династий.

– Самое важное в такой экспертизе – микроскопические следы инструментов, – объяснял он, демонстрируя увеличенные фотографии в одной из своих книг. – Современные реплики создаются с использованием совершенно других технологий. Даже лучшие подделки не выдерживают серьезного анализа.

– А вы сталкивались с подделками высокого уровня? – спросила я небрежно.

Ветров снова напрягся, но быстро взял себя в руки.

– К сожалению, это неотъемлемая часть нашей работы. Я неоднократно выступал экспертом в судебных делах о подделках.

– Должно быть, очень интересный опыт, – я улыбнулась. – Особенно с юридической точки зрения.

Что-то мелькнуло в его глазах – быстро, но достаточно явно, чтобы я заметила.

– Вы интересуетесь юриспруденцией, госпожа Иванова?

– В прошлой жизни я была прокурором, – сказала я с нескрываемым удовольствием. – Старые привычки не умирают.

В комнате повисла тишина. Ветров явно пересматривал свое отношение ко мне и моим вопросам.

– Что ж, думаю, я дал вам достаточно информации для начала, – наконец произнес он, вставая. – Если вашему клиенту потребуется профессиональная экспертиза, я всегда к услугам.

Я тоже поднялась, понимая, что аудиенция окончена. Он явно не собирался раскрывать карты так быстро.

– Одну минуту, профессор. – Я достала телефон и показала ему фотографию поддельных костей Дорохова. – Не могли бы вы хотя бы предварительно оценить этот набор? Я получила эту фотографию от клиента.

Реакция Ветрова была мгновенной и красноречивой. Он побледнел, а его рука, протянутая к телефону, заметно дрогнула.

– Это очень… интересный экземпляр, – произнес он после паузы. – Но для серьезной оценки нужно осмотреть его лично. По фотографии сложно что-либо утверждать.

Он быстро вернул мне телефон и отступил на шаг, словно боялся этих изображений.

– В любом случае буду признателен, если вы свяжетесь со мной для официальной консультации, – добавил он официально.

После ухода от Ветрова я остановилась в кафе напротив. Мой телефон завибрировал – сообщение от Гарика.

«Нашел кое-что интересное о Ветрове. Десять лет назад он был судьей. Ушел в отставку внезапно, после скандального дела о подделке антиквариата. Обвиняемый – молодой китаец. Срок – 10 лет. Сурово для такого преступления, не находишь?»

Я быстро набрала ответ: «Имя обвиняемого?»

«Чен Ли. Сын антиквара из Гуанчжоу».

Кусочки головоломки начали складываться. Я открыла поисковик и ввела имя Ли Чжана – владельца антикварной лавки. Информации было мало, но одна фотография привлекла мое внимание – церемония открытия его магазина в нашем городе. Среди гостей в дальнем углу я заметила знакомый силуэт – Дорохов пришел поприветствовать нового конкурента?

Выйдя из кафе, я почувствовала, что за мной наблюдают. Обычно я доверяю своим инстинктам, поэтому, не меняя темпа, свернула за угол, затем резко остановилась и прижалась к стене. Через несколько секунд я увидела молодого китайца, который неторопливо прошел мимо того места, где я только что стояла. Его взгляд был внимательным и цепким – он искал меня.