Охотница на клыкастых - Огненная Любовь - Страница 7

И пусть Галеций Астер Лугстар был плохим человеком, пусть знал, что я его дочь и так ни разу даже не заговорил со мной, я хотела помнить, как он выглядел. Ведь от матери у меня не осталось совсем ничего. Только предположение, что в ее роду затесались гномы, учитывая мой крайне невысокий рост.

Виновато опустив взгляд, я тщательно расправила салфетку на коленях. Проснувшись сегодня поутру, вдруг поняла, что не хочу никому открывать подробности своих приключений в городе. Я не желала рассказывать кому-либо о некроманте, но и врать дедушке Ивгонию не посмела бы.

– Деда, я город хотела посмотреть, – призналась стыдливо. – Купить собиралась кое-что по мелочи.

Синие глаза хитро блеснули.

– И как? Купила?

– Купила, – вздохнула я тяжко, с грустью вспоминая свои покупки. – Только загулялась немного, а стемнело быстро. Но я отсиделась в надежном месте, меня хорошо охраняли. Правда корзину свою я где-то оставила. Я же много где ходила, все посмотреть хотела.

Поймав на себе пристальный взгляд галеция, я окончательно стушевалась. Раньше у меня с враньем всегда как-то гладко выходило, но именно дедушке я почему-то врать не могла. Стыдно очень было и неприятно.

Но, к чести мужчины, развивать эту тему он не стал, хотя и понял, что я выкручиваюсь, недоговариваю и тщательно подбираю слова. Зато он снова напомнил мне о вампирах:

– Аизта, я не против, чтобы ты выходила в город. Но я хочу быть уверен, что ты при этом находишься в безопасности. С тех пор как клан Бердиро занял замок на севере от Энтервая, вампиры стали часто наведываться в город. Они практически поселились на этих улицах и только и жаждут доступной крови. Пойми, за пределами нашего дома выжить с наступлением темноты невозможно.

В этот момент я была готова с ним поспорить. Чудом или направленная Всевышним, но я выжила этой ночью и выжила прямо посреди улицы, пока некромант развлекал себя сокращением клыкастой популяции.

А дедушка продолжал:

– Они ошиваются в поисках все новых и новых жертв каждую ночь. Противостоять их гипнозу могут лишь единицы, но смысла в этом нет, ведь их скорость, их сила, их слух и зрение превышают возможности обычных людей. А ты обычный человек, Аизта. Дар некроманта тебе, к сожалению, не передался.

– И что теперь? Запереться в четырех стенах и вообще не выходить за границу забора? – воскликнула я, разозлившись.

Разве это жизнь? Прятаться до конца своих дней и бояться, что вампиры настигнут сегодня именно тебя? Да так и с ума сойти можно!

– Ну почему же? Выходить. В дневное время, прежде снарядившись святой водой и серебром, – ничуть не обиделся на меня деда за мой эмоциональный всплеск. – А перед закатом действовать так, как поступают все горожане. Следует идти домой, внученька. И двери все запирать, и окна. Вампир не может проникнуть в жилище, если его не пригласили.

– Но они ведь владеют гипнозом, – расстроенно подперла я щеку кулаком, катая вилкой по тарелке зеленую горошину.

– Владеют, но пригласить в дом может только хозяин, Аизта. А я за столько лет близкого соседства их гипнозу стал неподвластен. Завтракай давай. У нас сегодня большие планы.

Встрепенувшись, я внимательно посмотрела на дедушку, всем своим видом показывая, что жду продолжения. Но он лишь хитро блеснул своими синими глазами и приступил к завтраку как ни в чем не бывало. Стоит ли говорить, что со своей порцией я расправилась за пять минут, а потом кругами ходила вокруг стола под его тихие смешки.

Когда и его тарелка оказалась пуста, а отвар из трав допит, я поспешила взять его за руку и помочь подняться, хотя в моей помощи он явно не нуждался.

– Ну что там? Что там за планы? – почти пританцовывала я, выбираясь в коридор впереди галеция.

– Переоденься в платье для верховой езды. Сегодня мы обкатываем твою лошадь.

– А у меня есть лошадь? – застопорилась я на месте, вспоминая, откуда она взялась, если вчера у меня ее совершенно точно не имелось.

– Теперь есть. Утром пригнали. Так идешь?

Кинувшись на шею мужчине, я расцеловывала его в обе колкие от выступившей щетины щеки. Не переставала счастливо пританцовывать от радости.

Откуда он узнал о маленькой мечте моего детства? Не представляла! Но меня буквально затапливала радость. Этот день я по праву могла назвать одним лучших в своей жизни!

А все потому, что однажды, выбравшись в город за покупками вместе с Сестрой Грегальдой, я увидела огромного белоснежного скакуна и влюбилась в него без оглядки. Всадник, что гарцевал на нем, казался мне выше всех на той улице, и я тоже хотела стать выше всех, ведь ежедневно страдала от насмешек над своим ростом. Конечно, потом я научилась выдавать тумаки и надо мной уже никто не смел смеяться, но большую белую лошадь мне по-прежнему хотелось.

Помчавшись в свою комнату, я переодевалась так быстро, что едва не упала на пол, запутавшись в переплетении юбок и штанов. Наряд для верховой езды пусть и был не таким внушительным, как обычные платья, но все же тоже радости доставлял мало. Куда лучше и привычнее я бы ощущала себя в штанах, но по поводу нарядов галеций Лугстар оказался солидарен со своей супругой.

Он собирался сделать меня своей официальной воспитанницей, но для этого требовалось разрешение от императрицы, а значит, платья и манеры.

И того, и другого мне решительно не хватало. Не потому, что не умела, а потому, что не любила.

Скатившись вниз по перилам лестницы, я попала прямиком в объятия дедушки. Чмокнув его еще раз в морщинистую щеку, под его хрипловатый смех схватила за руку и потащила на улицу. Конюшни находились справа от крыльца, но до них мы так и не добрались, застыв на верхней ступеньке.

За высокими металлическими воротами крепости нас поджидала толпа газетчиков.

Глава 7: Газетчики

– Это она! Это охотница! – задорно воскликнул кто-то из толпы, собравшейся за воротами.

Через прутья немедленно просунулись руки с магическими артефактами, записывающими речь. Мне однажды посчастливилось увидеть одну такую пластину, когда газетчики приходили брать интервью у глеции Бенданд, чтобы широко осветить проблему нехватки финансирования Дома Покинутых и привлечь как можно больше благотворителей из числа аристократов.

После выхода статьи благотворителей у нас естественно не прибавилось, а глеция от растройства слегла почти на сутки. А все потому, что вместо беседы с владелицей Дома Покинутых газетчики напечатали откровенную ложь, очернив и саму глецию, и нас – ее воспитанников, и даже поместье, в котором мы жили.

Конечно, месть с нашей стороны не заставила себя долго ждать. Набрав на ближайшей ферме коровьих лепешек, мы ночью пробрались в святая святых и обмазали ими все, что только попалось нам под руки, включая печатные машинки. Проучить писак получилось на раз-два, но с тех пор у меня остался осадочек на всех представителей пера и бумаги.

Я знала точно: верить им нельзя.

– Скажите, а вам сложно было убить вампира? – с широкой кровожадной улыбкой скалилась женщина в красной шляпке и красном же пальто.

В этом сером море из мужчин в костюмах-тройках и плащах она выделялась, как цветок мака посреди угрюмого осеннего пейзажа.

Резво растолкав своих конкурентов, к воротам вдруг протиснулся низкорослый мужчина с черными пушистыми усами.

– Подскажите, а каким орудием вы пользовались? Это правда, что охотники имеют доступ к священному драконьему дереву, из которого и изготавливают свое оружие?

– Как вам удалось превратить в пепел сразу троих? Поделитесь профессиональным секретом? – выкрикнул коренастый бородач.

При помощи своего тощего помощника он почти забрался на ворота. Но трясущиеся ноги его сопровождающего подогнулись от тяжести, и бедолага тут же повис на прутьях, вцепившись в них как в родные. Даже неудача не заставила его замолчать:

– Издание «Северный ветер» хорошо заплатит вам за подробности!

Многочисленные голоса слились в какофонию звуков, отчего мигом разболелась голова. Каждый газетчик считал своим долгом перебить цену конкурента, и вскоре двое представительных мужчин даже затеяли драку, а дама в красной шляпке воспользовалась еще одним своим артефактом – новинкой, что вышла совсем недавно и стоила, пожалуй, как небольшой замок. Она передавала изображения на бумагу так, как если бы картину очень быстро запечатлел художник.