Оракул с Уолл-стрит 9 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 3

— Что именно произошло?

— Кю их просто игнорировал. Как будто не понимает ни английского, ни китайского, ни японского. Либо он действительно не говорит на этих языках, либо настолько хорошо подготовлен, что может изображать полное непонимание.

Интересно. Значит, Морган окружил себя людьми, неподкупными обычными методами. Это говорило либо о параноидальной осторожности, либо о том, что у него есть серьезные основания опасаться шпионажа.

— Но есть и хорошие новости, — добавил О’Мэлли. — Наши источники уже приносят первые плоды.

— Какие именно?

— Маргарет сообщила, что в понедельник у Моргана запланирована важная встреча с группой американских промышленников. Среди приглашенных представители сталелитейных компаний Питтсбурга и нефтяных корпораций Техаса.

— Интересная компания. А тема встречи?

— Официально обсуждение инвестиционных возможностей в условиях экономического кризиса. Неофициально — Маргарет слышала, как Морган упоминал «необходимость более тесной работы против дестабилизирующих элементов на рынке».

Я усмехнулся. Похоже, Морган собрал коалицию против меня среди американских промышленников.

— А что сообщает водитель?

— Донован заметил интересную закономерность. Каждую пятницу Морган ездит в доки, встречается с кем-то возле пароходов трансатлантических линий. Встречи короткие, минут на десять-пятнадцать, но регулярные.

— Получение инструкций из Европы?

— Или отправка отчетов. Во всяком случае, график слишком точный, чтобы быть случайностью.

Я обдумал полученную информацию. За три дня О’Мэлли создал базовую разведывательную сеть, которая уже давала полезные результаты. Но главное, что Морган пока не подозревал о наблюдении.

— Отличная работа, Патрик. Продолжай в том же духе. А теперь новое задание.

— Слушаю, босс.

— В понедельник на встрече у Моргана будут влиятельные промышленники. Мне нужно знать, что именно они обсуждают.

О’Мэлли задумался:

— Сложно, но выполнимо. Маргарет может участвовать в совещании, как стенографистка. Потом передаст копию.

— Пусть действует, но осторожно. Если Морган нас засечет, потеряем все источники сразу.

— Понял, босс. А что делать с информацией о пятничных встречах в доках?

— Проследить незаметно. Выяснить, с кем именно встречается Морган и что передает.

После ухода О’Мэлли я еще долго размышлял о полученной информации. Потом улыбнулся.

Как же мне это нравится. Началась безумно интересная игра. Надеюсь, первый раунд будет за мной.

Глава 2

Политические маневры

Особняк губернатора Рузвельта встретил меня прохладой старых стен и запахом воска, которым натирали полы еще при его матери. Дворецкий, чопорный как английский лорд и молчаливый как могила, провел меня через анфиладу комнат к библиотеке. За высокими окнами расстилался Гудзон, а вечернее солнце рисовало длинные тени на персидских коврах.

— Билл! Наконец-то! — Франклин поднялся из кожаного кресла, опираясь на трость. Даже в домашнем кардигане он умудрялся выглядеть президентски. — Садитесь, выпьете чего-нибудь?

Луис Хоуи курил трубку в углу, окутанный дымом как древний оракул. Рядом с ним устроился Джеймс Фарли, тот самый политический стратег, который, как я помнил из прошлой жизни, через год будет руководить избирательной кампанией. А у камина расположился молодой экономист Рекс Тагуэлл, старательно делавший заметки в блокноте.

— Виски, если можно, — ответил я, усаживаясь напротив губернатора. — Думаю, мне понадобится.

Рузвельт налил щедрую порцию из хрустального графина. «Сухой закон» еще действовал, но в доме губернатора штата Нью-Йорк этот факт как-то не особенно беспокоил собравшихся.

— Итак, джентльмены, — начал Франклин, откидываясь в кресле, — Билл утверждает, что у нас есть серьезные основания для беспокойства относительно будущих выборов.

— Не просто основания, — перебил я, отхлебнув виски. — У вас уже есть противник. И он гораздо опаснее, чем может показаться.

Хоуи выпустил очередное облако дыма:

— Вы имеете в виду Альберта Ритчи?

— Именно его. — Я поставил стакан на столик. — Сенатор из Мериленда. На первый взгляд, типичный южный демократ, умеренный консерватор. На второй взгляд, марионетка финансовых кругов Уолл-стрит.

Тагуэлл поднял голову от блокнота:

— Откуда такая уверенность?

— От верблюда, — усмехнулся я. — Рекс, а вы знаете, кто финансирует политическую карьеру сенатора Ритчи?

Молодой экономист растерянно пожал плечами.

— Альянс промышленной стабильности, — продолжил я. — А за ними стоит целая коалиция. Некий Морган, будущая звезда финансов, конечно. Семейство Дюпонов. Банкиры из Балтимора и Филадельфии. Они уже окрестили его «кандидатом здравого смысла». Красиво звучит, правда?

Фарли наклонился вперед:

— Билл, вы говорите, они уже выбрали кандидата против губернатора?

— Не просто выбрали, Джим. Они уже начали финансировать его кампанию. Зарезервированы десять миллионов долларов. Это же астрономическая сумма.

Рузвельт задумчиво крутил стакан в руках:

— Десять миллионов… Это больше, чем потратил на свою кампанию Кулидж.

— Гораздо больше, — кивнул я. — И это только начало. План простой как арифметика. Ритчи представят как «голос разума» против «опасных экспериментов» губернатора Рузвельта. Мол, страна и так переживает трудные времена, не время для революций.

Хоуи фыркнул:

— Революций! Франклин же не Троцкий какой-нибудь.

— Луис, для людей с Уолл-стрит любые разговоры о помощи безработным — это уже революция, — заметил я. — Они искренне верят, что если дать народу хлеба, он потребует еще и зрелищ. А потом и вовсе захочет управлять цирком.

Тагуэлл поднял руку:

— Простите, мистер Стерлинг, но как вы можете знать такие подробности? О финансировании, о планах…

Я отпил еще глоток виски, чувствуя, как алкоголь слегка обжигает горло. Проклятье, всегда найдется дотошный тип, который задает неудобные вопросы.

— У меня есть источники в финансовых кругах, Рекс. Когда ты управляешь капиталом в несколько миллионов, люди начинают тебе доверять. А когда доверяют, то болтают. Много болтают.

— Но все же…

— Важно не то, как я это узнал, — перебил я. — Важно, что мы будем с этим делать. Потому что если ничего не предпринять, в следующем году президентом станет марионетка банкиров. А это значит, что следующие четыре года страна будет разваливаться, пока они пытаются лечить экономику пиявками.

Рузвельт повернул кресло и задумчиво поглядел в окно. За стеклом уже сгущались сумерки, и на реке зажигались огни проплывающих барж.

— Хорошо, Билл. Предположим, вы правы. Что предлагаете?

— Бить их же оружием. — Я поднялся и подошел к карте Соединенных Штатов, висевшей на стене. — У них есть деньги? У нас тоже будут. У них есть газеты? Мы найдем свои. У них есть организация? Мы создадим лучше.

Фарли скептически хмыкнул:

— Легко сказать. А где мы возьмем десять миллионов долларов?

— Джим, а кто сказал, что нам нужно именно десять миллионов? — Я обернулся к нему с улыбкой. — Деньги это хорошо. Но есть вещи посильнее денег.

— Например?

— Например, правда. И умение ее правильно подать.

Хоуи выбил трубку в пепельницу:

— Билл, вы говорите загадками.

— Тогда скажу прямо. — Я вернулся к креслу и сел. — Луис, а что будет, если американские избиратели узнают, что их пытаются купить? Что банкиры с Уолл-стрит решили за них, кому быть президентом?

— Они возмутятся, — задумчиво произнес Рузвельт.

— Именно! — Я хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. — А теперь представьте. На одной стороне кандидат банкиров, который обещает «вернуться к проверенным ценностям». А на другой губернатор, который говорит: «Я не ставленник толстосумов. Я ваш выбор.»

Тагуэлл поднял голову:

— Но как доказать связь Ритчи с банкирами?

— Рекс, вы удивитесь, как много документов проходит через банки, — усмехнулся я. — И как мало внимания уделяют их сохранности. Особенно когда дело касается «благотворительных» фондов и «общественных» организаций.